Наталия Ломовская - Секрет старинного медальона

– Точно, – согласилась Юля и застучала каблуками на лестнице: – Жанна, стой! Голову сломаешь, сумасшедшая!

– Куда мы едем? – обеспокоенно спросила Жанна, всматриваясь в темную дорогу. – Скажи, не мучай.

– Жанка, потерпи немного. Сейчас сама все увидишь. И держи себя в руках, ладно?

– Ладно… Но мы уже давно едем. Что тут такое?

Машина наконец остановилась. Переулок не был освещен. Перед Жанной маячил темный дверной проем. Это был заброшенный продуктовый склад.

– Что… – начала Жанна, но не успела продолжить. Крепкие руки подруги толкнули ее в спину, и девушка оказалась в полнейшей темноте. Заскрипела дверь, и Жанна поняла – то была не полнейшая темнота, а вот теперь – она, хоть глаз коли. Сначала девушка остолбенела, а потом кинулась к двери.

– Юлька, что ты удумала, сумасшедшая! Где Дима? Открой немедленно! Открой, я тебе сказала!

Но услышала она только звук отъезжающей машины.

– Ну, наконец-то! – вздохнул Дима, встречая жену на пороге. – Хорошо повеселилась?

Ему, конечно, хотелось спросить о другом. Скажем: «Неужели нельзя было прийти пораньше?» Или: «Тебе что, с ними было веселей, чем со мной?» Но он сдержался. Юля сбросила ему на руки плащ, ласково погладила по щеке, от нее празднично пахло духами и дождем, ее фиолетовые глаза сияли… Как можно было ее в чем-то упрекнуть – бесконечно желанную, удивительно красивую?

– Так себе, – ответила она. – Лучше бы я с тобой осталась, дома. Но уйти было неудобно. И, представь, я даже не поела как следует! Что за глупая затея – устраивать праздник в китайском ресторане? Терпеть не могу китайской кухни. Но Гоар нравится. Так что давай слегка поужинаем.

– Я бы даже выпил чего-нибудь, – заметил Лавров. – Чтобы тебя догнать. Что пили? Сакэ!

– Вино! Только вино!

Через некоторое время они уже мирно ужинали. Юля была веселой и оживленной, и Лавров чувствовал, что холодок, оставшийся в нем после обнаружения медальона, тает, уходит. Все объяснилось просто, а он-то уж напридумывал себе невесть чего, мистику какую-то, едва ли не призрака сочинил…

Жанна кричала и колотила в дверь, пока хватало сил, – и после все равно продолжала кричать и колотить, зная, что ее не услышат, ни за что не услышат – по крайней мере, до утра. А у нее с собой нет даже телефона, он остался в сумочке, сумочка – в машине. В Юлиной машине, а Юля, должно быть, сошла с ума, просто с ума сошла… Или это дурацкое недоразумение и все очень просто объясняется? Вдруг сейчас вспыхнут фонарики и голоса друзей прокричат:

– Сюрпра-айз!

Но что-то подсказывало Жанне, что недоразумения нет, а есть хорошо продуманный план. И если он и кончится сюрпризом, то сюрприз этот будет самого неприятного свойства. Поэтому она продолжала кричать и колотить в двери, не зная, что в данную минуту к ней приближается судьба в неприглядном образе бомжа Алеши.

Бомж Алеша был доволен проведенным днем. Ему удалось провернуть несколько комбинаций, вследствие которых он стал богаче на весьма существенную сумму. Ему хватило и на выпивку, и на закуску, и на курево. Кроме того, он нашел в урне у обувного магазина вполне целые кроссовки, которые выбросил, переобувшись в новые, кто-то шибко разборчивый. Кроссовки пришлись Алеше впору, и на радостях он решил не ходить нынче ночевать на Павелецкий, где неизбежно пришлось бы делиться добытым с товарищами, а навестить уютный уголок, где он порой ночевал – заброшенный продуктовый склад. Там было тепло, сухо и вполне уютно, если улечься на кучу упаковочной стружки. Темновато, правда, ну так ему ж не книжки читать, а еду мимо рта все одно не пронесешь. Предчувствуя приятное одинокое пиршество и здоровый сон, Алеша подошел к складу и остановился. Там кто-то был! Вакантное место оказалось занято! Вот беда-то – и дождь, как нарочно, сильнее припустил…

К счастью, Алеша вовремя сообразил, что пришелец, обосновавшийся на теплом месте, вовсе не жаждет там оставаться, а, напротив, мечтает выйти на волю. Тихонько ругаясь под нос, Алеша дрожащими руками сдвинул тяжелый засов, и из темноты на него выпрыгнул кто-то – не то мужик, не то баба, не разобрать. Да нет, баба.

– Где дорога? – крикнула баба, хватая Алешу за грудки.

– Полегче, девушка, – с достоинством сказал бомж. – Дорога там, а позвольте…

Он рассчитывал на приятную беседу и, может быть, на совместное пиршество и, чем черт не шутит, на ночь любви… Но фурия ничего не ответила и улетела в ночь, в сторону шоссе, крикнув что-то неразборчивое.

Что ж – от добра добра не ищут. Обойдемся пока без любви.

Кофе, сваренный Юлей, излишне горчил, но имел приятный шоколадный аромат.

– Ты какой-то новый сорт купила? – поинтересовался Лавров.

Юля молча кивнула, пристально глядя на мужа. Этот взгляд не понравился Лаврову. Дима заговорил о новом сериале, в котором Юлю пригласили сниматься, и вдруг с удивлением заметил, что язык у него заплетается…

Юля встала с кресла, не отводя пристального взгляда от лица мужа. Наркотик начал действовать, все происходило так же, как ей и говорили. Сейчас сознание у него работает, но мышечной силы никакой, сопротивляться он не в силах, воля практически парализована. Надо торопиться, доза была невелика, можно не успеть.

– Мой мальчик совсем расклеился, – сочувственно покачала головой Юля. – Я приготовлю ему ванну, моему Димасику. Пенную горячую ванну.

Но ни доброты, ни заботливости не было в ее словах. Ничего, кроме злобы – самой черной, самой ледяной, сочившейся, казалось из ее глаз и губ. На груди качался медальон, как злой глаз. Она ушла.

«Что же это такое? Мозг отказывается воспринимать окружающее, мысли текут медленно и вяло, но нужно себя заставить, нужно что-то сделать. Она опоила меня чем-то, теперь собирается утопить или… Или сделать то, что Вера сделала с собой. Нужно предпринять что-то, нужно искать спасения… Мобильный телефон где-то в прихожей, до него не добраться, другой… Как путаются мысли!»

Диме удалось обнаружить трубку стационарного телефона – она всегда заваливалась между диванных подушек. Но кому звонить? В милицию, в «Скорую помощь»? Девять-один-один? Но что он им скажет, он же сейчас и адрес свой с трудом помнит?

Лавров знал – надо спешить. Сейчас отрава парализует мозг, и тогда он ничего уже не сможет сделать. И змея, плюнувшая своим ядом, вернется из ванной. Он быстро нажал кнопку – в памяти телефона были записаны номера его друзей. И, замирая, на грани ускользающего сознания услышал, как зазвонил телефон – не за тридевять земель, а совсем рядом, и он жал на кнопки снова и снова, и в квартирах его друзей стали звонить телефоны, окликая их заполошными голосами.