Никому не доверяй - Сойер Мерил
– Иисус, Мария и Иосиф! – воскликнул дядя Тито и перекрестился.
С фотографии смотрело жестокое, почти зловещее лицо, и выражение это еще больше подчеркивал шрам, пересекавший бровь. В глубоких синих глазах таились угроза и, казалось, невыносимая усталость.
В душе Эллиота зашевелилось дурное предчувствие. Человек на карточке выглядел как настоящий бандит, но в то же время он был копией самого Эллиота – вплоть до ямочки на подбородке.
– Броуди – боец морского спецназа, знаменитого подразделения «тюленей», и специалист по борьбе с терроризмом. Он только окончил курс подготовки на базе SEAL, как началась операция «Буря в пустыне»[3]. Броуди был одним из шести «тюленей», которые, высадившись с борта подводной лодки, проплыли две мили до побережья и устроили там серию взрывов. Эта диверсия связала целую иракскую дивизию и заставила Хусейна гадать, где же будет нанесен основной удар.
– Может, он будет играть в войну и дальше, а нас оставит в покое? – проговорил Эллиот, пытаясь придать своему голосу как можно больше храбрости.
Ему было стыдно признаться в этом даже себе, но «верительные грамоты» его брата, представленные Фредом Уикерсоном, не на шутку напугали его.
– Ой-ой-ой, я чувствую, что во мне начинают играть гормоны, – шутливо воскликнула Рейчел, пытаясь хоть как-то отвлечь кузена от мрачных раздумий. Не помогло.
Фред тоже пропустил эту беспомощную попытку пошутить мимо ушей и продолжал:
– Насколько мне известно, твой брат – один из лучших среди «тюленей», и начальство его очень ценит. Он самолично прикончил шестерых террористов, причем четверых – голыми руками. Он…
– Мой отец знал обо всем этом? – прервал излияния адвоката Эллиот, заранее зная ответ на свой вопрос.
Адвокат молча кивнул, и Эллиот почувствовал, как в его жилах снова закипает ярость, расплавленным металлом распространяясь по всему телу. Прошло некоторое время, прежде чем он сумел проглотить застрявший в горле комок и снова заговорить.
– Профессиональный убийца… Не сомневаюсь, отец был от этого в восторге, – с трудом выдавил он из себя.
Фред Уикерсон пожал плечами и все так же монотонно произнес, будто надеясь, что его бесцветный голос поможет разрядить обстановку:
– Я полагаю, что Броуди прибудет сюда в самом скором времени.
Эллиота переполняла темная, первобытная ярость. Всю свою жизнь он пахал, чтобы когда-нибудь встать у руля империи Хоуков, чтобы сделать приятное человеку, который вечно был всем недоволен. И вот – получил! Джанкарло Хоуку удалось сделать невозможное: он нашел способ навредить своему сыну, даже находясь в могиле.
Тори въехала на автостоянку, располагавшуюся позади ее офиса. Она не была здесь два дня и очень надеялась обнаружить на автоответчике что-нибудь интересное. Принадлежащая ей дизайн-студия была еще слишком мала, чтобы позволить себе нанять постоянную секретаршу, и ее функции пока выполнял автоответчик. Это, впрочем, ничуть не мешало Тори, и даже наоборот, помогало – ну, хотя бы… «динамить» Эллиота. Когда он бывал особенно назойлив, она говорила, что просто забыла проверить сообщения на автоответчике, потому и не перезвонила.
Сейчас была именно такая ситуация. На похороны старого Хоука слетелось целое полчище друзей и родственников. В этой печальной суматохе Тори не хотелось обременять Эллиота еще одной головной болью, так что она решила отложить серьезный разговор до лучших времен. Не хватает еще, чтобы она вернула ему кольцо и заявила, что никогда не выйдет за него замуж, прямо у гроба его отца!
Заглушив двигатель, Тори с удивлением наблюдала, как на парковку лениво въезжает длиннющий белый лимузин. Не иначе как богатенькие туристы, приехавшие на экскурсию по местным виноградникам, решили сделать перерыв и перекусить в ресторане «Гурман», располагавшемся в угловой части здания. Выйдя из машины и поставив ее на охрану, Тори торопливо пошла к лестнице, что вела на второй этаж. Именно там располагался офис ее фирмы.
– Виктория Андерсон? – послышался сзади мужской голос.
Обернувшись, она увидела молодого мужчину, вылезающего из задней двери лимузина. Низенький, с густой шевелюрой соломенного цвета, зачесанной назад, он был одет в костюм стоимостью несколько тысяч долларов и рубашку горчичного цвета с воротником-стойкой.
– Вы ко мне? – немного растерянно спросила Тори.
Незнакомец снял темные очки и доброжелательно протянул руку:
– Именно. Я – Кевин Дж. Пат.
Это имя показалось Тори смутно знакомым, но она никак не могла припомнить, где и по какому поводу слышала его. Мужчина представился таким будничным тоном, что было ясно: он ни секунды не сомневается в том, что его узнают. Изобразив максимально доброжелательную улыбку, Тори предложила:
– Пойдемте ко мне в офис.
– Я друг Адама Торлефсона, – сообщил он, пока они поднимались по ступенькам.
И тут Тори вспомнила. Ну, конечно же! Адам – магнат в области производства компьютерных программ – несколько лет назад купил здесь винодельческую компанию «Аббатство Бельмарк», а она разрабатывала для нее новый логотип! Ее фирма специализировалась именно на разработке фирменных знаков и этикеток для новых марок вин. Дизайн, придуманный Тори для «Бельмарк», заставил заговорить о ее фирме, ввел ее в число наиболее престижных и многообещающих компаний. Тори было очень приятно работать с Адамом, и он действительно не раз упоминал Кевина Пата.
Впрочем, его имя было известно Тори и раньше. Этот молодой человек сделал свое состояние на рынке виртуальных услуг. Он регистрировал Интернет-компании, «раскручивал» их, делая громкую рекламу, а потом продавал за миллионы долларов. Компании были еще неоперившимися, неосмотрительные или чересчур доверчивые инвесторы вскоре разорялись, зато банковский счет Кевина Пата распухал все больше и больше.
Тори вошла в офис, а Пат последовал за ней, говоря на ходу:
– Мне нужно, чтобы вы как можно скорее разработали символику для вина, которое я намерен производить.
Тори бросила сумочку на письменный стол, отметив при этом, что на автоответчике мигает огонек, означающий, что ее ждет какое-то сообщение.
– Многое зависит от того, что за вино это будет, – ответила она.
– Я думаю, что-нибудь проникнутое ароматом тайны: марсанн или вуанье.
Мысленно Тори не могла не признать, что Пат – не полный профан и знает толк в сортах хорошего вина. В этот край виноделия постоянно приезжали новички, пытаясь создать свой бизнес практически с нуля, но у них не было ни малейшего шанса одержать победу в борьбе с более мощными и известными конкурентами. Судя по всему, Кевин решил работать с редкими сортами винограда, произрастающими во Франции вдоль берегов Роны. Здесь они пока почти не выращивались.
– Недурная идея, – похвалила она. – Я думаю, что сумею разработать для вас что-нибудь необычное, с флером загадки. В наше время выделиться из общей массы производителей становится все сложнее.
– Меня это не слишком беспокоит.
«Что за надутый индюк! – подумала Тори. – Наверняка из того сорта людей, которые считают собственное мнение истиной в последней инстанции, а всех окружающих – идиотами».
– Вам известно, кстати, что девяносто процентов вина в этой стране покупается в супермаркетах, причем – женщинами? А они, приходя в винный отдел, обычно долго стоят в растерянности перед полкой с бутылками и в итоге покупают ту, этикетка на которой понравится им больше всего.
– И что же, наибольшим спросом пользуется те марки вина, на этикетках которых изображены кролики, котята и цветочки?
Что-то в его тоне внушало Тори огромное желание залепить ему звонкую пощечину, однако она тут же напомнила себе, что совершенно необязательно испытывать симпатию к каждому клиенту. Этот болезненный урок она усвоила еще в те времена, когда работала в крупном дизайнерском агентстве Лос-Анджелеса.
– Самым громким успехом пользуется этикетка вина «Мэрилин мерло», на которой помещено знаменитое изображение Мэрилин в развевающейся юбке, – улыбнулась Тори, и улыбка ее стала еще шире, когда до нее дошло, что этот тип никогда не видел тот ставший легендарным образчик дизайнерского искусства. – Это вино выпускается лишь раз в год, и вся партия молниеносно сметается с прилавков. Как жаль, что эта мысль не пришла в голову мне!
