Луанн Райс - Песчаные замки
— Затем, что только при этом чувствовали себя живыми, — ответила Реджис.
У Агнес мороз пробежал по спине. Может быть, Реджис, как никогда, права. Оглянувшись на нее за подтверждением, она увидела, что сестра о чем-то задумалась, пристально глядя на обручальное кольцо, сверкавшее в свете всходившей луны.
— Может, теперь, когда папа вернулся, мы больше не будем выкидывать фокусов, — проговорила Агнес.
Реджис не ответила, глядя в окно машины.
Агнес пристально смотрела на нее: сестру что-то тревожит. Сильно тревожит — почему она раньше не заметила темных кругов под глазами?
— Что с тобой?
— Ей вчера снился кошмарный сон, — пояснила Сес.
— Знаю. Мама прошлой ночью к нам заглядывала посмотреть, как ты себя чувствуешь, — сказала Агнес. — А ты даже и не проснулась.
— Действительно, дурной сон, — призналась Реджис.
— Помнишь, что там было?
— Что-то про Баллинкасл, — тихо вымолвила она.
— Как всегда, — вставила Сес. — Правда?
Реджис по-прежнему смотрела в сторону.
— Может, теперь он приснился тебе из-за маминой новой картины? Ты ее видела? — допытывалась Агнес.
— Развалины старого замка, — передернулась Сес. — И папина скульптура с крестом наверху. И мы втроем смотрим из окна коттеджа. Мне эта картина не нравится. Напоминает, как нам было плохо без папы… Реджис, тебе приснилось…
— Я больше не хочу говорить про свои сны! — крикнула Реджис.
— Прости меня… — огорченно воскликнула Сес.
— Ладно, проехали, — с болью бросила Реджис, и Агнес, оглянувшись, увидела в глазах Сесилии слезы.
Собравшись упрекнуть старшую сестру, она удержалась, перехватив обезумевший взгляд, устремленный в окно, словно за ним Реджис видела что-то до смерти страшное.
К началу сеанса они опоздали, поэтому Брендан завернул машину в тупик. По дороге к пляжу Агнес чувствовала жар в теле, словно проглотила раскаленный уголь. Ей почему-то казалось, что всех их преследует сон Реджис. Во сне сестра плакала, что-то неразборчиво бормотала. Тем не менее, смысл был ясен: она в жутком страхе сражалась за любимого человека.
Что это было, связано ли как-то с возвращением отца? Агнес чувствовала эту связь точно так, как старшая сестра, сидевшая молча на заднем сиденье.
— Я перед тобой виновата, Сес, — вымолвила Реджис.
— Я не хотела тебя обидеть, — всхлипнула Сесилия.
— Ох, Боже мой, только не плачь.
— Просто… — шмыгнула Сес, — я за тебя беспокоилась прошлой ночью. Страшно было слышать, как ты бормочешь, а я тебе хотела помочь и никак не могла…
— Это был просто сон.
— Нам ведь теперь хорошо? — Сес вытерла слезы. — Когда папа вернулся… Тебе лучше, Реджис?
— Они с мамой не вместе, — глухо молвила Реджис. — Во сне я была виновата во всем.
— Ни в чем ты не виновата. Они будут вместе. Она его скульптуру рисует, — тараторила Сес. — Как будто вспоминает его. А он выложил на берегу фантастический круг из камней… из осколков разбитого камня…
— И это хорошо, — заключила Агнес. — Они художники, вдохновляют друг друга. Разве не ясно?
Не только для Реджис тот вечер выдался беспокойным. Где-то после полуночи Хонор дописала картину. Изобразила на большом холсте Баллинкасл, руины старого замка, разрушенную скульптуру Джона со сверкавшим на фоне темного неба крестом на верхушке, лица трех своих дочерей вдали в окнах маленького крытого соломой коттеджа. Отступила, разглядывая свое произведение, видя, что уловила тревожный грозный дух. Но на картине нет ни ее, ни Джона. Они были в каком-то другом месте — нигде.
Услышав, как Реджис ворочается и бормочет во сне, она вытерла перепачканные красками руки, побежала ее успокаивать. Агнес и Сес сидели в кроватях. Реджис всхлипывала, невнятно лепетала.
— Проснись, детка. Тебе просто снится…
Хонор обняла ее, стараясь разбудить, чтобы вместе бороться со страхами и дознаться, что их порождает. Но дочь только глубже погружалась в сон, и она, в конце концов, поцеловав ее и младших девочек, вернулась в мастерскую.
Теперь, стоя на кухне, смотрела в окно. Девочек нет дома — Реджис работает, Сес и Агнес уехали с Бренданом. Сообщили, что отправляются в Хаббард-Пойнт в пляжный кинотеатр. Хонор смотрела на воду, желая увидеть Джона. Думала, каким тяжелым обернулся для него приезд домой, гадала, что он сейчас делает.
Вышла из кухни, закрыв за собой дверь, пошла по лужайке, залитой предвечерним светом. Над золотисто-зеленой травой роились стрекозы, на ветру колыхались астры. Дойдя до виноградника, почуяла аромат созревающих гроздьев — скоро пора собирать урожай.
У стены задержалась на береговом откосе, ощущая, как морской бриз ерошит волосы. Внизу Джон закончил дневную работу. Осколки разбитого валуна были уложены на песке. Сначала показалось, будто они образуют один большой круг, но, приглядевшись, она увидела сложный рисунок — осколки, камни, галька уложены в концентрические спирали, повторяющие друг друга, вроде лабиринта. Центр остался пустым.
Хонор взошла на холм. Дойдя до каменного домика, нашла Джона, который сидел на песке, обхватив руками колени и глядя на море.
— Привет, — сказала она.
— Привет, Хонор, — удивленно откликнулся он.
— Видела твою работу, — кивнула она на лабиринт. — Очень интересно. Прекрасно.
— Спасибо.
— Ты это сделал. Собрал воедино разбитую глыбу. Придал другую форму.
— Принимая желаемое за действительное. Как приятно вернуться к работе… Я задумал нечто вроде головоломки. Валун никогда уже не собрать воедино. И нам не собраться… потому что мы что-то утратили. То ли в Ирландии, то ли гораздо раньше, как ты однажды сказала.
— Что утратили?
— То, что снова найти невозможно… какое-то место, где нас никогда уже не будет. Поэтому я построил лабиринт. По-моему, только так могу сказать что-то осмысленное для нас обоих. Для тебя, Хонор, и для меня. Дорога уходит в сторону, петляет, но если держаться ее, со временем дойдешь до центра. — Он тряхнул головой. — По крайней мере таков был мой замысел, сегодня я его переосмыслил.
— Как же?
— Ходишь по кругу, поворачиваешь не в ту сторону, стараешься попасть в то место, которого даже не существует.
— Существует, — тихо возразила она. — Мы существуем.
Он пожал плечами, глядя в море.
— Слышишь? — переспросила Хонор. — Мы существуем.
— Правда? — спросил он.
Она кивнула.
— У тебя в домике есть пляжная подстилка?
— Конечно, — озадаченно ответил он.
— Я хочу, чтобы ты повел меня в кино.
— Куда?
— В Хаббард-Пойнт, куда мы обычно ходили, не помнишь? Когда я жила там с родителями, а ты приходил в пляжный кинотеатр.
— Ты серьезно?
— Абсолютно.
— Да ведь мы не знаем расписания сеансов, — улыбнулся Джон.
— В том-то и дело.
Глаза его сверкнули в гаснувшем свете.
— Хочешь в кино — пошли.
Он прихватил подстилку в коттедже, направился к дому, где стояла машина Хонор, но она схватила его за руку.
— Пойдем по берегу.
— Уже почти стемнело…
— Если придется прошмыгнуть без билетов, мы успешно это сделаем. — Она крепко стиснула его руку. — Скажешь, нет?
— Положись на меня, девчонка с берега. Когда ты жила в Хаббард-Пойнт, а я тут работал на Келли, отыскал такие тайные ходы, каких больше никто не нашел бы. Готова?
— Готова, — взглянула она на него сияющим взглядом и взволнованно спросила: — Покажешь все свои тайные ходы?
Он столько лет сам таился и прятался, что ей больше всего на свете хочется узнать его лучше.
— Покажу. И еще кое-что.
— Что? — шепнула она. Стоял теплый летний вечер, тихий после захода солнца, а по спине у нее пробежала дрожь.
— Вот сейчас покажу тебе все.
— Джон…
Он приложил к ее губам палец.
— Все, Хонор.
Ею овладели бурные чувства, когда они двинулись по винограднику на плеск волн и запах моря к тому месту, которое она называла некогда своим домом.
Глава 21
Джон и Хонор шли по берегу, хватая друг друга за руку у каждого ручейка и овражка, помогая перебраться. Заливную трясину перегораживало довольно хрупкое бревно топляка, высушенное ветром — он пригнулся, подставив ей спину. Она, к его удивлению, приняла предложение. Сердце Джона зачастило, возникло единственное желание остановиться, поставить ее на ноги, поцеловать. Даже не верится, что такое возможно.
Спрыгнув с бревна, он и дальше тащил ее на спине. Она его обнимала за шею, обхватывала ногами, слегка касалась щекой его щеки. Не требовала отпустить, и поэтому он ее не отпускал.
Так они шли и шли. Справа была вода, слева — лес природного заповедника. Сразу за дамбой с небольшим водопадом Джон направился к каким-то густым, с виду непроходимым кустам. Только там спустил Хонор на землю, раздвинул густые лозы, увлекая ее на невидимые тропинки.
