Наталья Медведская - Горькая брусника
«Надеюсь, не сдохнет, пока я позову полицию», – отстраненно подумала я.
За полчаса в этом кошмаре из девушки я превратилась в кровожадного зверя. Мне показалось, что даже ушибленная голова меньше болит.
Теперь нужно поспешить в участок. Я оглядела маечку и трикотажные шорты. Или добраться к дому бабы Поли и позвонить оттуда.
Идти босиком по лесу опасно, сообразила я. Осмотрела обувь поверженных противников. У представителя мафиози размер вроде поменьше.
– Придется тебе поделиться обувью. Поверь, мне это неприятно, – заявила я бесчувственному телу.
В носки туфель я напихала травы. Ничего, как-нибудь выйду на дорогу. Сделала несколько шагов от поляны, к горлу подкатил сильнейший приступ тошноты, меня вырвало зеленью. Я вытерла рот краем маечки и, шатаясь, побрела наугад. Метров через восемьсот обнаружила машину Николая. В салоне нашла бутылку с водой. Пить побоялась, вымыла лицо и руки. Значит дорога рядом, наверно, он свернул с неё, чтобы спрятать автомобиль.
Я вышла из лесу на дорогу.
Ругаясь, почем зря, мне навстречу шли Илья и Кеша.
– Слава богу, ты жива! – Иннокентий кинулся осматривать меня. – Что с рукой? Ну и видок! Пахнет от тебя чем-то знакомым. Диэтиловый спирт, – заявил он уверенно.
– Один неприятный тип отрезал кусочек кожи, – пожаловалась я и злорадно добавила: – но я ему отомстила. А как вы оказались в лесу?
– Следили за мафиози и всё-таки упустили его, – ответил Илья.
Я возмутилась:
– Так вы наблюдали за толстяком. И не знали, что сын бабы Зои убивает девушек?
– Догадывались. Но раз он добрался до тебя, значит, наши пинкертоны упустили Николая. Вчера он уехал в Апшеронск, и там, скорее всего, сыщики его потеряли. Егор Петрович подозревал Николая и Лешего, но доказательств не было. За ними следили. Кстати, это Кеша наблюдал за домом Полины Андреевны после трёх утра. Он лоханулся и не увидел, как сынок Зои Ивановны тебя умыкнул.
Иннокентий заметил:
– Из-за вшивой шавки соседей к подворью бабы Поли близко не подойти, да и обзор деревья закрывают, но я глаз со двора и входа в дом не спускал. Мы проверили, усадьба обнесена забором из железного профиля. Сетка только со стороны огорода бабы Зои. Кроме как через главный вход со двора Полины Андреевны не выйти. Кто же знал, что Николай давным-давно соорудил неприметную калиточку в заборе и заботливо посадил дикий виноград. Через неё он, вероятно, и вынес тебя огородами к машине на другую сторону улицы.
– Эту калиточку, скрытую виноградом, я обнаружила на второй день приезда в Вереево, – не преминула я подложить язык. – Тоже мне наблюдатели.
– Много болтаем, договорим по дороге. Показывай путь к своим обидчикам, – прервал Илья нашу беседу. – Я по телефону вызвал опергруппу. – Пока они приедут, мы уже будем на месте.
– Одну секунду.
Я присела на обочину грунтовой дороги, сняла туфли и расправила скомкавшуюся траву. Огромная для моих ног обувь мешала нормально передвигаться.
Иннокентий грустно улыбнулся:
– Чарли Чаплин в шортиках. Ты уж прости, Настя, что не досмотрел, ты могла погибнуть из-за моей оплошности.
– Ничего. Всё обошлось. Тем более, что вы меня предупреждали.
Ветерок обдувал лицо. Мне немного стало лучше. В кустах боярышника тоненько свистнула жёлтая птичка. На вершине дуба закаркали вороны. Лес наполнился звуками. Я осознала, что из-за стресса до этого не слышала ничего, и только сейчас звуки вернулись снова. Принюхалась… и поняла: запахи тоже вернулись.
Я опустила голову, маечку «украшали» пятна от крови, зелени травы и грязи. Да, видок у меня не очень. Короткие трикотажные шорты выглядели не лучше. Илья молча показал большой палец.
– Не заморачивайся, рассказывай.
Иннокентий, слушая о моих приключениях в лесу, шумно вздыхал, чувствуя себя виноватым, и решил хоть немного оправдаться:
– Но у меня все-таки сработала интуиция, я предложил Илье разбудить бабу Полю и осмотреть твою комнату. В постели тебя не оказалось, трава возле дома стоптана, словно кто-то регулярно лазал через окно. Полина Андреевна заявила, что ты могла уйти на базу «Серая сова». Кажется, старушка считает тебя аморальной девушкой, – съехидничал Кеша. – Участковый поехал на базу, проверить, вдруг ты находишься там. Мы с Ильей, на всякий случай, отправились в лес к «Чертову урочищу». Дело в том, что там уже целую неделю, дежурят оперативники. Решили мало ли… ребята могли упустить маньяка.
– Значит, Николай обвел оперов вокруг пальца и вернулся в Вереево. – Я вздрогнула, вспоминая его спокойное лицо и жуткие пустые глаза.
Иннокентий смутился:
– Получается так. Судя по тому, куда ты ведешь нас, на этот раз он и место убийства поменял. Отсюда ведь до урочища далековато.
Илья всё время поторапливал меня.
– Нужно спешить, вдруг ты плохо их связала, и они смогут освободиться.
– Никогда, – уверенно заявила я, шаркая ботинками толстяка.
Славин покосился на меня.
– Настя, поверь, мы знаем, на что способен человек в критической ситуации.
Я нахмурилась, вспоминая Николая.
– Знаю.
Илья хлопнул Иннокентия по плечу.
– Она-таки сделала тебя, коллега. Говоришь, Николай убивал девушек, пытаясь вернуть душу возлюбленной.
– Сначала следил за девушками. По-моему, он особо не выбирал жертву, утаскивал в лес ту, что в нужный ему момент проживала в доме Полины Андреевны, – размышляла я.
– Что от тебя хотел толстяк? – Илья на ходу пытался заглянуть мне в глаза. Не заметил толстой сухой ветки, зацепился за неё ногой и неловко упал. Послышался звук рвущейся материи. Перегудов чертыхнулся. Поднялся на ноги. Мы увидели, что брюки на колене у него разодраны.
– Вот свинство. – Он отряхнул ладони. – Так что хотел от тебя толстяк?
Скрывать смысла не было, всё равно узнают, а вот изобразить недоумение я постаралась.
– Представляешь, он не верил, что моя сестра умерла!
Иннокентий издал странный хрюкающий звук.
– Говоришь, не верил, а почему?
Я испугалась, неужели он догадывается о чем-то:
– Откуда мне знать. – Я прихлопнула комара на предплечье.
Илья снял рубашку и протянул мне. Я с благодарностью взяла её. Тонкая рубашка с коротким рукавом скрыла фривольную ночную одежду и словно защитила меня, сделав уверенней. Послышался треск мотоцикла. Мы дружно оглянулись, но ничего не увидели. Минут через пять показался Матвей на «Ямахе». Он ухитрялся ехать, лавируя между деревьев.
– Ага, узнал, что ты пропала. Значит, наши уже побывали на базе.
Я промолчала, досадуя: опять предстану перед его глазами чучелом. Но тут же оборвала свою мысль. Чуть не погибла, а переживаю за всякую ерунду. Матвей догнал нас, остановил мотоцикл, прислонил его к дереву.
– Жива. Слава богу! Я тебя сам убью, опять в лес одна отправилась. – Он схватил меня за плечи и притянул к себе. – Как узнал, что тебя ищут, чуть с ума не сошел.
– А почему ты поехал этим путем? – глядя на Матвея с подозрением, спросил Иннокентий.
– По наитию, – не отпуская меня, ответил Ангел. – Да успокойтесь вы, – Матвей посмотрел на моих спутников и пояснил: – С дороги случайно заприметил широкую полосу примятой травы. А далее двинулся по вашим следам. Посмотрите, как вы двигались. Только городские ходят по лесу, как стадо кабанов.
Перегудов со Славиным обернулись. Действительно, мы протоптали дорожку, но Ангел перегибает палку, называя нас стадом, дорожка еле видна.
Я сдавленно пискнула:
– Отпусти, раздавишь.
– Матвей, извини, но мы спешим. Настя двух мужиков в лесу связала, один из них Вереевский маньяк, – сообщил Илья.
– Я же просил… – начал Ангел, выпуская меня из объятий.
– На этот раз я не виновата. Николай опоил меня снотворным и увез в лес.
– Потом поговорите, – прервал Илья мои объяснения. – Вдруг они освободятся от веревок.
Матвей быстро оглядел меня, увидел повязку на руке, нахмурился.
– Я с вами.
Мне пришлось повторить свой рассказ. Когда я подошла к эпизоду со скальпелем, Ангел был уже бледный, как стена.
– Задушу своими руками, – процедил он сквозь зубы.
Иннокентий сердито прервал Матвея.
– Сядешь в тюрьму, и некому будет её защищать. Она же со своим любопытством обязательно куда-нибудь снова влезет.
Я вела мужчин по оставленным меткам в лесу. Выбираясь на дорогу наугад, я ломала ветки.
– Насть, ты водишь нас зигзагами, – сообщил Матвей.
– А по-другому я не найду место, где оставила маньяков.
Наконец, мы попали на маленькую полянку. При виде нас толстяк разразился руганью.
– Отвяжите хотя бы ноги от рук, терпения больше нет.
Николай бледный до синевы молча сверкал глазами в мою сторону.
– Молодец, Настя, так и вправду невозможно развязаться, – похвалил меня Илья. – Но как, как ты справилась с двумя мужиками. Не понимаю.
Иннокентий посмотрел на меня с уважением.
– Голову Николаю проломил он, – Я кивнула на толстяка. – А этого я оттолкнула ногами, мне кажется, он ударился обо что-то башкой.
