Нимфоманка - Светлана Ивах
«Так вон оно значит что! – осенило меня. – Этот осёл принял меня за полицейскую».
– А может ты просто нанятая ими проститутка? – предположил он, и тут же сам же и возразил: – Тогда бы ты не вела допрос.
– А это не допрос! – сказала я с возмущением.
Он отмахнулся и спросил:
– Какая разница?
– Неужели я похожа на проститутку? – задалась я вопросом на полном серьёзе.
– А сама как думаешь? – В его голосе чувствовалась издевка.
Я разозлилась и растерялась одновременно. Действительно, вопрос глупый. Поступила, как последняя блядь. Уже и непонятно самой, что больше мною двигало, когда раздвигала перед этим сопляком ноги: любопытство или желание расследовать дело?
Прошло уже достаточно времени с того момента, как уехал наряд, а мы так и не перешли к делу и мне пришлось напомнить:
– Я вся во внимании.
Славик посмотрел на часы и переменился в лице.
– Что с тобой? – Я проследила за его взглядом.
Уже было утро.
– Собирайся! – приказал он и пообещал: – В баре расскажу.
– Тебе что, на работу надо? – спросила я зачем-то.
– Я тебя вчера предупреждал, – с этими словами Славик взял со стола смартфон.
Я насторожилась.
– Куда собрался звонить?
– Не забывай, я работаю, – напомнил он и объяснил: – Надо сделать заявку на воду и пиво…
Я достала из сумочки косметичку и посмотрела на своё отражение в зеркале. Господи! Можно было и так догадаться, что выгляжу, как последняя шлюха после бурной ночи. Но даже шлюха перед сексом принимает душ. Мой макияж на коже нездорового цвета делал меня похожей на девочку подростка, которая решила попользоваться маминой косметичкой, а потом, застигнутая врасплох, торопливо пыталась стереть следы своего творения нижней частью шторы. Только вдобавок ко всему у моей героини были красные глаза и осунувшееся лицо. Остаток времени я приводила себя в порядок, а Славик куда-то звонил.
Для начала я умылась. Потом припудрила лицо и слегка подкрасила губы. Немного подумала, убрала помаду и побрела на кухню.
Усталость буквально валила с ног. В холодильнике я нашла всё для приготовления бутербродов. Было видно, Славик живёт перекусами. Ничего серьёзного. Лишь только то, из чего можно приготовить что-то быстро. Хотя определение «приготовить» как то автоматически наводит на мысль о варке и жарке. В моём случае, уместнее было бы даже определение – сотворить. Я украсила веточкой начавшей увядать петрушки бутерброд из колбасы и сыра, и вернулась в гостиную.
Прижимая к уху трубку телефона, Славик ходил из угла в угол комнаты.
– Так вот и я говорю, что проблема решаема, – говорил он трубку.
Славик выглядел уже нормально и успел переодеться. Сейчас мой насильник красовался в небесного цвета свитере и джинсах.
«А он ничего! – подумала я вдруг и стала развивать свою мысль: – Окрепнет, возмужает, наберётся опыта и станет нормальным самцом!»
– Может, хватит трепаться? – спросила я с набитым ртом.
Славик кивнул, бросил в трубку «перезвоню позже» и отключился.
– А ты ничего! – вырывалось у меня вместе с остатками бутерброда в виде крошек.
В ответ он лишь усмехнулся.
Неожиданно мне вдруг стало нехорошо. А как я теперь буду смотреть в глаза Никите? Господи! Да что со мной? Неужели нельзя было сделать всё как-то иначе? В конце концов, у меня есть деньги! Почему я даже не попыталась просто заплатить? Конечно цель оправдывает средства и я поступила как поступают сотни женщин, когда их припирают к стенке. И больше не от того, что мне угрожает смертельная опасность. Вместе со мной там, в деревне, пытались убить и Никиту. Но поймёт лит он мой порыв, если узнает? Конечно нет. Сейчас, когда всё уже позади, я иначе посмотрела на свой поступок и всхлипнула. Дура! Да и Ольга теперь наверняка будет меня сторониться…
Глава 37
Мы вышли из подъезда и направились вдоль дома. Славик то и дело прикладывал к повреждённому мной глазу платок.
– Как ты уже поняла, Севастьянова сама лишь винтик, – рассказывал на ходу он, ни сколько не боясь прохожих. – Есть ещё Аркаша…
– А это кто? – спросила я, кутаясь в куртку и размышляя, как в таких всю зиму ходят бюджетники.
Ночью подморозило и ноги скользили. Мы свернули в проезд. Дул пронизывающий ветер.
Сбоку скрипнул тормозами автомобиль. Я лишь успела заметить, что он красного цвета. В следующий момент мне на темя легла чья-то ладонь, а шея хрустнула. Я присела и меня втолкнули на заднее сиденье. Следом уселся какой-то круглолицый амбал. Как ни странно, Славик уже устраивался на переднем сиденье.
– Чего так долго? – спросили из-за руля женским голосом.
– Как смог, – ответил Славик и стал оправдываться: – Зубы ей пришлось заговаривать.
– Она не мент, – сказал сидевший слева от меня мужчина и тут же объяснил: – Скорее любитель. Своему сожителю, как я понял, помогала.
– А он кто? – спросил Славик.
– Частный сыщик, зовут Никита Берестов, – бойко ответил всё тот же бандит.
– Вы его уже оформили? – попытался угадать Славик.
– Смысла нет, – продолжал вводить в курс дела мужчина. – Никита сейчас занят своей новой пассией.
По мере того, как до меня доходил смысл сказанного, лицо исказила судорога.
– Староверка? Никита? – проскулила я, готовая расплакаться. – Не ври!
– А ты не знала? – спросил он обрадованно.
Между тем машина уже мчалась по Киевскому шоссе в сторону области.
Тут до меня, наконец, дошло, что меня везут отнюдь не кататься.
– Куда мы едем?! – закричала я.
– В последний путь, – ответил тот, что справа.
– Боже! – вырвалось у меня, и я почувствовала, как во рту всё пересохло.
Что делать? Как быть? Сейчас завезут в лес и убьют!
Я тут же представила себя мёртвой. Волосы разметались по белоснежному снегу, руки на уровне головы, бледное лицо и слегка приоткрытые глаза…
– Но ведь тебе, Слава, на работу надо! – спохватилась я отчего-то уверенная, что он сейчас потребует высадить нас.
– Ради такого случая, я сегодня устрою санитарный день! – сказал он и хохотнул.
– Что, кстати менты? – напомнила о себе из-за руля женщина.
– Попугали статьёй за изнасилование и уехали, – рассказал Славик и, судя по звуку, зевнул.
– Так ты её трахнул? – спросила женщина.
– А то…
– Кобель! – восхитилась она.
– И как она? – оживился тот, что справа.
По ходу дела, он в отличие от своего дружка, который сидел с другой стороны, был более общителен.
– Старовата для меня, – удивлял Славик и вальяжно добавил: – Но пойдёт…
– Ах ты, сволочь! – выкрикнула я и попыталась унизить: – Да если хочешь знать, такого отвращения, как к тебе, я ни к кому не испытывала!
