Это моя игрушка - Екатерина Сергеевна Богушева
— Катерина, спустись на пару минут, я просто скажу тебе пару слов и уйду.
Боже… Авель! Ещё никогда я не была так рада его звонку. И выдала себя с головой обоим. Радостно воскликнула в трубку:
— Да-да, лучше ты поднимайся, у меня правда гость, но он уже уходит…
Улыбаясь Макс прошёл следом за мной в прихожую, обулся, я медленно открыла входную дверь, повернув замок. Возле двери, он всё же обернулся. Улыбаясь прошипел
— Мой друг привёз пирожные в прошлом году из Франции. Угостил ими…
Его рука скользнула по моим волосам, в этот момент я снова испугано замерла… но он лишь улыбаясь показал мне белое пёрышко, что снял с моих локонов и зачем-то убрал его к себе в карман. Улыбаясь шире… заключил:
— …с тех пор, я потерял от них голову… Приятных снов, Катерина Ефимовна. Я буду беречь ваш сон, в машине, у вашего балкона. Можете помахать мне ручкой… сладких снов.
В дверях столкнулся с Авелем, смерил его недовольным взглядом и… задев мужчину плечом, покинул мою квартиру…
Глава 9
«Две капли крови»
«Не смейтесь над муками неразделенной любви. У ревности ледяные объятия, цепкие, как объятия смерти. Знаете, как больно любить кого-то, зная, что он разобьёт вам сердце?»
Кэт
Атмосфера в моей прихожей и без того казалась мне накаленой, особенно после ухода Волконского, но с приходом Авеля в воздухе запахло ещё и дикой ревностью. Соль её боли казалось чувствовалась на языке. Я стояла посреди прихожей, в чёрном, коротком халате, с запахом на боку. Под которым были лишь лифчик и трусики, ну еще и тонкая сорочка чёрного цвета на бретельках. Авель стоял посреди прихожей с двумя пакетами в одной руке, и огромным букетом белых роз в другой. Скрестив руки на груди, выдохнула
— Привет, давай только быстро что ты хотел и я пошла, Варя после перелёта плохо спит, видимо на неё ещё действует акклиматизация.
Авель поставил на тумбочку оба пакета
— Это тебе подарок и… твоей дочери. А это …вот, твои любимые
Протянул мне букет. Я улыбаясь, прошептала
— Мои любимые
И тут же в отчаянии замотала головой
— Спасибо, но не нужно… было тратиться. Я не приму всё это. Прости.
Лицо Авеля словно исказилось от резкой боли. Он согласно кивнул, но цветы всё же снова протянул мне, не обращая внимания на мои отказы
— Это всего лишь цветы, а в пакете подарок… во втором игрушки. Катерина, приняв это из моих рук ты не должна мне ничего. Это всего лишь моя личная инициатива. Клянусь, что больше не потревожу тебя сегодня. Возьми их и я уйду. Иначе, я не сдвинусь с места, клянусь!
Шантажист и умелый манипулятор, как и его старший брат. Но… что делать-то когда так смотрят и умоляют?! Тяжко вздохнув, протянула руки
— Давай уже свой веник, от тебя ведь просто не избавиться… Ладно, если я… проходи что-ли на чай с кексами…
Каин рассмеялся, расстёгивая молнию на своей кожаной куртке.
— Ох, Катерина… ты хоть сама то понимаешь, как не двусмысленно это прозвучало?!
Попеняла его за излишнюю рассудительность и скрестив руки, сопроводила в кухню.
Налила в кружку горячего молока, растворяя в белом облаке кофейные гранулы, без сахара. Подошла к окошку, всматриваясь в даль улицы… фонари не ярко освещая двор, кажется делали его ещё меньше чем он был на самом деле…
— Как ты вообще?
— Нормально
Соврала, не смотря ему в глаза, всё ещё изучая двор…
— А ты как? Не женился ещё?
Кажется, мой вопрос оскорбил полночного гостя. Авель промолчал… я тоже не стала ничего ему говорить, а когда с его губ слетело матерное словечко, медленно обернулась. Он уже стоял передо мной… слишком близко… слишком высокий и слишком сильный… мне показалось или в кухне как-то сразу стало так мало места?
— Не женился…
Прошептал он медленно приближаясь ко мне… я сглотнула, попятилась назад
— А чего так?
— Ни одна из женщин не сравнима с моей первой любовью…
Прошептал с придыханием и злостью одновременно
— Ты видно, просто ещё не встречал настоящих женщин
Сказала и сама не узнала своего голоса. В нём было столько не уверенности, столько страха. Потрясенная этим открытием, я вздрогнула, когда пальцы мужчины коснулись моего виска. Он притронулся к пряди моих волос и убрал непослушный локон за ухо.
— Авель… не нужно…
— Ч-ш-ш-ш…
Подушечкой большого пальца он провел по нижней губе. Затем его пальцы скользнули по моему подбородку, его губы припали к моим губам. Он яростно целовал меня, умело разжигая внутри былую страсть. Я застонала, когда он начал ласкать мою грудь. Сжав ладонями чувствительную плоть, он через одежду теребил набухшие соски. По венам побежала горячая кровь. Резко упёрлась ладонями ему в грудь, оттолкнула, наконец, от себя и тут же вспыхнув, обхватив себя руками за плечи, отвернулась.
— Уходи отсюда! Как ты смеешь… после всего?! Уходи, Авель, уходи!!!
— Не простила значит… что же я был готов к такому повороту…
Не сказав больше ни слова, Авель бегом покинул вначале кухню, а затем и мою квартиру.
Прошла в спальню, прилегла на постели рядом с дочерью. Она как всегда мирно спала. В руках любимый котёнок. Серого цвета, подушка-игрушка. Она никогда и никуда без него не ходит. Укрыла Варю пледом и попыталась заснуть. Однако сон всё не приходил, а мерзкий Каин Зверев всё не выходил из головы, намертво засев в моих мыслях. Авель понятное дело, для меня всё былое с ним кануло в лету. А вот его настырный старший брат с упрямством и наглостью не управляемого танка Т-34, ей богу, ничего и не скажешь!
На утро следующего дня мне предстояло сопровождать Каина на важных переговорах, которые пройти должны были в том самом ресторане, где мы уже встречались, но только дважды. Первый раз с моим бывшим мужем, второй с неким Громовым и его племянником, который в прошлый раз так и не появился. В этот же раз он должен был прийти вместе с дядей. Я всё гадала кто же он такой?! В офисе об этом чудо парнем вернувшемся из Ирака слагали легенды.
Во-первых, он был бывшим капитаном разведгруппы и по совместительству военврачом. Теперь ясно — занимался вместе с дядюшкой фармацевтической деятельности. Во-вторых, поговаривали, что он просто красавец! Конечно же никто и никогда не видел этого молодого мужчину, потому как Громов у которого не было своих детей, души не чаял в собственном племяннике. И всячески скрывал его от прессы, и даже от своих близких компаньонов и знакомых. А в-третьих, у него было весьма тёмное, криминальное
