Эльмира Нетесова - Полет над пропастью

— Видно, Людмила, мы с тобой лучших не достойны, — рассмеялась Варя.

— Чего? А чем мы не бабы? Ты погляди, все при нас и кругом шестнадцать, что положь, что поставь! Пусть сдохнет тот, кто другое скажет! Я, если под настрой, любого укатаю до седьмого пота! А мужики на что годны? Смех признаться, из всех моих бывших

хахалей ни один не сумел хотя б мало-мальски согреть.

— Крепкая ты — женщина! — похвалила Варя.

— Ой, милая, какой иначе быть? Я ж первый раз замуж в пятнадцать лет вышла. Конечно, под кустом поженились. Он уж армию отслужил. Ну и заделал мальчонку, пришлось ему на мне жениться, иначе в тюрьму мой отец его отправил бы. Так-то и стала мамкой в шестнадцать лет.

— Зачем так рано?

— Уж так приспичило. Транда не голова, ей не прикажешь, она своим умом живет.

— Двоих сыновей родила?

— Не-е, мальчишки от разных мужиков! С первым через полгода разбежались. Лупить стал, и все по животу кулаками. Видать, хотел, чтоб я ребенка скинула. Но хрен ему по самые уши! Пацан за меня зубами держался и не выскочил на свет раньше времени! А отец мой увидел синяки на моем пузе и подал в суд за издевательства. Мужик отцу в ноги упал, уговорил забрать заявление, не позорить, пообещал, что пальцем больше не тронет. А вскоре напился опять. А утром на чердаке повесился. В записке меня и отца во всем обвинил. Будто я виновата, навязалась и повисла на шею. Но это брехня! Он пережрал самогону! Почти двухлитровую банку один высосал! Вот и опозорил ни за что, не хотел ни растить, ни алименты платить. Зато со вторым шесть лет жили! Но его дети увели от меня, уговорили в семью вернуться. Что тут поделаешь, не стала мешать людям. А моему, нашему с ним сыну, он все время помогал. Со мной и по сей день связь не теряет, звонит, все с ним по-доброму и поныне, грех обижаться. Никого не забывает, настоящий мужик, потому со мной не остался. Сперли его, из-под носа увели!

— Так теперь вы с этим — полковником с грядки?

— Нет, я еще не с ним, я только присматриваюсь к тому вегетарианцу! Чего спешить? У меня на примете помимо него еще два кролика имеются. Одна беда, вовсе старые! Не успею привыкнуть, а уже хоронить надо! Вот и думай, с кем закадрить?

— С тем, кто помоложе и поздоровее! Глядишь, дольше проживет! — встряла Варя.

— Вовсе дура иль косишь под нее? Да зачем мне помоложе и поздоровей? Наоборот, нужен такой, какому жизни на один бздех осталось! Только бы успеть расписаться с ним!

— Зачем в такие годы роспись? Можно и в гражданском браке жить, вам уж не рожать!

— Совсем тупая! Я не о наследниках, а о наследстве! Чуешь разницу? Сдалось мне с дряхлотой возиться и горшки из-под него носить! — скривилась Людмила.

— Тогда выбирай кто богаче!

— Во! Это уже умный совет. Ты тут с полгода по- канаешь, станешь совсем продвинутой! Как я! — самодовольно смеялась комендантша.

— Молодчина ты, Людмила! Весело живешь. Себя не забываешь! — похвалила Варя комендантшу, та внезапно посерьезнела, ответила живо:

— Я что ж, впустую тарахтела иль бахвалилась? Для чего о своих бедах тебе говорила? Чтоб и ты задумалась! Все мужики козлы! И твой зять не лучше! Перевелись порядочные мужики, извелись как мамонты. Выжили только отморозки. Присмотрись к Васе, куда он, задолбаный лишай, подевал «бабки»? Проиграл их, проссал иль на какую курву спустил? Проверь, узнай, на чем он тебя наколол? А уж «бабки» верни! Зятьев до Москвы раком не переставишь, а вот жизнь одна и та куцая! Дошло, что тебе делать надо? — опросила уходя.

Варя всю ночь строчила жалобы. А рано утром ей позвонил Василий:

— Варя, голубушка, поднатужься, сыщи еще деньжат! У знакомых в долг возьми, я, как выйду, верну! Помоги, родная! Анжела возвращается. — Ну, где им жить? Выручи, милая! — просил взахлеб.

— Да где ж возьму? У меня вы все повыбрали. И тоже обещали вернуть. По сей день ни копейки не отдали. Совсем обобрали. И просить мне не у кого даже на хлеб. Никто не одолжит, все от нас поотвернулись. Даже здороваться не хотят. О чем говоришь? А коль наши завтра вернутся, поедем в деревню жить, другого выхода нет…

— Варя! Напрягись! В последний раз прошу! — услышала баба и горько усмехнулась, впервые не поверила, не отозвалось сердце на мольбы зятя. Она говорила с ним как с чужим человеком.

— Анжелка с Андреем приезжают, это хорошо! На Канары они нашли, сыщут и на жилье, пускай выкупает своего придурка, а я им не банк с бессрочной ссудой! Сколько можно меня трясти? — злилась женщина, радуясь, что сумела отказать и поговорить достойно.

— Нет, ну и нахал! Еще денег просит! — возмущалась баба, понимая, что разговоры с Дмитрием и Людмилой не прошли для нее бесследно.

И все же жалобы, написанные ночью, она перечитала и отправила их в тот же день, не веря в результат. Варя чувствовала, что попала в ситуацию, похожую на каменный мешок, из какого наружу не просачивается голос.

Она поначалу плакала от бессилья. Потом пришло отупение. Варя начала уставать. Прошел уже месяц, и никаких сдвигов.

— Что будет с нами? — думала баба и услышала стук в дверь.

— Анжелка! — мигом повернула ключ. Но на пороге вовсе не дочь.

— Не узнала? А это я, сосед по комнате, рядом тут живу. Антоном зовусь! Еще лавочником прозывают. Я не обижаюсь! — переминался с ноги на ногу человек.

— Что вам нужно? — перебила мужика, любопытно заглядывавшего в комнату через плечо бабы.

— Я вот хочу тебя пригласить к себе!

— Зачем?

— По-соседски, в гости.

— Теперь не могу. Не то настроение. Как-нибудь потом, — хотела закрыть дверь, но сосед обронил:

— У меня сегодня день рожденья! Уважь, Варя! Уж так не хочется отмечать его в одиночку.

Женщина согласилась неохотно, предупредив, что ей нельзя отлучаться из комнаты, к ней могут прийти или позвонить. Она очень ждет…

— Тогда давай у тебя отметим! — шустро перенес к Варе угощенье и, усевшись напротив, в упор разглядывал бабу.

— А ты красивая женщина. И серьезная! Вот только не возьму в толк, чего ты тут маешься? Иль дети со своего угла выперли, иль мужика здесь заклеить хочешь? Так, честное слово, путних мало и выбор плох.