Птица у твоего окна - Гребёнкин Александр Тарасович
Домой он приходил поздно, уставший, заваливался спать, ему снились страшные, нервные сны, как правило, из прошлой жизни.
Как часто Сергей, возя деловых молодчиков, фраеров, плативших ему втридорога и никогда не бравших сдачу, сжимал руль от ненависти. Он ненавидел таких. Они напоминали ему о Янисе, о мерзавцах, вероятно преспокойно гулявших на свободе, и снова вспоминалась его клятва мести. «Я достану их, обязательно достану» – шептали губы. – «Они искалечили не только мою жизнь, а еще и тысячи жизней!».
Он начал осуществлять свой план. Мотался по ресторанам, барам, дежурил возле них в автомобиле, подвозя подвыпивших посетителей, вглядываясь в лица.
Как-то он решил навестить Седого.
Поехал на окраину города, нашел тот самый дом. Все вокруг изменилось: пустырь исчез, костром больше не пахло, и только вновь багряный закат блестел в стеклах домов кровавыми отблесками.
Поднялся по знакомой лестнице, вдыхая запах свежей краски. Дверь открыла женщина. Сергей попросил позвать мужа. Та удивилась:
– Но у меня нет мужа. Вы от кого, что вам нужно?
Сергей слегка растерялся:
– Три года назад здесь жил такой седой импозантный мужчина.
– Так они давно уже выехали, – вздохнула с облегчением женщина.
– Куда?
– А откуда мне знать…
Сергей вернулся разочарованный, уткнул голову в руль. Затем снова достал список ресторанов, баров и кафе. Где искать? Так можно всю жизнь ездить…. Как иголку в стоге сена. Поехать к Сидору. Для этого предприятия нужны осторожность и время. Сергей включил зажигание и рванул в центр.
… Вскоре появилась маленькая ниточка, зацепка. Она не могла, не появиться, так как он занимался таким делом, которое позволяет видеть множество разных людей.
Это случилось поздним вечером. Скоро надо было возвращаться в парк. Сергей мчался по городу, блиставшему желтыми огнями. После дождя в окно врывался свежий ветер. Пахло зеленью, лужами и корой деревьев.
Проголосовали и сели в кабину две девушки. Обе были достаточно легко и вызывающе одеты, в обтягивающих бедра узких и коротких юбках. Назвали адрес. Одна сразу склонилась над вынутым из сумочки зеркальцем, приводя себя в порядок, наводила помадой губы, а другая, причесавшись, строила глазки, улыбалась, закинув ногу за ногу в легких клетчатых чулках, косясь на Сергея в зеркало заднего обозрения.
«Ночные бабочки», – подумал Сергей. – «В «Интурист» едут… Говорят, там им перепадает хорошая валюта».
Они вышли, посмеиваясь, сказав «чао, красавчик», а затем разболтано и нелепо заковыляли на длинных тонких каблуках-шпильках к гостинице. Сергей понаблюдал за гостиницей, слышал, как они ругались со швейцаром.
Затем поехал в парк. Его смена кончалась. Сдав кассу, он поговорил с механиком о машине и вместе с ним вышел из парка.
Шли в наползавшей липкой темноте. Остановились у фонаря, подслеповато мигавшего желтым глазом. Закурив, механик сказал:
– Опять тучи, месяц скрылся. Будет дождь. Эх, не помешал бы завтрашней рыбалке.
– У тебя завтра отгул?
– Да. Хочу порыбачить вволю. Даже если дождь пойдет, поеду. У меня плащ-палатка есть…. Ну, бывай!
Пожав друг другу руки, они разошлись.
Сергею предстояло идти через старый парк. Он привычно ступил в густую сень деревьев, кустов. Редкие фонарные лучи выхватывали из зыбкой темноты скамейки и цветочные головки. Пахло свежей листвой и лужами.
Сергей чувствовал усталость, поэтому шел не спеша, задумавшись о своем, и не сразу различил сзади быстрый топот. Кто-то догонял его. Сергей не успел обернуться на чужие шаги, как тут же получил сильный удар по голове. В глазах блеснули искры, за воротник потекла горячая струйка. Кто схватил его сзади за шею. Сергей заученно упал на колени и швырнул через себя нападавшего. Но еще один удар в спину окончательно свалил его с ног. Чьи-то наглые, быстрые руки шарили по куртке, залезли в карман, нашли бумажник. Сергей открыл глаза, чувствуя спиной лужицу крови под рубашкой, прилипшей к телу, увидел невзрачное заросшее темное лицо, узловатые руки.
Ребром ладони Сергей ударил по шарящей руке, а правой ногой – пониже пояса, в пах. Удар получился несильным, но все же незнакомец на мгновение согнулся от боли, поморщившись, его лицо теперь хорошо освещала выплывшая из-за тучи полная луна. Превозмогая боль, собрав все силы, Сергей вскочил. Встал, пошатываясь, но уже успел заметить действия второго. Длинноволосый парень метнулся к нему с ножом. Сергей мгновенно перехватил его руку, рванул себя, а сам быстро ударил нападавшего головой в лицо. Нож упал, длинноволосый завыл, скорчившись – лицо его заливалось кровью, медленно оседал на асфальт.
Сергей обернулся к первому, заросшему, и врезал ему двойным ударом: правой – в солнечное сплетение, а левой – снизу в подбородок.
Затем ощупал окровавленную липкую голову, достал из кармана платок, стал вытирать лицо и шею. Склонившись над скрюченными телами, ругающимися матом, он еще раз врезал тому, кто был с ножом. Затем быстро обшарил их карманы, нашел свой бумажник, забрал какие-то кольцо, брошь, несколько купюр, ножи, кастеты, авторучку.
Поднял первого нападавшего – тот казался старше и опытнее.
– Что, сука, вести в ментовку?
– Не, не надо, ой, болит…– мычал тот, свисая на руках, как мешок.
Схватив каждого за шиворот, он дал по очереди каждому под зад, и они повалились в кусты.
Сергей пошел, шатаясь. Голова гудела, тело ныло. Перед площадью он хорошо вытер лицо и куртку. Мрачно переждав мелькающие огни автомобилей, он перешел на противоположную сторону к телефонным будкам. Набрал номер Майи. Трубку долго не брали. Наконец послышался сонный голос Майи.
– Слушаю.
– Майя, это я, Сергей.
– Ты с ума сошел, я уже спала… Но все равно, привет.
– Со мной тут приключилось…
– Что?
– Да напали какие-то скоты. Еле отбился. А домой идти неохота, там мачеха, подумает бог весть что… А мне завтра с утра выходить, с шести на смену.
– У меня же отец дома. Правда он давно третий сон видит.
– А мать?
– В ночной. Ладно, лезь через балкон. Второй этаж, сможешь?
– Попытаюсь. Опыт небольшой…
– Давай, побыстрее.
***
Он долго мыл голову в ванной, вся раковина была в крови. Потом шипел, когда Майя обрабатывала раны перекисью водорода.
– Здорово тебя отделали, как в кино.
– Сам не понимаю, как влип.
– Давай я тебя забинтую. И сразу – в мою комнату. И сиди там тихо, не шуми, а то папочка проснется. Поесть я туда принесу.
Когда они пили чай в ее спальне, послышалось шлепанье тапочек.
– Маюшка, кто звонил? – раздался голос за дверью.
– Это ко мне звонили. Все нормально.
– А чего ты не спишь?
– Чай пью, есть захотелось. Иди, ложись.
Ноги зашлепали и все стихло.
Чтобы не тревожить отца, Сергей и Майя, погасив свет, вышли на балкон, и пили чай, наблюдая, как ветер нежно играет листвой, и мигают янтарные звезды, выглядывая из-за суровых туч. Сергей шепотом рассказывал о случившемся.
– Хорошо ты им врезал. Молодец! – сказала Майя и поцеловала его. Глаза ее пылали огоньком восторга.
Потом долго лежали в темноте.
Она прижалась к нему, положив голову на грудь. Река ее волос почему-то пахла сиренью….
Около четырех она его разбудила. Скоро должна была прийти мама, и Сергею необходимо было уходить. Майя стояла перед ним в полупрозрачной сорочке, красивая, как богиня. Как жаль, что он не может быть с нею всегда рядом, ощущать нежное, теплое прикосновение ее тела каждую ночь. Некому стеречь его сон, некому оберегать его покой…
Он встал, обжег ее поцелуем, и едва смог оторваться от ее губ. Одевшись, он вышел в утренний холод балкона. Набросив халат, она вышла вслед за ним.
Крапал едва заметный легкий дождь. С красноватых сосен, посаженных у тротуара, падали со звоном острые капли. Неподалеку с шумом пролетел поезд. Пахло хвоей и дождем.
С замиранием сердца она проследила, как он ловко спускается с балкона и исчезает в сером переплетении улиц.
