Заложница - Наталья Соболевская
Вместо того чтобы сидеть в кафе за чашкой чая, мне нестерпимо захотелось заползти в какой-нибудь дальний угол, свернуться калачиком, завыть белугой и дать волю слезам. Ведь сегодня я похоронила в душе любимого человека, которому всецело доверяла и рассчитывала прожить с ним рука об руку до последнего вздоха.
Пребывая, словно в тумане, я отстояла очередь на досмотр, прошла паспортный контроль. В накопителе, чтобы хоть чем-то себя занять, заказала чашку горячего чая с пирожным, к которым даже не притронулась. Очнулась я уже в самолете и даже не помнила, как попала на борт. Самолет, тронувшись с места, начал набирать скорость. Глядя в иллюминатор, я прощалась с солнечным городом, с его морским воздухом, с его атмосферой вечного праздника. Да, я покидаю этот райский уголок земли с раной на сердце. Но все же я прожила здесь несколько счастливейших лет жизни, и то, что Стас измазал их грязью и причинил мне нестерпимую боль, не говорит о том, что ничего хорошего здесь совсем не было.
Приятный голос капитана оповестил, что мы набрали нужную высоту, также сообщил температуру за бортом и, пожелав приятного полета, отключился. Вскорости стюардесса и стюард разнесли напитки, и пассажиры лайнера занялись своими делами: кто слушал музыку, кто пытался уснуть, молодая мама, сидевшая на один ряд позади меня, успокаивала своих сорванцов-близнецов. Одна я прятала лицо и сглатывала слезы. В какой-то момент стало совсем невмоготу, и я поняла, если хоть чуть-чуть не поплачу, сорвусь и при всех разрыдаюсь.
Попросив двух крепких мужчин-соседей выпустить меня, я стала пробираться в хвост самолета, в туалет, чтобы там пореветь, но от неожиданности резко затормозила и замерла – за спиной у меня послышался лай явно маленькой собачонки. Псинка тявкала один в один как Тимошка.
Я медленно обернулась, но лаял ли это Тимошка или иной пес, увы, не увидела, потому что пространство бизнес-класса было плотно задернуто шторами. Тряхнула головой и пошла дальше. Даже если мы летим с Абловым одним рейсом, какая мне разница! Наши судьбы разошлись, и соединять их ни к чему.
Глава 28
Виктор
– Виктор Романович, вы просили предупредить, если девушка покинет свое место, – просунув голову сквозь занавески, сообщил мне один из моих парней, которого я подсадил на сиденье рядом с Лерой.
– Спасибо, – вставая из кресла, отозвался я. – Позови напарника и, пока я не вернусь, свои места не занимайте.
Уже в третий раз я подошел к креслу Валерии. Первые два раза, несмотря на то что я усердно перед ней мельтешил, она меня не заметила. Теперь этот номер у Леры не пройдет, потому что трудно игнорировать человека, который сидит рядом с тобой.
Блондинистая голова Леры показалась через пару минут, на ее лице красным пятачком выделялся распухший от слез носик. Она так глубоко была погружена в переживания, что даже не посмотрела, мимо чьих колен она собралась протиснуться на свое место к иллюминатору. Небольшая провокация с моей стороны в виде легких поглаживаний двух аппетитных полушарий, заставила ее все же обратить на меня внимание.
– Вы что делаете? – бурно возмутилась Валерия и развернулась ко мне лицом с явным намерением, если не влепить пощечину, то отругать точно.
– Виктор?..
Когда я впервые увидел Валерию в спортивном зале отеля, в глаза сразу бросился ее горящий взгляд, и лишь позже я обратил внимание на ее яркую внешность. Второй раз мы встретились в офисе ее фирмы. От нее и тогда исходила мощная позитивная энергетика, которой она щедро делилась со всеми присутствующими. Даже когда парни похитили Леру, привезли в загородный дом и выволокли из багажника, когда она пребывала в полнейшем шоке и тряслась от страха, ситуация ее не сломила.
А вот теперь, благодаря ее вероломному недоделанному муженьку, внутренний огонь Леры потух. На меня, хлопая ресничками, небесно-голубыми глазами смотрела все та же безумно красивая девушка, но ее моральный дух был если не сломлен, то надломлен основательно, и блеск во взгляде пропал.
– Мы встретились не случайно? – усаживаясь в кресло, поинтересовалась Валерия.
– Конечно нет, – сказал я чистую правду, поскольку клятвенно себе пообещал, никогда и ни при каких обстоятельствах не обманывать Леру. Думаю, с недавних пор честность в отношениях для нее стала главным приоритетом, и одна, даже самая маленькая и безобидная ложь может оттолкнуть от меня Валерию бесповоротно и навсегда.
– Как ты узнал, куда я лечу и время рейса?
– Обыкновенно. Я следил за тобой, с тех пор как ты села в машину Стаса, ни на секунду не теряя из виду.
Валерия недовольно поджала пухлые губки, отчего стала невероятно похожа на ребенка, которому мама в магазине не купила игрушку.
– Хоть сейчас и довольно удачно вышло, что ты оказался рядом, – Валерия нырнула рукой в крошечную сумочку, – но пообещай впредь не искать со мной встреч. Вот, держи, – девушка протянула мне довольно толстую пачку денег.
– Я никогда не обещаю того, чего не планирую выполнять, – это первое, а второе – на кой черт ты мне суешь деньги?
– Они твои, из сумки с выкупом. Мне их дал Стас, долго объяснять, как это вышло. Правда, часть я все же потратила, расплатилась за такси и билет, – со смущенной улыбкой сообщила Валерия и, тряхнув купюрами, настойчиво предложила мне их взять.
– Ну трать их на здоровье и дальше. Я ведь правильно понял, ты не погостить в столицу летишь, а насовсем домой возвращаешься. К сведенью, очень одобряю данное решение, но той суммы, которая лежит на твоем банковском счете, не хватит даже на первое время… Э-эй, ты зачем дерешься? – зашипел я, когда Лера пихнула меня в бок.
– Виктор, у всего на свете есть предел, и уверяю тебя, заглядывать другому человеку в карман определенно находится за этим пределом, – проворчала Валерия, причем не зло, а скорее, сконфуженно. Видимо, девушка чувствовала себя неловко из-за суммы, имеющейся у нее на карте.
– Напрасно ты меня, Лера, ругаешь, – как можно спокойней протянул я. – У меня был весомый повод изучить ваши со Стасом счета, как личные, так и оформленные на юридическое лицо. И прекрати уже маячить пачкой перед моим носом, я ее не возьму. Можешь делать с деньгами что хочешь – порви или просто выкинь, но я бы на твоем месте оставил их себе. Убежала ты от мужа, мягко сказать, налегке, из вещей – только то, что на тебе надето, в сумке, кроме паспорта, телефона, крема и помады, тоже ничего нет. Как жизнь
