Никого не жаль - Марина Крамер
– Что мне с Захаром-то делать?
– Пока ничего. Сейчас задача номер один – отловить племянника, этим я и займусь.
– А я?
– А ты сидишь дома и носа на улицу не высовываешь. Пока никто не догадался потрясти твоего главреда, что странно, и это нам только на руку.
– А что главред? – не поняла я.
И Самарин снисходительно объяснил:
– Он тебя в лицо видел.
– Черт…
Я схватила телефон и набрала номер, но ответил мне совершенно другой голос.
Сердце заколотилось, я сбросила звонок и посмотрела на Олега:
– Трубку взял не он.
– Ну, ясно, не один я такой умный. Трубку сюда. – Он протянул руку и забрал мобильный. – Все, я поехал, мне не до кофе уже. Постарайся квартиру не сжечь.
– Куда ты? – Мне вдруг стало очень страшно от мысли, что сейчас Олег уедет, а я останусь тут совершенно одна, и неизвестно, что может произойти.
Но Самарин обнял меня, поцеловал и пообещал:
– Я быстро. Заеду к себе, напишу рапорт и встречусь кое с кем. И сразу вернусь к тебе, обещаю. Телефон кину в канализацию подальше отсюда, если пробовали отследить – пусть ищут. Вставь другую сим-карту в свой и набери мне, сбрось через три гудка, я пойму.
От этих шпионских страстей у меня голова пошла кругом. Никогда не любила, чтобы события развивались помимо моей воли, чтобы я не могла контролировать то, что происходит вокруг. Но сейчас, увы, у меня вообще нет шансов что-то изменить или как-то повлиять. Оставалось только сидеть и ждать.
Я надеялась на то, что никому, в том числе и Макову, не придет в голову связать мое имя с именем Олега Самарина и попробовать поискать меня в его квартире. Но эти люди уже поговорили с главным редактором, и кто знает, что именно наговорил им Илья Сергеевич. Я приходила к нему на встречу одна, но вдруг он потом шел в том же направлении, что и мы с Олегом, и видел нас?
Сейчас, когда совершенно в другом городе Захар попал в СИЗО, я уже ничему бы не удивилась.
Тишина в квартире давила, разрывала виски, мне было очень страшно – наверное, впервые с того момента, как я улетала из этого города, уложив на дно чемодана папку с документами, за которыми уже тогда шла настоящая охота. Сейчас мне даже бежать уже некуда…
Олег вернулся в обед, злой и раздраженный.
Я сидела на диване, забившись в самый угол, и боялась даже спросить, в чем дело.
Он пометался по квартире, разбил что-то в кухне, чертыхнулся и словно спустил пар, снова став нормальным.
Подсев ко мне, он взял мою руку, погладил пальцы:
– Короче, Стаська… я все понял правильно. Фамилия этого племянника Кривиков, он действительно больше двух месяцев в прошлом году прожил в Москве. И сегодня утром вернулся… Догадываешься откуда?
– И ведь не боятся по своим документам это все творить…
– Чего ему бояться? Такой дядя… В общем, я почти уверен, что наркоту твоему Захару он подкинул.
– Мы не докажем…
И тут меня словно по голове ударили.
Я вскочила, ошарашенно глядя на Олега:
– Слушай… а ведь я вспомнила! Черт, ну точно же! Это просто Захар такой рассеянный и ничего никогда не помнит и не замечает! Как мне сразу это в голову не пришло, не понимаю…
– Так, стоп! – Олег поймал меня за руку и вернул обратно на диван. – По порядку.
– В их подъезде месяц назад установили камеры наблюдения на каждом этаже, мне Настя говорила, жаловалась еще, что дверную обшивку повредили, уронили какой-то инструмент. Если не знать, что она там есть, то вообще не догадаешься. Надо запросить записи с камеры, пусть адвокат это сделает, да?
– А ведь это отлично. Если Кривиков заходил в эту квартиру, то он будет на записи. Надо просто сопоставить даты.
– Я тебе больше скажу – надо попробовать связаться с московским следователем, что вел дело об убийстве Ромашкиной, пусть они его по новой открывают. И пусть тоже записи камер ищут, она жила в элитном доме, там все утыкано. Если что – можно подключить ее любовника, Михаила этого – он-то явно хочет правду узнать, – возбужденно бормотала я, вцепившись в руку Олега. – И даже лучше сперва ему позвонить. Но для этого мне нужна Настя, а как с ней связаться, я представления не имею.
– Адвокат, Захар, врач клиники – такая цепочка.
– О‑о‑о… а рук всего две…
– Ничего, справимся. Давай так. Ты звони адвокату, а я попробую по своим каналам. – Олег вручил мне телефон и вышел, а я, выкурив для бодрости сигарету, набрала номер адвоката, защищавшего Захара.
Когда я объяснила ему, что нужно делать, тот долго молчал.
– Придется, похоже, есть шляпу, – изрек он после длинной паузы. – Я не верил, что такое возможно.
– Погодите, его еще не выпустили. Найдите записи. И найдите возможность для меня связаться с Анастасией, это крайне важно.
– Я решу ваш вопрос минут через тридцать и сразу позвоню, – пообещал адвокат.
Мне стало немного легче – Михаил, если верить рассказам Насти, был человеком влиятельным и мог здорово помочь. Олег тоже не терял времени и через приятеля организовал слежку за племянником Макова.
– Не волнуйся, Стаська, все решим, – ободряюще улыбался он, но я никак не могла унять охватившую меня дрожь.
Адвокат перезвонил через тридцать минут, как и обещал, и продиктовал номер телефона.
Я держала листок в руке и пыталась собраться с мыслями, чтобы понять, как построить диалог с неизвестным мне человеком, который много лет был с женщиной, погибшей, по сути, из-за меня.
– Звони, Стася, время дорого, – подстегнул Олег. – Звони, слова сами придут.
Легко сказать… Я слушала гудки и даже не представляла, что именно сейчас скажу.
– Алло, – сказал мужской голос.
– Здравствуйте, Михаил, – произнесла я, чувствуя, как дрожит мой собственный голос. – Вы меня не знаете, меня зовут Станислава… я хочу помочь вам найти того, кто убил Люсю.
Повисла пауза. Я слышала, как тяжело задышал мой собеседник, как шумит что-то на заднем фоне – видимо, он на улице.
– Что вы хотите?
– От вас? Абсолютно ничего. Я хочу помочь вам. Ведь убийцу так и не нашли, а я знаю, кто это. И если вы мне совсем немного поможете, мы вместе сможем упрятать его в тюрьму.
– А если я не хочу?
– Не хотите? – растерялась я, испугавшись, что мой план вот-вот рухнет – с чего я вообще решила, что этот Михаил до сих пор
