Кэтрин Коултер - Роковая страсть

Ну вот теперь и познакомимся. Вас можно опустить.

— Да уж, пожалуйста. Ничего дурного этой букашке я не собиралась сделать. — Мэгги посмотрела на Пола так, будто ей очень хотелось плюнуть в него.

— Присел бы ты лучше, Пол, — предложил я. — Разговор будет долгим. И вы, Мэгги, садитесь. Теперь протяните друг другу руки: истерика не лучший путь решения проблем.

— Я шериф, — упрямо повторила Мэгги, заправляя выбившуюся блузу. — И я никому не позволю уклоняться от соблюдения закона.

— Вот и отлично, — сказал Сэвич, — люблю решительных людей. Присядьте и расскажите, что слышно о сестре Мака.

— Увы, ничего. Утром я разговаривала с Минтоном Кастангой, он тоже ничего не знает. Похоже, его больше заботит выяснение того, какую игру затеяли Мак и мисс Скотт. Я, конечно, объяснила ему, что это совершенно не его дело, потому что в противном случае вы бы его просветили. — Тут Мэгги неожиданно улыбнулась. — За это он обозвал меня сукой. Ладно, я лучше пойду: боюсь, если еще хоть немного пробуду рядом с этим недоноском, честное слово, не выдержу. Мак, если что-нибудь выяснится, позвоните, а вас, агент Сэвич, благодарю за щедрую готовность помочь. Дайте знать, если что.

Я вышел проводить Мэгги.

— И чего же такого сказал мистер Бартлетт, что вы его так возненавидели?

— Не просто сказал — сделал. Вы даже не поверите, Мак, он попытался залезть мне под юбку. Представляете, под форменную юбку! Недоносок! Пришлось немного выбить из него дурь.

— С чего это он вдруг?

— Понятия не имею. Впрочем, я всегда говорила, что у него не все дома.

— Ладно, Мэгги, не пропадайте. Я подождал, пока она отъедет, и вернулся в дом. Сэвич поджидал меня.

— Ну что ж. Пол, — заговорил он, как только я перешагнул порог, — расскажите нам о наркотике, которым вы заняты.

— Да, Пол, было бы чрезвычайно интересно послушать. — Опустившись на диван, я принялся устраиваться поудобнее, давая понять, что готов внимать его исповеди хоть до вечера.

Пол молча уставился на свои зажатые между колен ладони.

— Я ничего не стану вам говорить. Убирайтесь!

— А вот и нет. Никуда мы не уйдем, пока не расскажешь.

Муж Джилли вдруг показался мне очень маленьким, судя по всему, он был чем-то страшно напуган. И снова я почувствовал затаившуюся где-то рядом опасность.

— Ну, начинай, — поторопил я его.

Неожиданно Пол поднялся, прошелся по комнате и остановился у одной из висевших на стене картин в стиле модерн.

— Все еще находится в экспериментальной стадии, и, честно говоря, я даже не знаю, получится ли что в итоге. Фармакологические исследования баснословно дороги, требуется гигантское количество времени и людей, особые компьютерные программы, не говоря уж о том, что надо угодить куче всяких комиссий по здравоохранению. — Пол немного помолчал. — Я выбрал определенное направление исследований. Люди в Филадельфии решили, что оно будет слишком дорого стоить, а прибыль получится маленькая, вот и свернули работы. Они хотели, чтобы мы с Джилли занялись СПИДом, но это меня совершенно не интересует. Поэтому, когда Алоизиус Тарчер дал понять, что готов финансировать нашу программу, мы с радостью ухватились за это предложение.

— О каком веществе идет речь, Пол? — настойчиво спросил я.

— Как бы это лучше объяснить… Возможно, эликсир памяти. Вот и все.

— А что вы имеете в виду под этим эликсиром памяти? — нетерпеливо вмешался Сэвич. — О человеческом мозге и механизмах памяти известно очень немногое. Как ваш эликсир действует?

— Он предназначен для того, чтобы освободить человека от физических реакций, вызываемых неприятными воспоминаниями, то есть от нервных срывов, повышающих адреналин в крови, сердцебиения, расширения зрачков и так далее. Смысл состоит в том, чтобы блокировать механизм памяти путем уменьшения физической боли и накапливания положительных эмоций. Такой препарат мог бы оказаться незаменимым для тех, кто прошел через какое-то тяжкое испытание — например, для солдат, выживших в войне, или для детей, ставших жертвой физического или сексуального насилия. Заторможенность памяти сразу же улучшает состояние человека.

Сидя на диване, я внимательно следил за выражением лица Пола: раз уж он заговорил, нельзя было позволить ему замолчать.

— Все, о чем ты толкуешь. Пол, вызывается не только работой памяти. Существует масса иных причин — страх, возбуждение, напряженность.

— Верно, но мой эликсир обладает некоторыми свойствами, позволяющими контролировать работу памяти, — он оказывает целенаправленное воздействие.

— Поразительно, — задумчиво проговорил Сэвич. — А как вам удается продолжать исследования практически в одиночку, да еще в домашних условиях?

— В Филадельфии я был уже очень близок к успеху, но люди, от которых зависело принятие решений, в это не верили. Сейчас мне осталось только решить проблему побочных эффектов.

— Ты хочешь сказать, что может возникнуть наркотическая зависимость? — спросил я.

— О нет, — усмехнулся Пол, — я совсем не то имею в виду.

— Как насчет использования вещества в военных целях? — насторожился Сэвич. — В конце концов, если можно снять физическую боль и эмоциональное напряжение, почему бы просто не сделать людям укол? Тогда у вас сразу окажется под ружьем целый батальон героев.

— С военными я дело иметь не намерен.

Пол выглядел сильно изможденным, голос его звучал как-то бесцветно, и вообще он производил впечатление человека, которому все уже совершенно безразлично.

— Помнишь, когда я впервые заговорил с тобой на эту тему, ты отшутился: мол, эликсир молодости изобрел. А дело-то, выходит, серьезное.

— Да какая разница? Так или иначе, все это не имеет никакого отношения к исчезновению Джилли. Давай окончим этот разговор, Мак, и оставьте меня, ради Бога, в покое.

— В покое, говоришь? Чтобы у тебя была возможность нападать на женщин, которые случайно забредут к тебе на огонек?

— Мэгги все вывернула наизнанку. Она на меня наехала, а я пытался отбиться. Ну, может, немного увлекся — с мужчинами такое бывает, сам знаешь. Дело выеденного яйца не стоит.

— В таком случае давай поговорим о Джилли.

— А что о ней говорить? Я не знаю, где она, а если бы знал, то был бы сейчас вместе с ней.

Я помолчал, обдумывая ситуацию.

— Слушай, Пол, пора выложить карты на стол. Лора призналась мне, что она служит в полиции и какое-то время работала под прикрытием. Люди из отдела по борьбе с экономической преступностью узнали про существование твоего вещества. Им известен Молинас. После исчезновения Джилли Лору дважды пытались убить. Кто дал команду? Ты? Тарчер? Или, может, этот король преступного мира Дель Кабризо? Не молчи. Пол, расскажи нам о Тарчере и о Джоне Молинасе.