Галина Романова - Подвенечный саван

– Я никого не доводил до самоубийства, вы чего?! – Огурцов неавторитетно захныкал. – Мне было сказано поменять место отдыха, вызвать к себе парня, нейтрализовать наблюдателя, когда его обнаружили. Все! Я больше ничего не знаю, клянусь!

– Обнаружили меня твои люди? – Саня Лавров настороженно покосился на крупную даму, размахивающую ножом почти над его головой. – Или…

– Те, кто заказ передавал. Я их не знаю. Гопники какие-то по виду! Я даже не знал, что они с телкой делать собираются. Думал, просто побазарят. Потом мне уже мои парни шепнули, что там с камерами шустрили пацаны какие-то, пока я Володьку отвлекал. Ну и все… А с тобой, начальник, неловко вышло. Каюсь! Я Грише позвонил, попросил разобраться. Я же не знал, что он так разберется! Как был колхозником, так и…

– Хватит врать-то, – хмыкнул Жэка. – Не знал он!

– Не знал! – твердо повторил Огурцов, прекрасно понимая, что доказать обратное они будут не в силах. Покосился на Наташу: – Ну чего ты, малыш? Я все честно рассказал. Успокойся!

– Получается что? – Она убрала нож за спину, отступила к стене. – Кто-то тебя попросил перенести место отдыха с центра на окраину, правильно я понимаю?

– Правильно, – кивнул Огурцов, уловив в ее тоне примирительные нотки.

– Потом тебя попросили отвлечь парня на час. Так?

– Так!

– Затем тебя попросили устранить наблюдателя. Так? – Наташа дождалась его кивка и продолжила: – Но ты этого сам не делал. И люди твои не делали. Это сделали люди Гришки. Правильно?

– Совершенно верно, умница моя!

Он послал ей воздушный поцелуй, поняв наконец, что его девочка озвучивает его безупречно законные ходы в этом грязном деле.

– То, что делали с девушкой, делали не твои люди? – Он оживленно замотал головой, хвала небесам, майор убрал наконец свою лапищу. – То, что они с ней делали, ты не знал?

– Нет!

– А если бы знал? То воспротивился бы? – Ее карие глаза прищурились.

– Разумеется, малыш! В «Станицу» приезжают приличные люди! Зачем мне портить репутацию такого шикарного места отдыха?! Я что, себе враг?! Сама подумай! – Он сейчас перед ней, не перед ментами, оправдывался. – Заплатили прилично. Думаю, все безобидно и…

Половник, сорванный Наташей со стены, просвистел в сантиметре от его уха.

– Безобидно, падла?! Кому ты врешь? Чтобы ты ввязался в дело, не поняв, зачем?! Или… – В его голову полетела еще и шумовка, Огурцов только успевал пригибаться. – Или ты мне рассказываешь все, как есть, или я… Я с тобой расстаюсь! Девушка… Огурцов! Девушка выпала из окна, понимаешь, скотина? В твоем сраном заведении с ней сотворили что-то, потом начали шантажировать. Я правильно поняла?

Это она к Сане обратилась.

– Правильно, – скрипнул он зубами.

– Потом ее начали шантажировать. И видимо, потребовали что-то такое, чего она не могла сделать! Что потребовали, Огурцов? Убить сына Игната? Что?!

– Господи, господи, Наташенька, я клянусь тебе, что не знаю!

Он чуть не завыл вслух, так перепугался.

А вдруг и правда все дело в Володьке? Вдруг он тут ключевая фигура? И девку использовали, чтобы к нему подобраться?! Через него – Огурцова! Уважаемого человека, выстрадавшего свой авторитет!

– Господи! Я даже об этом и не подумал! – произнес Огурцов, хватаясь за сердце. – Ты же знаешь меня! Я не люблю знать больше, чем мне положено! В серьезном деле, да, да, узнаю всю подноготную. Но тут!.. Тут-то что?! Хреновина какая-то! Кто же мог подумать, что это выльется в попытку суицида?!

Он затих. Она затихла. Ребята переглянулись, поднялись как по команде.

– Мы вроде бы поняли, что и как, – проговорил Жэка, поднимая со стула свою потертую куртку и вдевая руки в рукава. – Что будто бы вы, господин Огурцов, не при делах.

– Да, да, да! – закивал он так энергично, что шею свело. – Я не при делах, да!

– Мы уходим. Вы уж… – Жэка с улыбкой вытащил из Наташиных рук ножик, воткнул его в масло. – Аккуратнее с холодным оружием, девушка.

Лавров шагнул из кухни. Жэка тоже. Но вдруг остановился и шлепнул себя по лбу:

– Главного-то… Главного мы так и не услышали, господин Огурцов!

– Чего еще?!

Он икнул от неожиданности.

Решив, что все страхи позади, он чуть расслабился, глядя ментам в спины. Кстати, второй-то, кажется, уже не работает. Что-то такое Гришка говорил. А, неважно. Главное, они уходят. Они с Наташкой остаются одни. И он ее сейчас, наверное, никуда не отпустит. От всех этих треволнений у него поднялось давление и неожиданно появилось желание швырнуть свою девчонку на постель.

– Кто заказчик? – осклабился в пустой улыбке Жэка.

Он мог так улыбаться – одним ртом. Глаза ледяные, а рот скалится.

– Кто заказчик, Огурцов? Кому было нужно поймать на крючок девчонку?

– А-а, это… – Станислав с облегчением выдохнул. – А я-то думал… Уж не знаю, зачем ей это нужно…

– Ей?! – воскликнули друзья в один голос.

И Лавров тут же подумал о милой помощнице Алене.

– Ей, ей. Потому что именно женщина попросила меня об этом одолжении. И заплатила щедро. И я не смог устоять. И не только из-за денег. Но и, как бы это сказать, отдавая дань уважения ее супругу. И…

– Короче! – рявкнул Лавров, поняв, что это не помощница Алена, та была не замужем. – Кто она?! Кто эта баба?

– Это Эльза… Эльза – мать Володьки. Она оформила заказ на воскресный розыгрыш. Так она это назвала…

Глава 16

Когда Эльза открыла дверь и глянула на них надменно и холодно, руки Лаврова сами собой потянулись к ее холеной стройной шейке. Он ничего так не желал в тот момент, как сдавить ее нежную плоть двумя руками и давить до тех пор, пока не станут крошиться под его пальцами ее хрупкие шейные позвонки.

Жэка не позволил. Правильнее, он перехватил инициативу. Он сам схватил Эльзу. Не за шею, правда. За лиловый шелковый шарфик, которым она драпировала голые плечи. На Эльзе было вечернее светло-серое платье и этот самый лиловый шарфик, к которому тут же потянулся Жэка.

– А-а! – тихо вскрикнула она, отшатнувшись. – Вы кто?! Что вы себе позволяете? А, кажется, я знаю, кто вы! Вы те самые мерзавцы, которые увели моего мужа! Потом сына!

– Сын вернулся, – укоризненно шепнул ей Жэка и потащил ее за шарфик в кухню.

Он тут ориентировался великолепно.

В комнаты было нельзя ее тащить. Потому что в комнатах был слышен приглушенный разговор. Там были люди. Саня пошел следом, отчаянно пытаясь проморгать странную пелену, застлавшую глаза. Руки, потянувшиеся к шее этой холеной великолепной женщины, до сих пор дрожали. Кончики пальцев покалывало.