Алексей Фоменко - Бесконечный Октябрь
– Всё получится, Аксей, вот увидишь! – сказал Насса, разрушил очень долгое молчание.
Меня поражает его мужество, смелость и самоконтроль. Эти качества не чужды в нем с самого юного возраста. В нашей детской компании он был единственным смельчаком, идущим на любой, даже самый безумный и порой неоправданный риск. При этом ему всегда все сходило с рук. Я очень надеюсь, что и в этот раз всё сложится именно так.
– Я знаю, Насса! Я знаю! – добродушно ответил я другу, похлопал его по плечу.
Я бросил взгляд в зеркало заднего вида. Асандр не спит. Всю жизнь я знаю его, как человека оптимистичного и жизнерадостного, но сейчас его лицо красноречиво говорит о том, что в нем есть и другие черты характера, которых доселе он не показывал. Его взгляд прикован к закату. Его мысли прикованы к книге, в которой он упрямо ищет ответы на волнующие его и всех нас вопросы. Он внушает большие надежды.
Через какое – то время проснулась и Яника. Она, как и все мы, смотрела на закат, и только у неё это получалось так, будто она беззаботный юнец, не думающий о жизненных тяготах, и благодаря этому ей удавалось всю себя направить на созерцание чудес природы.
Последний солнечный луч скрылся за горизонтом. Над дорогой начала сгущаться тьма, сквозь которую мы мчались навстречу своей судьбе.
Недолго думая, мы решили применить лучшее средство для своей защиты от Гвида. Мы нагрянем к нему раньше, чем он к нам. Мы явимся в его логово. Ко всему прочему мы вооружились своей непредсказуемостью. Вряд – ли Гвид будет ожидать такого поворота событий. Быть может это даст нам ещё небольшую фору, а может быть и более того.
– Съезжай на колею справа и двигайся по ней до самого конца, – Яника всё ещё прекрасно помнит эти места. Возможно, она не сможет их забыть, даже если ей этого очень сильно захочется.
– Сможешь ехать без света? – уже более тихим голосом спросила она.
– Да, – ответил я, сбрасывая скорость.
Картина перед глазами совсем не такая, как при свете. Для меня это новое, удивительное чувство. Оно не похоже ни на что другое, ведомое мне раньше. Темнота будто отступает от всех объектов и живых существ. Благодаря этому они достаточно четко выделяются на фоне черни. Лишь глаза всех живых существ не только выделяются, но ещё и ярко светятся в этой кромешной тьме. По лесу разбрелись сотни таких ярких, разноцветных, огоньков.
Бампер автомобиля уперся в поваленное дерево. Здесь мы и остановились. Яника и Асандр вышли первыми. Я вышел сразу же за ними, а Насса остался в автомобиле. Я осматривал всё вокруг, во избежание неприятны неожиданностей, пока Асандр и Яника доставали из багажника уже заранее укомплектованные для каждого рюкзаки.
– Все готово, – прошептал Асандр.
Я постучал в окно автомобиля. Насса вышел из него и направился к остальным.
– Я иду первая, – начала Яника. – Асандр и Насса идут за мной, а ты идешь последним.
– Хорошо.
– Будьте осторожны. Я постараюсь идти по более гладкой тропе, но порой мы падаем и на ровном месте. И постарайтесь издавать как можно меньше шума, – предупредила всех нас Яника. – Все готовы?
Мы дали положительный ответ. Наш путь продолжился. Каждый из нас чувствует своим нутром приближение к дому Гвида. Чем ближе мы к нему – тем сильнее становится волнение внутри нас. Его убежище будто излучает какую – то энергию и чем ближе мы к её источнику – тем она сильнее. Естественно, что всё это лишь от нашего волнения и не более того.
Мы поднимемся в гору. Где – то далеко впереди нас, практически на самом пике подъема, нежной синевой сияет луна. Она будто призрачная цель, к которой мы карабкаемся на самый верх, преодолевая все ночные темни, заливаемые время от времени её светом. Долгим шлейфом, разрушая кромешную тьму, окутавшую здесь всё вокруг, над склоном тянутся серебристо – синие полосы тумана, делимые кронами деревьев, которые мешают сему свету разлиться в безудержном потоке над каждой травинкой под нашими ногами.
Никаких остановок и привалов. Мы с Яникой видим, как тяжело даётся подъем Асандру и Насса, но иначе никак нельзя. Сейчас нам нужно двигаться только вперед. Нас ждет долгий отдых на вершине. Там мы устроим привал до тех пор, покуда не настанут предрассветные сумерки. Этого времени нам хватит с головой, чтобы повторить наш план и подготовиться к выходу.
– Помните главное! Мы все отвечаем друг за друга! – напомнила нам Яника. – Будьте готовы к любому повороту событий.
– Всегда готовы! – прежним оптимизмом отозвался Асандр, попутно набивая обойму винтовки патронами.
Он уверил нас в том, что, несмотря на всю сверхъестественность нашего общего врага, огнестрельное оружие нам не помешает. Я и думать боюсь, откуда у него всё это. Он прихватил две винтовки и два револьвера, причем, ка мне показалось, раритетных. В нагрузку к этому в его арсенале оказалось два ножа и несколько грана. Разумеется, что все эти припасы он разделил с Насса.
– Держи, сын, – он передал Насса заряженный револьвер. – Если его остановили когти и зубы диких зверей, то от этого ему тоже не поздоровится.
Асандр волнуется, причем точно уж не за себя. В опасности, в первую голову, его родной, единственный сын, а ко всему прочему здесь ещё и мы. О наших семьях мы пытаемся не думать вовсе, дабы не зарывать себя в переживаниях и страхе, который сейчас совсем ни к чему.
– Аксей, ты готов? – спросила меня Яника.
– Да, любимая.
Я нежно поцеловал её сладкие губы. Они холодны, словно лед, но их послевкусие обжигательное горячо.
– Мы с Асандром выходим первыми, – начала она.
– Я всё помню, – я перебил её на полуслове. – Всё будет хорошо!
– Аксей, – выдавила она тонким писком.
Мне остаётся только обнять её. И ей, и мне нужно взять себя в руки и окончательно побороть наше волнения. Здесь и сейчас от нас зависят жизни двух людей. Это уже далеко не игры. Теперь всё как никогда серьёзно. Мы слишком близко подобрались к логову зверя.
– Я и подумать не могла, что вновь окажусь здесь, и, тем более что здесь будешь ещё и ты.
– А я чудом не перестал думать о том, что я когда-нибудь смогу увидеть тебя снова, Любимая, – я всё целую и целую её лицо. – Неважно где и при каких обстоятельствах.
– Мы готовы, – послышался голос Насса.
Мы подошли к ним. У всех нас общая цель, к которой нас привела судьба. Перед нами кот в мешке, мимо которого нам никак не пройти.
– Спокойнее, молодежь, – посмеиваясь, сказал Асандр. – Не пропадем!
Я восхищаюсь Асандром и Насса. Они точно воины, готовые идти на смерть. Их ничего не страшит. Они полны смелости и мужества. Их лица навсегда останутся в моей памяти именно такими, какими я вижу их сейчас. Какое же семя в них сокрыто! Они могли бы стать великими людьми, впрочем, к этому сейчас всё и идет.
– Солнце встаёт. Нам пора, – закидывая рюкзак на плечо, пробормотал Насса.
Мы все вновь устремили взгляды к теперь уже восходящему над долиной солнцу. Мы на вершине холма, с которого открывается ошеломляющий вид: ветер начал срывать с места пронизанный теперь уже более сильными солнечными лучами туман и поволок его во все стороны. Делал он это медленно, точно наслаждаясь процессом. Наверняка он не ведает о том, что сейчас небольшая группа людей заворожена создаваемым им зрелищем. Он точно грациозный танцор, легко и нежно перемещающийся по огромной сцене. Каждое его движение срывает оглушительные аплодисменты зала, а он ведет себя так, будто во вселенной лишь он один.
Туман поредел, и за ним показалось некое строение. Я узнал в нем дом и это мог быть только дом Гвида. Вокруг него стояла неотступающая под силой солнца тьма. Она же наполняла весь дом, и только её было видно в его окнах. Я бы никогда и не подумал, что там может кто-нибудь жить. Но там есть Гвид, наверняка так же темен и мертв изнутри, как и его жилище.
Мы разделяемся. Нам нужно идти лесом, пока мы не найдем максимально близкую точку из него к дому. Яника и Асандр движутся слева от фасада дома, а мы с Насса прокладываем свой путь по его правую сторону.
– Как ты думаешь, – спросил Насса. – Он уже в курсе, что мы здесь?
– Я и думать об этом боюсь. Не нагоняй жути, пожалуйста.
Насса прав. Мы идем вслепую. Нам ничего с этим не поделать.
Я волнуюсь за Янику. Вдруг впереди западня. Быстро собравшись с силами, я постарался избавиться от этих сбивающих меня с толку мыслей. Нужно отбросить в сторону всё волнение, дабы как следует сконцентрировать всё своё внимание на предстоящей схватке.
