Светлана Демидова - Милое коварство

В торговом зале народу толпилось много, но, поскольку помещение было очень большим, Анну Сергеевну почти не толкали, что ее приятно удивило. Первым делом она направилась в мясной отдел, так как решила сегодня порадовать мужа с сыновьями свежими щами. Сочинения одиннадцатого «А», конечно, придется проверять ночью, зато Анатолий перестанет совершенно необоснованно обзывать ее учительницей. Она – женщина! Женщина! Женщина! А потому непременно приготовит сегодня отличные наваристые щи!

Мясной отдел радовал взгляд нарядными упаковками и сочными кусками мяса, очень красиво подсвеченными.

– Мне бы вот этот кусочек… – промямлила Анна Сергеевна, ткнув в витрину несколько неопределенно.

Продавщица кивнула и показала ей красивый кусок, на который, как ей показалось, попал указующий перст покупательницы. Анна Сергеевна отрицательно помотала головой. Продавщица взяла в руки другой, еще более аппетитный мясной шмат, но Анна Сергеевна замотала головой еще более отчаянно. После того как были перебраны почти все сочные куски, продавщица с брезгливой миной вытащила из-под них маленький костлявый кусочек. Анна Сергеевна радостно кивнула головой в знак согласия. Продавщица с большим сочувствием оглядела ее фетровую шляпку, которая вряд ли спасала бедолагу от зимнего холода, пестрые варежки, торчащие из кармана, взвесила мясо, а потом еще долго провожала покупательницу глазами. Но Анне Сергеевне было не до продавщицы. Она уже покупала в овощном отделе полкочана капусты, две морковины, одну луковицу и килограмм картошки.

После овощного, с изрядно потяжелевшей корзинкой, Анна Сергеевна отправилась в кондитерский отдел. Как и в мясном, и в овощном, прилавок ломился от товаров. Анна Сергеевна прилипла к витрине, как провинившийся ребенок, которого оставили без сладкого. Подсчитав в уме то, что должно было остаться в ее кошельке, она очень обрадовалась, потому что могла себе позволить купить четыре пирожных под названием «Глазированная фруктовая полоска», после чего у нее, похоже, останется еще и на помаду.

Отдел с косметикой и сопутствующими товарами был мелковат. Анна Сергеевна это сразу одобрила: в нем мало кто задерживался. Наверно, только такие же, как она, которым некогда бежать в фирменные магазины с большим выбором. Анна Сергеевна вытащила из кармана огрызок губной помады и принялась искать похожий оттенок. Продавщица, обрадовавшись покупательнице, выложила на прилавок две крутящиеся подставочки с образцами помады от 100 до 500 рублей. Анна Сергеевна, как и в мясном отделе, отрицательно помотала головой, показала на мятую картонную коробку с дешевой тайваньской помадой, стоящую у кассы. Лицо продавщицы, как и у коллеги из мясного, брезгливо скривилось. Она шлепнула перед Анной Сергеевной коробку и, скрестив руки на груди, сочувственно наблюдала, как та выбирала помаду.

Из универсама Анна Сергеевна выскочила с двумя старыми пакетами из магазина «Пятерочка», в которых лежали стопки тетрадей, и новым, глянцево нарядным – с продуктами. В автобус, который шел в сторону ее дома, отягощенная тяжелой ношей Анна Сергеевна еле забралась. Пристроившись со своими многочисленными пакетами возле водительской кабины, она, отдыхая, закрыла глаза.

После щей из свежей капусты, риса с мясом, которое Анна Сергеевна достала из бульона и смолола в мясорубке, а также «Глазированной фруктовой полоски» Анатолий даже не стал смотреть телевизор. Он по своей привычке сладко потянулся, сыто крякнул и завалился в супружескую постель с газетой, под которой моментально и заснул.

Анна Сергеевна, прошмыгнув в спальню во втором часу ночи, убрала с лица мужа «Санкт-Петербургские ведомости», стащила с него тренировочные штаны, заботливо укутала одеялом и поставила будильник на половину шестого утра. На десять последних тетрадей у нее не хватило сил.

Наутро улицу опять замело. Анна Сергеевна порадовалась, что не купилась на вчерашнюю оттепель и не надела вместо дубленки осеннее стеганое пальто. После легкой эйфории по этому поводу ей пришлось тут же огорчиться, поскольку приятельниц на остановке почему-то не оказалось. А кому, кроме них, интересен ее новый зеленый пакет из универсама «Рядом с домом»? В то время как Анна Сергеевна еще озиралась по сторонам, к остановке без всякого опоздания подошел автобус, в котором даже оказались свободные места. Анна Сергеевна, огорченно вздохнув, забралась в салон и плюхнулась на сиденье, задев новым зеленым пакетом сидящего у окна мужчину. Чертыхнувшись, он посмотрел на Анну Сергеевну.

– Доброе утро! – радостно поприветствовала его она, ибо соседом оказался тот же самый мужчина, которые вчера вез на коленях ее пакеты с тетрадями. – Вы уж извините… Тяжело, знаете ли…

Мужчина, покосившись на ее необъятную ручную кладь, раздраженно пожал плечами, сквозь зубы поздоровался и опять отвернулся к окну.

На крыльце школы Анну Сергеевну ждал совершенно занесенный снегом Андрей Вахрамеев, ее ученик и вечная головная боль. Вахрамеев всеми фибрами своей четырнадцатилетней души ненавидел школу и учителей и потому вдохновенно гадил им, как только мог. Вчера он практически подрался с учителем физики Олегом Михайловичем, после чего физик заявил директору, что в недрах школы может находиться только один из них: либо он, либо Вахрамеев, а одновременно – ни-ни. После разговора с директором Анна Сергеевна, затащив строптивого ученика в свой кабинет, прижала его профессиональным приемом под названием «локтем к доске» и заявила, что объявляет ему самую лютую войну до тех пор, пока он не перестанет издеваться над учителями.

– Ну и чего вы мне сделаете-то? – нагло ухмыльнулся Вахрамеев, несмотря на то что все-таки признавал за классной руководительницей кое-какие права.

– Все! Ты меня достал, Андрюш-ш-ша, – змеей прошипела ему в лицо Анна Сергеевна. – Ты утверждаешь, что ненавидишь школу! Так я тебя из нее не выпущу! У меня два предмета: русский и литература. Этого хватит, чтобы бесконечно оставлять тебя на второй год! Я тебя сгною в школе, Вахрамеев!

– Не сгноите, – с кривой усмешкой ответил Андрей. – На второй год оставляют с тремя двойками.

– Грамотный, да? – Анна Сергеевна сатанински улыбнулась. – Все-то ты знаешь, Вахрамеев! А математика! Забыл Лидию Гавриловну? Ай, нехорошо!

При упоминании решительной математички лицо Вахрамеева моментально сделалось испуганным. Довольная произведенным эффектом, Анна Сергеевна убрала локоть от его груди и, нежно улыбнувшись, сказала:

– Вижу, вспомнил! Иди, Андрюшенька. Ты пока свободен.

И вот сегодня этот самый Вахрамеев зачем-то ждал ее на крыльце школы.