Валентина Мельникова - Мой ласковый и нежный мент

Она достала из кармана юбки пару серебряных сережек в форме полумесяца, с маленькой капелькой агата в центре. Повертела их в руках и вдела в уши. Посмотрела на часы и привычно выругала себя. И столь же привычно вздохнула. Слишком поздно Денис вернется сегодня домой и вряд ли станет выяснять, почему вдруг она заявилась к ним с неожиданным визитом, да еще принялась распоряжаться и выговаривать его больному отцу за безответственность сына. И, наконец, но какому праву вздумала забрать с собой Костю?

Прав Вадим, ох как прав, когда ругает ее за постоянную озабоченность чужими проблемами. Но не могла же она оставить мальчишку с больным дедом, без ужина, в этом неуютном, неухоженном доме!

Людмила решительно спустила ноги с дивана.

Пора укладывать Костю спать. И если его отец соизволит осчастливить их своим появлением, то не посмеет забрать сонного сынишку, как бы сильно ему этого ни хотелось!

– Людка! Иди сюда! Скорее! – крикнул вдруг Славка из спальни. – Послушай, что Костя говорит!

– Говорит?! – Людмила вскочила с дивана, но мальчишки уже спешили ей навстречу. Костя оторвал от свитера котенка и, протянув его девушке, с усилием, но довольно чисто произнес:

– Ки-и-с! Ки-и-с!

– Господи! Костя! – Людмила прижала его к себе и, заглядывая в радостно сверкающие глазенки малыша, попросила:

– Повтори еще раз!

И когда мальчик повторил, да не один, а не менее пяти раз, Людмила подхватила его на руки и закружилась с ним по комнате, приговаривая:

– Молодчина, ох, какой же ты молодчина. Костя! – Потом поставила его на пол, опустилась перед ним на колени и притянула его голову к груди. – Видишь, ничего страшного, маленький, не произошло, а Мавра, смотри, как обрадовалась, когда ты ее позвал!

Костя засмеялся, обнял ее за шею и прошептал:

– Лю… Лю… – но закашлялся, схватился за горло. Слезы ручьем побежали у него по щекам, и мальчик уткнулся лицом в плечо Людмилы.

Она гладила его по голове, приговаривая:

– Ничего, маленький, ничего, дружок, все еще впереди! И песни петь будешь, и стихи рассказывать, и книжки вслух, дедушке читать.

– Пусть он со мной спать ложится, – попросил Славка. – Я ему песни спою, что ты мне раньше пела, про буденновцев и «Каховку». Он так быстрее успокоится.

– Хорошо, – согласилась Людмила и заглянула Косте в глаза:

– Где ты хочешь спать, на диване или со Славой?

Мальчик шмыгнул носом, вытер кулаком глаза и улыбнулся Славке. Потом подхватил на руки ползающего по дивану котенка и направился в сторону спальни.

«Весьма решительный молодой человек!» – переглянулись брат с сестрой, а Людмила догнала Костю на пороге спальни и отобрала котенка:

– А этому серому бродяге место определим в корзине, а то задавите его ночью ненароком!

Мальчик опять улыбнулся, жестом попросил ее наклониться, обнял за шею и поцеловал в щеку.

Мавра спрыгнула с кровати и принялась тереться о его ноги. Костя взял ее на руки, погладил по голове, а потом передал Людмиле и с очевидным торжеством в голосе произнес:

– Ки-и-с! Ки-и-с!

Глава 16

"Самое страшное в наших отношениях – это постоянное ожидание. Жду Стаськиных звонков как ненормальная! Жду, когда забежит хотя бы на час!

Иду по улице и надеюсь, малахольная, а вдруг его машину нечаянно увижу или он сам из-за угла вынырнет. И совсем уж невыносимо становится, когда он из села уезжает, и, не дай бог, на несколько дней. Вся изведусь, его выглядывая. Не то что дни – часы, минуты считаю до его возвращения.

И какие только страхи не мерещатся! То дороги скользкие, то пурга, то громы и молнии… И тупой ведь, стервец, до безобразия! Сколько уже твержу:

«Ничего мне от тебя не надо, но выбери, наконец, минуту, отвлекись от своей долбаной работы и позвони хотя бы раз в двое суток. Жив, мол, здоров, чего и тебе желаю! И все! Положи трубку. Мне и от этого радости до небес! И на стену перестану лезть от беспокойства…», вспомнились вдруг Людмиле вчерашние Тонькины слезы, и она со страхом поняла, что испытывает сейчас почти те же самые чувства. Потому и на часы беспрестанно поглядывает, и до боли в ушах вслушивается, не раздастся ли шум автомобильного мотора у соседских ворот. Уложив Костю, она сбегала в очередной раз проведать Максима Андреевича, напоила его чаем со свежими пирожками, проверила, полностью ли прогорели дрова в печи, и закрыла вьюшку.

Старший Барсуков явно повеселел и даже пытался подшучивать над собственной слабостью, но чувствовалось, что он уже не так смущается и с явным сожалением попрощался с ней, когда Людмила в очередной раз посмотрела на часы и ужаснулась – до указанного подполковником времени возвращения осталось чуть меньше часа.

Она вернулась домой, сняла валенки и полушубок и присела у кухонного стола. Пора ложиться спать, но она все никак не могла отважиться на это, словно какая-то неведомая сила приковала ее к стрелкам часов, которые так медленно, просто невыносимо медленно ползли по направлению к цифре двенадцать. Она и сама не знала, чего ждать, и даже надеяться боялась, что Денис Барсуков решится на столь поздний визит. Но, видит бог, именно этого она хотела более всего на свете!

– Людка! Ты почему не спишь? – послышалось у нее за спиной, и она вздрогнула от неожиданности. Славка в одних трусах, босиком прошлепал к столу и, сев напротив, угрюмо посмотрел на нее. – Ждешь кого-то?

– Кого мне ждать? – Людмила пожала плечами и пожаловалась:

– Пакостно на душе у меня, и сама не пойму почему. – Она протянула руку через стол и взлохматила голову брата. – И про Светку так ничего и не узнала. Антонина пообещала со Стасом поговорить, чтобы выяснить, куда и по какой причине они с мамашей потерялись.

– Ничего не надо узнавать, – тихо сказал Славка и подпер щеку кулаком. – Она сама сегодня звонила.

– Звонила? И ты молчал до сих пор? – поразилась Людмила. Слишком не похоже было на ее братца – после столь откровенной паники и расстройства чувств по поводу неожиданного и ничем не объяснимого исчезновения подружки не сообщить сестре столь важного известия, а спокойно, даже без тени сомнения веселиться в компании Кости. Что-то здесь не так!

– А ну-ка, посмотри мне в глаза и толково, без вранья объясни, что со Светкой? При чем тут Надымов? Или спьяну что показалось?

– Ничего не показалось! – Славка тоскливо посмотрел в темный проем кухонного окна, и Людмила заметила, как крошечная слезинка выскользнула из глаза и застряла в темном пушке, покрывающем верхнюю губу брата. Славка слизнул ее языком и виновато улыбнулся. – Ты меня извини, сеструха, но мне сейчас совсем не хочется о ней говорить!

– Нет, это ты меня извини! – Людмила привстала из-за стола и, нажав ладонью на мальчишеское плечо, словно припечатала его к стулу. – С места не сойдешь, пока все, что знаешь про Светку, не выложишь! – И добавила рассерженно: