Шальная любовь (СИ) - Дельмаре Александра

На пятый день пребывания в клинике Яну была сделана операция, и когда девушка, дождавшись, наконец-то, сердитого усталого врача спросила его о результатах, тот, хмурясь, долго говорил что-то по-английски, и в его речи не раз прозвучало слово «bad». Плохо… Не разбирая слов, Надежда поняла сердцем, что хирург не очень доволен операцией. Да что там, совсем недоволен.

Комплекс реабилитационных мероприятий тоже не оказал нужного действия. Ян, отчаявшись дождаться хоть малейших улучшений, целыми днями лежал, повернувшись лицом к стене, травил себя грустными мыслями, никого не хотел видеть. В палату заглядывал Никита, вопросительно кивал головой, как он? Молодые люди подружились, устраивали шахматные баталии, болтали. Тогда, когда ещё была надежда…

Надежда, посидев с полчаса у кровати брата, не дождавшись ни слова в ответ на свои бодрые высказывания, уходила. Её робкие слова утешения раздражали больного, как слишком громкая погремушка, поднесённая к самому уху. Девушка не знала, как утешить его, да и возможно ли это? Слова не находились, а те, что приходили в голову, звучали банально и немного фальшиво. Но разве любимый брат достоин фальши?

Как горько сознавать, что все их надежды рухнули! Столько усилий – и всё зря… Поплакав вечером в подушку, Надежда решила, что хватит разводить тоску! Что случилось, то случилось. Через день они улетают домой, и её кислый вид никому не нужен. Решено, сегодняшний день она проведёт для себя. Надежде хотелось увидеть Тель-Авив, она планировала обязательно съездить туда после операции Яна, когда тот будет выздоравливать, набираться сил. Не случилось… Но быть в Израиле и увидеть только больничные стены по крайней мере глупо.

Рано утром Надежда зашла к брату. Тот всё также лежал, отвернувшись к стене, безучастный ко всему на свете. Девушка вздохнула, более печальной картины она не видела давно.

– Спишь? – Надежда положила руку ему на плечо.

Медленно-медленно Ян повернулся к ней. Белое лицо, тусклый взгляд… Его боль была так очевидна, что Надино сердце дрогнуло от любви, от жалости и сострадания.

– Привет, – слабая улыбка осветила его лицо, Ян протянул руку, коснулся её запястья. – Знаешь… ты прости меня, прошу… Я бываю невыносим…

– Ян, ни слова больше…

Они помолчали, родные люди, ставшие ближе в эти минуты.

– Что делать, жизнь бывает совсем бессердечной, – девушка всё же нарушила молчание, слова так и рвались из неё. – Но, Ян, надо жить дальше. И я верю, твои лучшие дни ещё впереди. Поверь и ты…

Хорошее настроение у неё сейчас редкий гость, но после разговора с братом Надежда вздохнула с облегчением. Кажется, он выходит из депрессии, дай бог, чтоб она не ошибалась. Как мало нам надо, чтоб в душе засветилось солнце. Ну, а теперь вперёд!

Она доехала до железнодорожной станции, именно здесь находится одна из остановок красного экскурсионного автобуса сотого маршрута от компании «Дан». Пришлось немного подождать, минут десять, и вот яркий двухэтажный автобус показался из-за поворота. Надежда выбрала второй этаж. Это ничего, что ветер, зато какой обзор! Кроме неё, здесь расположилась небольшая группа молодых японцев, улыбчивых и шумных.

Панорамный экскурсионный тур проходил через Тель-авивский порт, по морской набережной, через Старый Яффо, площадь Рабина, Тель-авивский университет и многие другие городские достопримечательности. Надев наушники, девушка нашла запись гида на русском языке, с удовольствием вслушиваясь в родную речь.

Набережная Тель-Авива, современная и стильная, ещё в процессе отстройки, но уже хороша, и рядом голубое море, как дорогое обрамление этой четырнадцатикилометровой линии пятизвёздочных отелей, шикарных магазинов, ночных клубов. Несказанно красив был и Старый Яффо – многоликий разнообразный город, одно из древнейших поселений в мире. Она смотрела во все глаза на необыкновенную галерею семьи Фаркаш, площадь Древностей, Квартал художников. Яркое солнце золотило стены старинных зданий, даря ощущение праздника и приближающегося огромного счастья, которое идёт по пятам и вот-вот настигнет её.

Два часа пролетели быстро, но девушка успела посмотреть город и полюбить его. Навеки, всей душой! И что совершенно ясно, этот день она не забудет никогда, бережно сохранит его в сердце, как хранят в старых шкатулках редкие фамильные драгоценности. Но иногда долгими вечерами вытаскивают их на свет, чтобы, полюбовавшись вволю, насладившись их великолепием, снова спрятать от чужих рук и глаз.

* * *

Вот и встало всё на свои места. Забыв о том, что было, Анна жила теперь сегодняшним днём, в котором были напряжённые предновогодние репетиции и прогоны, встречи с клиентами и партнёрами, собственные поздние тренировки… До пота, до сводящих судорогой икр ног… А ещё бумаги, звонки, почта, составление расписаний и бесконечные согласования дат… Что-то нужно разрулить, что-то уточнить, что-то подписать…

Но ей нравилась такая жизнь. Утро, кофе, первые звонки – так начинался новый, бесконечно длинный день, заканчивающийся для Ани далеко за полночь.

– Ну, и как поживает наш молодой руководитель? Ещё не хочет сбежать и устроиться куда-нибудь в Макдональдс? – с чашкой кофе к ней зашёл Грей, такая же ранняя пташка.

– Не дождётесь! – Анна сдержанно улыбнулась ему, хотя с красавцем-замом у неё складывались хорошие дружеские отношения.

Но зачем поощрять явную симпатию парня к ней? Уж теперь-то она точно знает, кого выбрало её сердце. Звонок телефона прервал её раздумья. «Мой Женя», высветилось на экране телефона. Её Женя позвонил, будто почувствовав, что Анна вспомнила о нём в эту минуту.

– Аня, можем в обеденный перерыв встретиться?

Она вслушивалась в его голос, низкий и звучный, с лёгкой хрипотцой, голос сильного и независимого мужчины, который притягивает, завораживает, волнует. Такой, если позовёт, на край света за ним пойдёшь…

– Аня, ты где? Слышишь меня?

Она стряхнула с себя оцепенение. Да, слышит и готова слушать всю жизнь…

– Обеденный перерыв… Сильно сказано, – она взглянула на часы. – Но, в принципе, могу после двух, а что?

– Обо всём при встрече. Даже и не пытай!

– И до вечера дело не терпит?

– Нет. Ань, Так я заеду в два? Киваешь, вижу, – он хохотнул, – так до встречи?

– Давай! Заинтриговал… И у тебя подозрительно хорошее настроение…

«Что же за срочность такая, – подумала Анна, положив телефон на стол. – Очередной сюрприз? Женьку хлебом не корми, дай устроить какую-нибудь приятность».

Грей с интересом прислушивался к их разговору, но ничего не сказал. Воспитанный…

Они обсудили планы на сегодняшний день и вечерний генеральный прогон танцевальной композиции к новой песне Кристины Орбакайте. Певица требовательная и дотошная, но её замечания часто справедливы, и хореограф не спорит, а чаще согласно кивает, выслушивая мнение Кристины.

«Кажется, я начинаю понимать, что за сюрприз подготовил Евгений», – решила Анна, усаживаясь на переднее сиденье рядом с молодым человеком, его сияющий вид и букет у заднего стекла Женькиной машины только подтверждали её мысль.

– Ну и зачем ты меня вытащил? – Аня сделала сердитые глаза, – работы непочатый край!

– Терпение, радость моя! – они тронулись с места. – И подождёт твоя любимая работа. Потому что в жизни есть вещи поважней!

Он лихо вклинился в поток машин, интуитивно подстраиваясь под скорость движения автомобилей первого, скоростного ряда. Женька – водитель от бога, чувствующий и любящий свою машину, для него это не груда железа, а «ласточка», «девочка моя». Это была тайная любовь; стесняясь своих мальчишеских чувств, он никогда не проявлял их на людях.

Ну вот, что и требовалось доказать! Они свернули к Чистым прудам, и девушке стало ясно, что конечный маршрут этой поездки – Грибоедовский ЗАГС. Как угадал?! Анна хотела устроить церемонию росписи именно здесь, в старинном особняке, где находится знаменитый Дворец бракосочетания номер один. Признаться, она уже наводила справки, изучала в интернете их сайт, рассматривала фотографии залов, украшенных огромными зеркалами, коврами, гардинами, а на потолках – лепнина и хрустальные люстры. Интерьеры шикарны, сколько хороших снимков можно будет сделать здесь. Не удивительно, что сотни молодожёнов хотят попасть сюда.