Его сладкая малышка - Аля Алая
Здесь, на Арубе, Влад словно переродился. В нем стало намного больше легкости, мальчишества. Он отпустил свое стремление заработать огромные бабки и сосредоточился на самой жизни. На каждом дне, который мы проживаем вместе.
Я тоже изменилась. Меня очень сильно захватило материнство. Мои дети – все для меня. Два лучика счастья, без которых я не смогу существовать.
Не думайте, что они идеальные. Мотают нервы на свои маленькие кулачки еще как. Иногда я срываюсь и немного кричу. Ладно, временами много. В такие моменты Влад приходит на выручку – дает мне в руки банковскую карту и отправляет гулять. А сам остается с нашкодившими погодками.
Неидеальная мама, но как есть. Существуют ли вообще идеальные? Не уверена.
Живем мы не на роскошной вилле, как было во время отдыха. Купили небольшой домик в квартале для местных. У нас три спальни, просторная кухня-гостиная, два санузла.
Через годик Влад планирует переезд в домик побольше.
Мутит какой-то новый бизнес, мой любимый аферист. Убеждает – совершенно легальный. Угу… делаю вид, что верю.
Так вот о нашем сегодняшнем дне. Влад с утра в баре. Я отвожу детей в сад на первую половину дня. Сама успеваю сходить в зал, заняться домашними делами, решить вопрос с закупкой продуктов на неделю и приготовить обед. Затем забираю детей из садика. Кормлю, развожу по кружкам. Вечером оставляю их с няней. Делаю я это нечасто, сегодня день особенный.
У нас юбилей.
Именно в этот день мой аферист затащил меня под венец обманом. Влад в свое оправдание всегда заявляет, что я была слишком наивной и влюбленной, он не мог не воспользоваться. Гад, ну…
В баре как обычно битком. Муж разговаривает с барменом, но меня замечает сразу. Его взгляд тяжелеет при осмотре моего откровенного алого платья с разрезом на бедре.
– Малыш, – Влад оказывает рядом, – ты великолепна. Дашь мне десять минут?
– Дам, – целую его в губы. – Как тут дела?
– Новая группа.
В углу на небольшой сцене приятным хрипловатым голосом поет сухенький афроамериканец. На голове у него гладкие косички, одет в черный строгий костюм. На бэк-вокале очень фигуристая метиска. За ними три музыканта играют джаз. Зная Влада, другого я и не ожидала.
– Они великолепны.
– Переманил из занюханной забегаловки по соседству, подписал контракт на три года. Инка, мы на них поднимемся.
– Не сомневаюсь, – муж убегает в кабинет, расположенный в глубине бара, а я присаживаюсь за стойку. Заказываю свою любимую маргариту.
Сижу и покачиваюсь под мелодичные ритмы. Голос певца обволакивает. Группа действительно классная, она приманит для нас много туристов.
За десять минут, пока Влад нет, ко мне походят знакомиться три раза.
– Я все видел, – муж закончил с делами.
– Я не специально.
– Просто ты у меня слишком горячая. Ладно, пусть завидуют.
– И куда мы отправляемся?
– Маленький сюрприз.
Мы с Владом прогуливаемся до причала, где он демонстрирует мне белую шикарную яхту.
– Ого.
– На ночь, но когда-нибудь я подарю тебе такую же.
– Не надо, – обнимаю его за шею, заглядывая в любимые серые глаза. Знаю, иногда Владу кажется, что чего-то там он мне недодает. Чего-то дорогого и важного. Однако он ошибается. Не нужны мне яхты, огромные дома и дорогущие машины. Пусть лучше время, которое он может потратить на их зарабатывание, потратит на меня с детьми. – Подари мне лучше себя. И даже не заикайся про то, что я выходила за миллионера.
– Выходила.
– Пфф, открою тебе правду, наконец. Я выходила за твою харизму и большой член.
– Умеешь сделать комплимент, – Влад сжал ладони на моих ягодицах. – Запрыгивай, сладкая, мы отчаливаем.
На яхте нас ждут устрицы, шампанское и много свечей. Муж постарался.
В подарок на годовщину я получаю шикарный кулон с рубином. Ему дарю браслет местного мастера. Он из кожи с металлическими вставками. С обратной стороны выгравированы имена наших детей, дата свадьбы и слова «Вместе навсегда»
– Я тебя люблю и ревную, – Влад переместил нас из-за столика на большой мягкий плед. Обнял меня руками и ногами.
– Я тебя тоже.
– Ревнуешь?
– Угу, к молоденьким официанткам. Они все, как одна, пускают на тебя слюни.
– Будем увольнять?
– Не имеет смысла. Туристам они нравятся, – вздыхаю я.
– Ты лучше любой из них. Самая сексуальная и притягательная. Я влюблен не меньше, чем шесть лет назад.
– Ух, – жмурюсь от его признания. Слишком приятное. Крепкие мужские руки обнимают сильно. Я верю, не опустят никогда.
Мы долго пьем шампанское, смотрим на огни на берегу, болтаем о ерунде. Так бы я и уснула в теплом коконе его объятий, если бы в какой-то момент касания не стали настойчивыми и откровенными. Муж не выдержал и потащил меня вниз в каюту.
Опрокинул на кровать, содрал платье. В глазах зажегся опасный огонек.
– Что?
– Помнишь, – Влад извлек из заднего кармана наручники.
– Нет!
– Да…
Влад скинул с себя майку и начал азартно теснить меня к изголовью кровати.
– Ты же не будешь меня приковывать, – хватаю воздух ртом. Пячусь, пока не утыкаюсь спиной в подушки.
– Буду, Инна. Прикую и жестко трахну.
– Ох, Влад! Мать своих детей? Приличную женщину? – Тут я прикусываю губу. Смеяться нельзя, иначе напряженный момент будет испорчен. А я люблю такие игры, типа я вся такая невинная и неискушенная, а муж дьявол во плоти.
– Именно, руки давай.
Муж завелся, аж ноздри подрагивают от напряжения. Любит он доминировать и подчинять, натура такая. В жизни с подчинением у меня так себе, в постели сколько угодно.
Выставляю кисти для наручников, всхлипываю театрально, ресничками хлопаю.
Как только металл застегивается на кистях, Влад распластывает меня по матрасу, скованные руки убирает за голову. Так я оказываюсь выставленной напоказ в одном белье и совершенно беззащитной. Адреналин делает резкий скачок в крови.
– Попалась, – прямо мне в губы.
– Д-да…
– Я все видел.
– Что именно?
– Как ты глазки молокососу с длинными волосами строила. Блондину.
– Он комплимент моим глазам сделал. Милый. Не могла я сразу его послать, невежливо. Вот и улыбнулась. Один раз!
– Глазам, – взгляд Влада опустился на мою грудь.
Один рывок мощных мужских рук и кружевной лифчик за кучу денег долой. Следующими не выдержали напора трусики.
– Варвар, – всхлипываю со смесью восторга и возбуждения.
Влад усмехнулся, опустил ладони на мое тело. Начал гладить его лихорадочно, бессистемно. Грубо и порочно. Грудь, живот, между ног. Пальцы мне в рот, опять между ног.
Трогает, ласкает. Заводит так, как только он может.
– Ох, пожалуйста, – широко развожу ноги, приглашая продолжить. Жаль, не могу Влада касаться, очень хочется. Загорелый,
