Лазарус - Джессика Гаджиала
Зная, что пути назад нет, я выдохнул и сказал Эдисону. — Она была чиста. Но только пару дней.
Эдисон, будучи Эдисоном, быстро сообразил два и два. — Ты детоксицировал ее. Вот почему ты хотел, чтобы мы тебя прикрыли, вот почему ты пропустил церковь, — его улыбка стала немного дьявольской. — И этот комментарий о гребаных электролитах не имел ни малейшего отношения к траханию, — он на минуту отвел взгляд, его лицо превратилось в маску серьезности. — Позвони Риву и отправь его туда, если ты беспокоишься. Больше не нужно беспокоиться о защите секрета, благодаря старому Болтливому языку вон там, — продолжил он, кивнув головой в сторону Пагана.
— Я предпочитаю гребаную правду. Кроме того, как, черт возьми, я мог знать, что остальные из вас будут настолько слепы?
Я сделал успокаивающий вдох и набрал номер Рива. Несмотря на поздний час, он снял трубку после второго гудка. — Да?
— Мне нужно попросить тебя об одолжении, — я не был уверен, что когда-либо раньше слышал свой голос таким отчаянным. Внезапно я обрадовался, что позвонил Риву, а не Ренни, который взял бы эту информацию и побежал с ней.
— Все, что тебе нужно, — я слышал, как он двигался, пока говорил, вероятно, одеваясь.
Рив был, пожалуй, самым загадочным из всех нас. Даже Сайрус, который мог говорить о любой чертовой вещи в мире, был нехарактерно молчалив о своем старшем брате. Мы знали о том, что их отец был в МК до самой смерти, о том, как их мама вытащила их обоих и их сестру по прозвищу Васп и держала их подальше от дурного влияния МК Приспешники. Мы все знали, что они всегда хотели участвовать, хотели получить наследство, хотели пойти по стопам своего отца. После войны они увидели возможность и воспользовались ею.
Сайрус был гитаристом и дамским угодником.
Рив был электриком — тихим и серьезным.
Однако это было почти все, что мы знали о их прошлом. Или, может быть, правильнее было бы сказать, любым прошлым, связанным с Ривом. Сайрус все время рассказывал о каждом периоде своей жизни, но Рив почти никогда не был частью этой истории.
Где он был?
Что он творил?
Это были вопросы, на которые у нас до сих пор не было ответов.
Я даже не знал, было ли это по решению Рейна, если уж на то пошло.
Но, как бы то ни было, он был верным братом. Он не подвергал сомнению приказы. Он никогда не жаловался. Он всегда вмешивался, если это было нужно. Почти всегда, без вопросов.
— Мне нужно, чтобы ты поехал в мою квартиру и проверил Бетани, — мне не нужно было говорить ему, где спрятан ключ или как он может войти без него. Для тех из нас, у кого было жилье в другом месте, Рейн потребовал запасные комплекты ключей на случай чрезвычайных ситуаций. Они были спрятаны в панели пола в общей комнате под кофейным столиком.
— Она больна? — он не любопытствовал. Это было не в его стиле. Во всяком случае, я подумал, что он, возможно, задавался вопросом, должен ли он взять что-нибудь с собой на случай, если она больна.
— Она проходит детоксикацию, недавно очистилась, и я беспокоюсь, что она может употребить наркотики и получить передозировку.
Вот. Это было сделано.
Тишина на другом конце провода была оглушительной и достаточно долгой, чтобы я убрал телефон, чтобы убедиться, что мы каким-то образом не разъединились.
Мы этого не делали.
— Если у нее передоз?
Я слышал, как хлопнула дверь и завелся двигатель. Он не терял времени даром. Слава Богу.
— Если это так, заставь ее блевать и вызови полицию.
— Не было бы быстрее…
— Копы знают наркокурьеров в нашем районе. Так быстрее.
В нашем городе копы приезжали на вызов о передозировке менее чем за две минуты, и, благодаря растущему числу смертей от героина в этом районе, полиция начала проводить профилактику от наркозависимости, чтобы обратить вспять последствия передозировки.
Это могло бы спасти ей жизнь, если бы она попала в беду.
— На связи. Я позвоню тебе, как только узнаю, что происходит.
С этими словами он закончил разговор.
— Я здесь не врач, — минуту спустя Паган прервал напряженное молчание, — но я почти уверен, что ты должен дышать. Ну, знаешь, вдыхать через нос, выдыхать через рот. Я не помогу, если ты потеряешь сознание.
Может быть, Рейн все-таки был прав насчет него.
Я был спокойным парнем.
Как и Эдисон.
Но мы оба были напряжены. Это было ощутимое напряжение в воздухе вокруг нас, в самой жесткости наших поз.
Тем временем Паган был спокоен, насколько это было возможно.
Он не был придурком. Ему было бы насрать, если бы у Бетани была передозировка. Несмотря на все это, он был порядочным парнем, все сказано и сделано. И он держал голову прямо. Он отказывался беспокоиться, пока не убедился, что есть о чем беспокоиться.
Это было хорошее качество для нашей работы.
— Как ты нашел эту девушку? — внезапно спросил Эдисон, вырывая меня из моих мыслей, каждая хуже предыдущей.
— В ту последнюю ночь я отправился на прогулку. Я срезал путь обратно в лагерь и увидел, что у нее передозировка возле Чаза.
Эдисон кивнул, но промолчал.
То же самое почти никогда нельзя было сказать о Пагане.
— Так что, когда вы, ребята, поженитесь, и она родит для вас выводок сопляков, вам придется придумать более симпатичную версию встречи, чем эта. Я не думаю, что дети захотят услышать, что ты держал маму за волосы, пока ее рвало таблетками. Я не эксперт, но я мог видеть, что это оставляет шрамы у детей. Знаешь, может быть, вы двое посмотрели друг с другом блокбастер, и с этого все началось, блядь, конец. Потом они спросят, что, черт возьми, такое блокбастер, и ты сможешь перейти к другим темам.
— Брат, — сказал Эдисон, приподняв брови, как будто он думал, что этот человек сумасшедший. Которым он и был, так что это была обоснованная мысль. — Кому, блядь, ты продал свои яйца за информацию о том, что такое симпатичная встреча? Сначала гребаный Сайрус со своим Майклом Бубле, теперь этот хрен со своими комментариями в ром-коме (прим.перев.: романтическая комедия)? На данный
