Марина Крамер - Последнее японское предупреждение

– Да, давай. Может, успокоюсь чуть-чуть.

Никита позвонил около двенадцати, я сидела во дворе на большой чурке для колки дров и наблюдала за тем, как Князь возится в сугробе – принимает «ванну». Я любила эту псину, он был огромный, диковатый, но почему-то при этом обожал детей. Папа иной раз сам запрягал его в санки и вместе с Соней катался по двору. Всю прошлую зиму они провели именно в таких забавах.

– Князь, где Соня? – негромко спросила я, и кобель, бросив свое занятие, понесся к воротам – думал, что пора встречать.

Не обнаружив никого, он вернулся ко мне, лег у ног и заскулил. Мне захотелось сделать то же самое, но позвонил Никита.

– Говорить много не буду, собирайтесь быстро, одевайтесь тепло и берите игрушку. Буду через полчаса, – скороговоркой сказал он и отключил телефон.

Вот хорошо, что мы с ним понимаем друг друга с полуслова. Я вскочила, запнулась о лежащего Князя, упала, едва не проехавшись по земле лицом, тут же подверглась атаке пса, решившего, что я играю, заорала на него матом и только так смогла избавиться от настойчивого «умывания» горячим розовым языком. Князь обиженно ушел в будку, а я, поднявшись, отряхнула коленки и побежала в дом.

Главное было вытащить из сейфа в кабинете винтовку, чтобы не попасться с ней на глаза ни папе, ни Гале. Сунув чехол в шкаф в прихожей, чтобы схватить его сразу и побежать на улицу, я поднялась к себе и достала из гардеробной теплый свитер, камуфляжный комбинезон, куртку и трикотажную шапочку-маску. Я не знала, что задумал Никита, но, судя по всему, придется где-то лежать, значит, надо быть готовой к холоду. Где-то потерялись перчатки на меху с обрезанными фалангами на двух пальцах – моя модификация для зимней стрельбы, я перерыла все ящики, но нашла их почему-то в коробке с берцами. И то неплохо…

Полностью экипировавшись, я спустилась вниз, забрала чехол с винтовкой и перепрятала в гараж. Как раз в это время появилась машина Ильи, и я похвалила себя за скорость и находчивость: еще пара минут – и тетка бы меня застукала, начала бы лишние вопросы задавать, а так она спокойно домой зайдет, ничего не заметив.

К моему ужасу, подозрения насчет живой курицы оправдались – тетя Сара вывалилась из машины, крепко прижимая к боку белую птицу.

– О нет, – простонала я, – только не это, а…

– Саша, а где у вас в доме хранится топор? – спросила тетка, увидев меня.

– Понятия не имею, – мечтая только об одном – чтобы скорее приехал Никита, сообщила я. – Я дров не колю, печей не растапливаю. И кур, кстати, тоже не режу. Ну, что ты – не могла попросить, чтобы там зарубили? Ну, сил же нет наблюдать!

– Ты смотри! Сил у нее нет наблюдать! А то, что отцу свежее нужно, тебя не волнует? Глядите на нее, люди!

– Ой, не надо на меня глядеть, делай что хочешь. – Я услышала звук двигателя приближающейся машины и пошла в гараж, думая, как вынести винтовку, чтобы избежать вопросов. Выход был один… – Топор в сарае, тетя Сара! – крикнула я, на всякий случай убирая топор, висевший на стене гаража, под свою машину. Главное, чтоб тетка убралась в другой конец двора и там застряла хоть ненадолго.

Выглянув из гаража, я убедилась, что тетя Сара ушла, взяла чехол и рысью кинулась к воротам, где уже ждал Никита. Забросив чехол в багажник, я села на переднее сиденье и пристегнула ремень.

– Чего это? – удивленно протянул телохранитель. – То игнорируете этот аксессуар, а то прям в стоячей машине пристегиваетесь.

– А ты очень хочешь объяснять полицейским, почему у тебя в багажнике винтарь с оптикой лежит? – поинтересовалась я, и Никита хлопнул себя по лбу:

– Семен Семеныч! А что – документы не на вас?

– Да шут его знает, не проверяла. Скорее всего, нет. Ты мне лучше скажи: куда едем и зачем?

– Значит, дело такое, – выезжая на улицу, ведшую к трассе, начал Никита, – Савка пробил этих девиц. Одна на самом деле работает в банке, всего месяца полтора. Устроила ее Ленка, просила Ефима Иосифовича, сказала, что это дочь какой-то ее знакомой. А вот вторая уже четвертый месяц лежит в больнице в коме. Автодорожная авария. Сестричка по имени Женя, та, что в банке трудится, бывает в больнице каждый день, после работы, сиделку наняла. А раньше, персонал говорит, дневала и ночевала там, с копейки на копейку перебивалась. И вдруг принесла лекарство дорогущее, которое ей врач выписал просто так, чтоб отстала – думал, не вытянет, а сестра безнадежная совсем. Живут они в коммуналке, две комнаты у них. Адрес вот, – Никита вынул из кармана куртки бумажку и отдал мне. – Там соседка еще в двух комнатах, фамилия, имя – все написано.

– Ну? – я прочитала адрес и убрала бумажку. – А едем-то куда?

– А туда и едем. Там напротив отличный дом с незапертым чердаком, заляжете и все проверите в оптику.

– Я не поняла. Ты что хочешь сказать: я буду лежать на чердаке, глазеть в прицел и?.. Дальше-то что?

– А вы сопоставьте все, что мы имеем, и поймете – что дальше.

Я задумалась. Девочка устроилась в банк при помощи Лены. Лена связана с Меченым через его помощника. У девочки сестра в больнице. Я отлично знаю, кто именно эти девочки. Собственно… А почему нет? Только… где Соня?

– А вот это вы и постараетесь понять, – я снова произнесла последнюю фразу вслух, и Никита ответил на нее: – Лично мне кажется, что Соня в этой квартире, не забрали ее еще. Потому что сразу позвонили бы, поговорить дали. И я думаю, что надо быстрее все узнавать, пока за ней не приехали. А вариант этот очень удобный. На эту девочку никто не подумает – она мышь такая, что плакать хочется, загнанная какая-то, зашуганная. И шуба коричневая у нее имеется – короткая норочка, совершенно очевидно, что новая совсем, потому что сапоги на ней при этом заношенные.

– Наблюдательный…

– Моя девушка в модном бутике консультирует, между прочим, – улыбнулся он. – Я наслушался.

– Слушай, а где ты девочку-то видел?

– Савва фотки показал, снял на мобильный. Но это не суть. Мне кажется, там Ленка всем верховодит.

Лично мне так не показалось. И я была уверена теперь, что Лена вообще ни при чем. У девочки Жени есть совершенно иной интерес к моему ребенку. И никакой Витя тут не при делах, я думала об этом все увереннее.

Чердак оказался сухим, но холодным, с выбитыми стеклами. Но Никита все предусмотрел, вытащил откуда-то старую дверь, на нее положил принесенный из машины брезент, а мне протянул термоодеяло и небольшой рюкзачок:

– Это тоже пригодится. Я мешать не буду, пойду в машину, подремлю, а то не спал совсем. Телефон положу под ухо, прижму шапкой, если что – звоните, я мигом прибегу.

– Спасибо, Никс. Иди отдыхай.

Телохранитель убежал, а я не спеша собрала винтовку, протерла оптику, завернулась в одеяло и улеглась, отыскивая в прицел нужное окно.