Виктор Бриджес - Изабелла и Молли

Тони взялъ ее за руки, и она позволила ему сдѣлать это безъ малѣйшаго слѣда прежней робости.

— Но теперь вы должны прилечь. О приключеніи сегодняшняго вечера мы можемъ побесѣдовать завтра утромъ. Послѣ того, какъ вы отстрѣлили кому-то ухо, слѣдуетъ прежде всего основательно выспаться. Такъ будетъ лучше для нервовъ.

— Ну, ладно, — медленно сказала Изабелла. — Сегодня ночью они врядъ ли еще повторятъ свою попытку. Какъ вы думаете?

— Думаю, что нѣтъ, — успокоилъ ее Тони. — Въ противномъ случаѣ я остался бы здѣсь и спалъ бы на матрасѣ у вашихъ дверей. Постарайтесь до 11 часовъ быть готовой съ укладкой вещей, — сказалъ онъ, взявшись за шляпу, — я заѣду за вами на машинѣ. Спокойной ночи, милая Изабелла.

— Спокойной ночи, милый Тони, — сказала она.

На слѣдующій день, ровно въ часъ Пюжо остановился передъ домомъ лэди Джоселинъ, въ Честеръ-скверѣ. Тони вышелъ первымъ. Помогая Изабеллѣ выйти изъ автомобиля, онъ пытливымъ взглядомъ окинулъ спокойную улицу.

— Думаю, что мы провели ихъ за носъ, Изабелла, — довольнымъ тономъ сказалъ онъ.

Дверь отворилась и выбросила двухъ чистенькихъ горничныхъ, очевидно, ожидавшихъ прибытія гостей. Онѣ завладѣли багажомъ и одна изъ нихъ повела обоихъ въ гостиную, откуда лэди Джоселинъ вышла имъ навстрѣчу.

— Такъ вотъ это Изабелла, тетя Фани, — представилъ ее Тони.

Умные глаза лэди Джоселинъ пытливо скользнули по лицу и фигурѣ законной королевы Ливадіи.

— Вы красивы, дитя мое, — сказала она. — Даже очень красивы. Пойдите сюда и садитесь рядомъ со мной.

Изабелла съ улыбкой счастья на лицѣ усѣлась рядомъ съ хозяйкой на диванѣ, въ то время какъ Тони усѣлся на подушкѣ у камина.

— Она — Молли Монкъ въ почищенномъ изданіи, — сказалъ онъ. — А Молли считается одной изъ самыхъ красивыхъ дѣвушекъ Лондона.

— Вы имѣете всѣ основанія быть красивой, — привѣтливо сказала лэди Джоселинъ, гладя Изабеллу по головѣ. — Вашъ отецъ былъ мужчиной прекрасной наружности. Радуюсь, что ты привезъ ее сюда, — обратилась она къ своему племяннику. — Я вчера долго не могла заснуть и все время думала о васъ.

Солидная респектабельность обстановки дома лэди Джоселинъ была чрезвычайнымъ фономъ для описанія полуночной битвы, которую Тони съ обычной живостью разсказалъ на потѣху всѣмъ. Наконецъ горничная доложила, что завтракъ поданъ.

— Итакъ, пойдемте закусить, — сказала лэди Джоселинъ, подымаясь. — Мнѣ крайне необходимо подкрѣпленіе. Твое общество всегда было интереснымъ, Тони, но съ тѣхъ поръ, какъ у тебя появилась опредѣленная профессія, я нахожу твое общество почти незамѣнимымъ.

Она взяла Изабеллу подъ руку, и всѣ трое сошли внизъ, гдѣ ихъ ожидалъ отличный завтракъ. Въ теченіе нѣсколькихъ минутъ разговоръ касался гастрономическихъ темъ, но послѣ того, какъ служанка вышла изъ комнаты, лэди Джоселинъ обратилась къ Тони со слѣдующими словами:

— Теперь я подкрѣпилась настолько, что ты можешь продолжать свой разсказъ.

— Полагаю, что много нечего разсказывать. Я, конечно, долженъ былъ все сообщить Гью, и онъ обошелся со мной весьма жестоко и безжалостно. Онъ сказалъ, что я заслужилъ это… Нечего было мнѣ ходить съ Изабеллой въ „Ампиръ“. Просто чудо, что вся эта исторія кончилась столь благополучно.

— А сегодня утромъ кто-нибудь послѣдовалъ за вами? — задумчиво спросила лэди Джоселинъ.

— Не думаю, — успокоилъ ее Тони. — По всей вѣроятности, они видѣли нашъ отѣздъ, но я продѣлалъ маленькій крюкъ черезъ Барнетъ и Гергфортъ, прежде, чѣмъ мы пріѣхали сюда. Во всякомъ случаѣ мы не замѣтили никакихъ преслѣдователей.

— Это хорошо, — улыбнулась лэди Джоселинъ. — Впрочемъ, Тони, получилъ ли ты извѣстіе отъ своего капитана изъ Соутгемптона?

— Сегодня утромъ я получилъ телеграмму, — кивнулъ Тони. — Въ четвергъ „Бэтти“ будетъ готова кь выходу въ море.

— Какъ хорошо имѣть такой корабликъ, — не безъ зависти произнесла лэди Джоселинъ. — Его нужно только немного покрасить и доставить на бортъ продовольствія, и потомъ онъ можетъ плыть куда ему угодно. Я сперва должна пріобрѣсти платье, сдѣлать завѣщаніе и выдумать исторію для моего шурина-декана. Я обѣщала ему слѣдующій мѣсяцъ провести у него. И надо сочинить хорошую исторію, потому что деканы въ этомъ отношеніи сами люди не безъ способностей.

— Какъ мило съ вашей стороны, что вы готовы сопутствовать намъ, — съ благодарностью сказала Изабелла.

— Не могу же я въ самомъ дѣлѣ отправить васъ одну вмѣстѣ съ Гью и Тони на „Бэтти“, дитя мое! У васъ уже составленъ маршрутъ путешествія? А Гью тоже поѣдетъ?

— Конечно, поѣдетъ. Онъ сегодня утромъ отправился покупать цѣлый запасъ спасательныхъ поясовъ. И кромѣ того я думаю, что мы могли бы побывать въ Буэносъ-Айресѣ… Сейчасъ какъ разъ самое подходящее время года. Какъ ты думаешь, тетя Фанни?

— Я ничего не имѣю противъ этого, — сказала лэди Джоселинъ. — Когда мы отправимся?

— Когда тебѣ будетъ угодно, — великодушно заявилъ Тони.

— Дней черезъ восемь я могу быть вполнѣ готова, — послѣ короткаго раздумья отвѣтила лэди Джоселинъ. — По моему мнѣнію, мы ни въ коемъ случаѣ не должны ожидать дольше, чѣмъ это необходимо, иначе Да-Фрейтасъ можетъ обнаружить мѣстопребываніе Изабеллы.

— Ну, хорошо, значитъ черезъ восемь дней, — согласился Тони. — Я тогда еще разъ протелеграфирую Симондсу.

— А тѣмъ временемъ, я считаю болѣе правильнымъ, если ты вообще не будешь приходить сюда, Тони, — добавила лэди Джоселинъ. — За тобой навѣрно внимательно наблюдаютъ, и, несмотря на всѣ мѣры предосторожности, весьма возможно, что за тобой кто-нибудь слѣдуетъ по пятамъ. Я отнюдь не очень боязлива, но я не считаю необходимымъ, чтобы Изабелла при случаѣ застрѣлила нѣсколько людей на лѣстницѣ моего дома.

— Ты, очевидно, права, тетя Фанни, — малодушно согласился Тони, — но я такъ привыкъ къ Изабеллѣ и очень неохотно мѣняю свои привычки.

— Въ такомъ случаѣ это пойдетъ тебѣ на пользу, — ничуть не тронутая, отвѣтила лэди Джоселинъ. — Вы, конечно, всегда можете звонить къ Тони по телефону, когда вамъ надоестъ общество пожилой женщины, — обратилась она къ Изабеллѣ.

— Если мнѣ такъ долго придется ждать, — улыбнулась Изабелла, — я никогда не буду телефонировать.

XIV.

— Вотъ письмо для тебя, — сказалъ Гью. — Изъ Ливадіи.

Тони занялъ свое мѣсто за столомъ, на которомъ былъ накрытъ завтракъ, и взялъ въ руки бумагу, лежащую вмѣстѣ съ „Таймсомъ“ рядомъ съ его тарелкой.

— Отъ Джимми, — сказалъ онъ, — какъ это весело!

Онъ разрѣзалъ конвертъ и развернулъ содержимое, большой листъ тонкой бумаги, исписанный съ обѣихъ сторонъ тонкимъ правильнымъ почеркомъ.