Жнец (ЛП) - Заварелли А.

—Вкусно?

— Ага, — кивает он. — Очень.

Он берет ложку и опускает ее обратно в контейнер, собирая еще немного. И в этот момент он очень похож на ребенка, который только что попробовал мороженое.

Я чувствую себя прямо сейчас его защитницей. И я больше не хочу, чтобы что-то причиняло ему боль. Я знаю, что Ронан может справиться сам. Он может справиться со всем, что эта жизнь, подобно камню, бросит в него. Знаю, что он уже прошел через ад, но он вернулся обратно. Но когда я наблюдаю за его чувствами, которые он впервые испытывает, такие простые вещи в его возрасте… я понимаю, что ему также нужен кто-то, с кем он может испытывать эти чувства.

И мне приходит в голову, что я хочу, чтобы этим кем-то была я. Сейчас и навсегда.

Я улыбаюсь ему, когда он поворачивается ко мне, а на его губах остался след от шоколадной помадки. Он одаряет меня ответной улыбкой. И черт возьми, это самая прекрасная вещь на земле.

И это чувство опьяняет.

ГЛАВА 32

Саша

В течение следующей недели мы с Ронаном выполняем своеобразный выверенный до мелочей ритуал. Он встает каждое утро и идет на работу, как любой другой человек с нормальной работой.

Я не знаю точно, с чем связана его работа в мафии, только то, что он делает то, что нужно Кроу. В последнее время, тем не менее, сфера его компетенции намного расширилась. Я заметила в нем перемены, даже в том, что касается Конора и Рори. Он дает им инструкции — в основном, касающиеся наблюдения за мной — с авторитетом в голосе, которого я никогда раньше не слышала. Ронан всегда был из тех парней, с которыми ты не трахаешься поскольку при одном взгляде на него сразу понимаешь, что тебе лучше этого и не делать. Но теперь он ведет себя по-другому. Говорит больше. И когда он вечером возвращается домой, он в буквальном смысле без сил.

Он не позволил мне выходить из дома, и когда я пытаюсь разузнать у него об Андрее, он очень напрягается. Так что я пока отложила этот разговор в долгий ящик. Много времени посвятила готовке и рисованию. Кажется, Ронану нравится то, что я готовлю для него, причем настолько, что он даже перестал принюхиваться, перед тем, как что-то съесть.

Эти маленькие признаки его доверия ко мне значат гораздо больше, чем он думает. Именно это заставляет меня надеяться на продолжение отношений между нами. Что его может взволновать сама мысль о нашем ребенке, когда я ему скажу.

Но он все еще продолжает сдерживать себя. Я заметила, что каждую ночь после того, как я засыпаю, он исчезает, а когда я просыпаюсь утром, он уже одет. Это происходило каждую ночь на этой неделе, и я не совсем уверена, чем он занимается.

Поэтому, когда мы заползаем в кровать этим вечером, у меня есть план. Красивое лицо Ронана теперь с темными кругами под глазами, но это все равно не мешает ему одарять меня грубыми ласками. Ему тоже становится комфортнее.

Когда мы заканчиваем, и он падает на кровать рядом со мной, я скручиваюсь в его руках и закрываю глаза. А потом жду. И потом еще чуть-чуть. Мое дыхание ровное, даже тогда, когда он выскальзывает из-под меня и накрывает меня одеялами.

Он хватает одежду из комода перед тем, как проследовать по коридору. Я даю ему пару минут, прежде чем начну расследование. И когда я нахожу его лежащим на диване, уставившимся в потолок, я хмурюсь.

— Разве ты не хочешь, чтобы я лежала в твоей постели? — спрашиваю я.

Звук моего голоса доходит до него, и он смотрит на меня в замешательстве.

— Хочу, — отвечает он. — Хочу видеть тебя в моей постели всегда.

— Тогда почему ты здесь? Именно здесь ты провел всю неделю?

Он смотрит вниз и вздыхает.

— Извини, — говорит он. — Подумал, что так будет лучше.

Мои руки дрожат, когда я обхватываю ими себя. Не жду, что Ронан поймет, что я расстроена, так как он не очень хорошо понимает эмоции. Но он встает и идет ко мне, притягивает меня к себе и целует в лоб. Этот жест, такой милый и неожиданный, что весь страх улетучивается из моих мыслей.

— Не хочу тебя расстраивать, — говорит он мне. — Но переживаю, что могу причинить тебе боль. Как в прошлый раз. Не смог бы пережить, если бы это повторилось вновь, Саша.

Поднимаю руку и ласково обвожу темные круги вокруг его глаз.

— Ты должен был сказать мне, Ронан. Об этом. Мы могли бы обсудить это.

— Почему? — спрашивает он.

— Потому что я знаю, что ты не сделаешь мне больно. Той ночью ты был под действием лекарств. И я не должна была прикасаться к тебе, когда ты был не в себе. Это была не твоя вина.

— Я причинил тебе боль, — повторяет он.

— Это больше не повторится, — уверяю я его.

Он качает головой, и я понимаю, что мне предстоит еще один раунд противостояния с ним. Но я хочу выиграть этот бой. Хватаю его за руку и провожу пальцами, ведя его обратно по коридору в спальню.

— Ложись, пожалуйста.

Он колеблется, поэтому я забираюсь в кровать и похлопываю по пустому месту напротив меня. В конце концов он сдается, но лишь для того, чтобы успокоить меня. Он планирует уйти снова, как только я усну. Но этого ничего не случится, поскольку у меня на него планы.

Я протягиваю руку и провожу пальцами по его волосам, а он закрывает глаза. Я нежно массирую кожу его головы и затем пробираюсь к его шее и плечам. Напряжение покидает его тело и уже через несколько минут он крепко спит.

Я прижимаюсь к нему, чтобы чувствовать его тепло, но стараюсь не трогать его. И когда я закрываю глаза, я чувствую себя в большей безопасности, просто зная, что он где-то рядом.

Я просыпаюсь от звука тяжелого дыхания.

Тело Ронана жестко прижато к моему, верный признак того, что он переживает очередной ночной кошмар. Он не издает ни звука, но по тому, как он дергается, очевидно, что его терзает один из ужасов его прошлого.

Уже почти рассвет, поэтому я могу разглядеть черты его лица в утреннем свете. Его лицо искажено болью. И я хочу, чтобы это прекратилось. Я не хочу, чтобы он переживал эту агонию снова.

Моя ошибка прошлого раза все еще свежа в моей памяти и заставляет меня тщательно обдумывать мой следующий шаг. Я сползаю с кровати и стою в изножье, так что нас разделяет достаточное расстояние, если мое пробуждение вызывает непредсказуемую реакцию.

— Ронан, — зову я его.

Кошмар затянул его настолько, что он не шевелится, поэтому я снова зову его по имени. С третьей попытки его глаза открываются, и он садится в постели, весь в поту, а глаза мечутся по комнате в поисках угроз. Когда они натыкаются на меня, в них сначала плещется растерянность, а затем проскальзывает разочарование.

— Привет. — Я подхожу к нему с его стороны кровати, а затем заползаю к нему на колени. — Все нормально.

Он не хочет смотреть на меня. Его глаза потемнели от невеселых мыслей, и он сейчас где-то далеко. Он злится на себя. Я кладу ладони на его челюсть и запрокидываю его лицо вверх, чтобы он встретился со мной взглядом.

— Вернись ко мне, — говорю я ему, успокаивая пальцами его кожу. — Всегда возвращайся ко мне. Мы можем убить этих демонов вместе.

Его руки обвивают мою талию, и он утыкается мне лицом в шею, вдыхая мой запах. И в следующую секунду, когда он говорит, его голос наполнен уверенностью, которая искореняет всякие попытки удивиться.

— Я всегда буду присматривать за тобой, Саша, — говорит он. — Защищать тебя. Тебе никогда не придется ни о чем беспокоиться. Никто никогда не сделает тебе больно.

— Знаю, — шепчу я.

А потом целую его. Потому что я знаю, что он именно это имеет в виду.

В целом свете нет ничего, что Ронан Фицпатрик не сделал бы, чтобы защитить меня.

ГЛАВА 33

Ронан

Я только что включил душ, как во входную дверь постучали.

Прежде чем я успеваю натянуть трусы, Саша кричит, идя по коридору.