Энн Стюарт - Ледяная синева (ЛП)

Саммер надолго замолчала.

— А сколько людей гибнет сейчас? Мика и те последователи, которых ты… убил. Может быть, ещё мы с Джилли. Сколько людей умрёт, прежде чем его остановят?

— Не знаю, — просто ответил Така, ничего не отрицая.

Саммер отвернулась к окну.

— Скажи, когда будешь готов ехать, — бросила она, отгораживаясь.

Чёрт побери, беги же! Уходи от меня, пока можешь! Но Саммер не двигалась, и он видел поражение в линиях её тела, узких плечах. Разве она не поняла, что никуда не поедет? Ему она больше не нужна. Он получил, что хотел. Самый разумный и предусмотрительный вариант — заставить Саммер замолчать навсегда, а он и разумен, и предусмотрителен.

С этой мыслью Така пошёл в спальню за вторым кимоно. Сорвал с кровати простыню, завернул в неё драгоценное одеяние. Он делал всё возможное, дабы очистить голову от лишнего — чтобы остался лишь его долг.

Только вот не представлять Саммер с распущенными волосами, спящую на этой огромной старинной кровати, было сложно. В ком, чёрт побери, проблема — в нём или же в ней? Саммер — никто, часть трудной работы, и всё же она проникла ему в душу. Может, виновато долгое восстановление после последнего провального задания. Или же ему противна даже мысль об убийстве невинной женщины. Это не входит в его обычные обязанности. Отторжение вполне естественно.

Когда Така вернулся с улицы, Саммер по-прежнему сидела в гостиной и смотрела в тёмное окно. Дождь усилился, и луны не было видно. Дом полнился тенями. Некоторые вещи легче делать в темноте. Он подошёл к ней сзади, посмотрел на влажный лес. Несмотря на холодную ночь, окно было открыто, и Така услышал трели ночных птиц, шелест ветра и мягкий стук дождя.

— Люблю этот дом, — тихо призналась Саммер.

Её слова удивили Таку. С тех пор, как они вышли из спальни того загородного дома, по своей воле она говорила мало.

— Он очень красивый. Такой спокойный. — На нём нет перчаток, но это неважно. Его отпечатков не найти в базах данных, да он и не собирался уходить просто так. Он уже активировал устройство, которое взял из машины. После взрыва не останется никаких следов. Вероятно, даже тело не смогут идентифицировать. А он уже будет на пути в Японию — пожалуй, даже раньше, чем рассеется дым. И он не станет оглядываться.

Саммер ничего не почувствует. У него больше нет оправданий и причин для отсрочки. А она всё не двигалась, лишая его выбора. Если оставить её в живых, то братья могут схватить её и выяснить, что она знает. Если такое случится, то у Комитета не будет шансов помешать планам Братства.

У Сиросамы были запасы химического оружия — достаточно зариного газа, чтобы отравить метро всех крупных городов. Биологическое оружие для сельской местности — и грузовики для его воздушного распыления. Он проводил тесты в Нигерии, японской префектуре Тиба, на одном из небольших гавайских островов и на юго-западе США. Ни у кого не было улик, слишком разнообразны симптомы — споры чумы в Аризоне, геморрагический вирус в Нигерии, опасный и быстро перемещающийся штамм туберкулёза на Гавайях. Только лучшие учёные работали на Братство, и результатом становились смертоносные шедевры. Одна маленькая женщина — не такая уж большая цена за то, чтобы обезопасить мир от подобного бедствия.

Така положил руки на плечи Саммер. Нужно, чтобы она потеряла сознание, прежде чем он сломает шею. Тогда она не поймёт, что происходит, и будет в своём спокойном и прекрасном доме на острове. Не её вина, что она оказалось не в том месте не в то время. Что слишком хорошо хранила тайны Ханы Хаяси.

Почувствовав его руки, Саммер едва ощутимо вздрогнула, а потом замерла. На ней был всё тот же мешковатый чёрный свитер. Така хотел коснуться её кожи, увидеть её в цветной одежде, в чём-нибудь не траурно-чёрном. Но это ему было нужно в последнюю очередь.

Така чувствовал напряжение Саммер, её бешено-стучащий пульс.

А потом она откинулась назад. Осела, опёршись спиной на его ноги; голова её касалась его живота. Саммер повернулась, подняла взгляд, и в неверном лунном свете Така ясно увидел бесстрашные и всё принимающие глаза.

Ощущение её тела потрясло Таку до глубины души. Глядя на неё сверху, он руками обхватил девичью шею и сделал невероятное: наклонившись, приник к губам.

Саммер потрясённо вздрогнула, но вырываться не стала. Закрыв глаза, она позволяла себя целовать, и Така осознал, что за недолгое, но кажущееся бесконечным время, что он знал её, он впервые по-настоящему её целует. Раньше он лишь быстро касался губами.

И вдруг этого стало мало. Ему всегда будет мало. Он перестал думать и потянул Саммер со скамьи, разворачивая. Обхватив лицо ладонями, Така страстно поцеловал её, и ответ был мгновенным, мощным. Податливая женщина исчезла. Она обхватила его за шею, потянула к себе, требовательно и низко застонала, когда их языки соприкоснулись.

Он поднял Саммер, а она обхватила его руками и ногами. Пронёс через тёмную гостиную в спальню, положил на расправленную кровать и накрыл её тело своим.

Вдруг Така понял, что делает, и начал высвобождаться, но Саммер ещё крепче вцепилась в него.

— Нет, — прошептала она. — Останься со мной.

Потянувшись, она попыталась коснуться его члена, но Така перехватил её руку и отвёл в сторону. Скатившись, лёг рядом. Он не мог этого сделать. Не мог даже понять, зачем начал. Понимал только, что боролся с влечением с тех пор, как оставил Саммер в спальне утром.

Тут Саммер сделала запоздалую попытку сбежать и попыталась скатиться с кровати. Но Така поймал её прежде, чем она ударилась об пол, и, подмяв под себя, прижал к кровати. Закрыв глаза, она отвернулась.

— Хватит, — выдохнула Саммер.

— Что «хватит»?

Её глаза распахнулись, наполненные яростью и болью от предательства.

— Хватит притворяться. Утром ты всё ясно показал, доказательств больше не нужно. Ты не хочешь меня, можешь заставить сделать всё, что пожелаешь, а я, жалкая я, буду благодарна за оказанное внимание, в то время как ты не почувствуешь ничего…

— Идиотка! — взбешённо рявкнул он. — Как можно быть такой слепой?!

— Уйди.

Така раздвинул ноги Саммер и прижался к ней возбуждённой плотью. Её глаза потрясённо расширились.

— Чувствуешь, да? И вот так весь день. Почти постоянно с тех пор, как я впервые коснулся тебя. Ты сводишь меня с ума. Но сделать то, что я хочу, прямо сейчас — значит почти наверняка убить нас обоих.

— Нет, — упиралась она. — Ты лжёшь. Утром ты не…

Така качнул бёдрами, и дрожь стала её нежеланным ответом.

— Утром я был настолько возбуждён, что кончил, даже не прикоснувшись к себе. А через пять минут опять возбудился. Ты нужна мне. Мне нужно быть в тебе, войти в тебя, соединиться, а это слишком опасно. — Така толкался в неё, чувствовал ответную дрожь и знал, что не сможет остановиться, пока не доведёт её до оргазма, а потом ещё одного и ещё…