Екатерина Гринева - Хранитель тайн, или Сброшенная маска

– Ну и люби на здоровье.

– Зачем ты так! Я всей душой… к тебе. Меня Лариска недавно бросила. Курва. И теперь я снова холостой и одинокий. Самый замечательный парень на свете. – И он широко улыбнулся.

– Холостякуй дальше.

Он взял мой стакан с виски и понюхал.

– Виски глушишь? Хахаль бросил? Или тоску заливаешь?

– Слушай! – Я уже начинала злиться. – Я к тебе не приставала и тебя не цепляла. Иди своей дорогой и оставь меня в покое. Понял?

– А ты не очень-то! – Он приблизил свое лицо к моему. – Я тут человек не последний. Спроси любого про Вальку Грача – тебе каждый ответит.

– Слушай, ты не мог бы меня к другой птичке свести?! К Сычу некоему.

Мне показалось, что пространство вокруг нас заискрилось от электрического разряда. Парень облизал губы.

– Зачем тебе Сыч?

– А вот это уже не твое дело. Нужен, и все.

– Не знаю я никакого Сыча. – И глаза его забегали по сторонам.

Задний ход, который он пытался дать, был неубедителен, и я насмешливо покачала головой.

– А врать нехорошо, разве тебя не учили этому в детстве! Сыча ты знаешь и поэтому отведешь меня к нему.

– С какой стати? Не знаю я никого.

– Знаешь!

– Зачем тебе?

– Я уже сказала: надо. Я тебе заплачу.

Он расхохотался.

– Сколько?

– Пятьсот баксов.

– Оставь эти деньги себе, цыпочка. Я отведу тебя к Сычу бесплатно. Но с условием, – подмигнул он мне. – Ты оставишь мне свой телефончик и адресок. Идет?

Я задумалась: давать свой телефон и адрес по вполне понятным причинам мне не хотелось. Но, похоже, и выхода у меня не было. Я согласно кивнула.

– Идет! Пошли!

– Э-э… так не пойдет. Телефон вперед. А то дашь фальшак и смоешься.

– Вижу, у тебя богатый опыт по этой части, – усмехнулась я. – Записывай.

Он записал мой номер и перезвонил. Телефон в сумке залился мелодией.

– Заметано. Тогда пошли! Но… – и он схватил меня за руку. – Ты уверена, что это тебе надо? Сыч, он такой – шутить не любит… Кто тебя послал?

– Никто. Я сама по себе. И руку мою отпусти. Пока я тебе коленом в пах не заехала! Пташка певчая!

– А ты задиристая. И с гонором… Ладно. Я тебя предупредил. Мое дело маленькое. Дальше сама решай… Чай, не пять лет. Опыт имеется! – Грач отпустил мою руку и как-то разом поскучнел.

– Допивай и пошли!

Я залпом допила виски и встала. В голове слегка шумело. Я качнулась.

– Э… да ты на ногах не стоишь!

– От одного стакана я не захмелею. Так что – веди меня. И не вздумай обмануть. А то смотри!

– А то! А то! – передразнил он меня. – Ты хоть знаешь, во что ввязываешься? Сейчас первая в кусты драпанешь.

– Это уже мои заботы, – пробормотала я, когда мы шли между людей. – Не боись!

Мы вышли в коридор и вскоре оказались перед кабинетом, около которого слонялся высоченный тип в спортивном костюме с брелоком от машины в руках.

– Ты куда? – задал он вопрос Грачу.

– Сыч у себя?

– Ну?

– Вот к нему хочет пройти.

Детина смерил меня взглядом.

– И зачем? – кивнул он на меня. – Что забыла-то?

– Без понятия. Рвется, и все.

– В бой, значит?

Судя по их взглядам, они меня не знали.

– Можно сказать и так, – ответила я.

– Вообще-то он занят.

– Надолго?

– У него Андрюха Ксилый. А надолго там или нет – без понятия. Мне не докладывали. А тебе зачем к нему?

– Разговор есть.

– Выставит он тебя пинком – и весь разговор, – заржал мужик. – Будет он с тобой церемониться. Понравишься – расстелет на столе. Вот и все твои разговоры. Вот бабы дуры.

– Так, может, доложите? – с нажимом произнесла я.

– Делать мне, что ли, нечего! Еще пять минут – и будет перерыв. Он еду заказал. Тогда и входи. Если смелости хватит.

– Не ваше дело, – огрызнулась я.

– Конечно, не мое, – согласился охранник. – Кости потом твои собирать…

– Я тебе говорил, – просипел Грач. – Чего ты лезешь-то.

– Надо!

– Жди! – повертел брелоком детина.

Вскоре появился официант с подносом, и Грач слегка подтолкнул меня:

– Входи!

Мы потопали за официантом. В кабинете, куда мы вошли, было полутемно. За массивным столом сидел, вальяжно развалившись, и постукивал пальцами по столешнице мужчина лет сорока пяти с аккуратной щеточкой усов и большими глазами. Слева от него в кресле сидел черноволосый крепыш, чуть подавшись вперед, и что-то рассказывал. При появлении официанта они замолчали, и здесь на авансцену выдвинулась я.

– Вот. – Грач подтолкнул меня вперед. – Рвалась к вам. Говорила, что срочно…

– Какого черта?! – взревел крепыш.

Но хозяин кабинета остановил его взмахом руки:

– Подожди. Разобраться надо.

По тому, как пристально и неотрывно на меня смотрел Сыч, я поняла, что он ЗНАЕТ. ЗНАЕТ, КТО Я ТАКАЯ. Еще бы, горько усмехнулась я, он же и послал за мной своих псов.

– Садись! – махнул мне Сыч рукой. – А ты иди! – это уже относилось к Грачу.

Тот вышел за дверь, и Сыч, не спуская с меня глаз, сказал:

– Зачем пожаловала?

Во рту у меня пересохло, и я сглотнула.

– Я хочу узнать, кто вам заказал меня.

– Прыткая какая! – усмехнулся Сыч. – Ты хоть соображаешь, о чем говоришь?!

– Соображаю, – упрямо мотнула я головой. – Но у меня убили всю семью. А единственная зацепка – это вы. Без вас я не выйду на тех людей. Я понимаю: вам меня просто заказали. Но я прошу назвать фамилии. Я заплачу вам. Я отдам вам акции наших семейных предприятий. Вы не останетесь внакладе. Только назовите мне имена и фамилии.

Взгляд Сыча посуровел.

– Ты, девка, трехнутая, однозначно. Своих я не выдаю. Это – во-первых. А во-вторых, к тебе у меня за моих ребят счет особый. Так что перекрестись и готовься к худшему. Отсюда ты уже не выйдешь. Там около двери один караулит. Да еще снаружи ребята стоят. Так что ты крупно просчиталась. – Он встал и подошел ко мне. – Вот и все! Ты хотела сказать что-то еще?

– Хотела… – прошептала я.

– Ну так говори! Время еще есть. Пока есть, – произнес он с нажимом. Потом он быстро схватил мою руку и заломил ее. От боли у меня на глазах выступили слезы.

– Больно? – прошипел он в ухо. – Будет еще больней. Пока о своем дружке не расколешься…

– К-каком д-дружке?

«Неужели они прознали о Валерке?» – подумала я.

– Ковалеве.

– Я не знаю никакого Ковалева!

– Знаешь! Ты с ним была в Италии.

– Я была с Дреминым.

– Это он так назвался. Настоящее его имя Ковалев Александр Николаевич. Где он сейчас?

– Не знаю.

– Придется применить крайние меры, – скучным голосом сказал Сыч. Он размахнулся и ударил меня в солнечное сплетение. От неожиданности и боли я завыла, согнувшись пополам, а моя сумочка упала на пол. От сильного удара замочек раскрылся, и из сумки выпал пистолет.