Джеки Коллинз - Жеребец

— Ты хорошо помылся, дорогой?

— Да, прекрасно. Секретарша еще не пришла?

— Не знаю. Сейчас позвоню и спрошу Адамса. Я договорилась, что мы ужинаем с Сарой и Алленом Аллен — последний муж Сары, писатель. Он должен тебе понравиться.

— Ты же знаешь, что я не выношу Сару.

— Дорогой… — Я подошла и стала медленно стягивать с него махровое полотенце, которое он обвязал вокруг бедер. Господи, до чего нелепо выглядит голый Бенджамин. Гном с огромным пузом, из-под которого торчат слабенькие белые ножки.

Бенджамин отвернулся.

— Не сейчас, Фонтэн. Секретарша должна подойти с минуты на минуту.

Ну надо же! Вот и оставляй его одного. Обычно после долгого расставания Бенджамин дождаться не может, когда я приступлю к нему.

Что ж, посмотрим — чья возьмет. Я нарочито медленно сняла с себя пеньюар и сладко потянулась.

— Пойду-ка, пожалуй, приму ванну, пока ты дожидаешься свою незаменимую мисс Клерк. Как тебе кажется, я не располнела?

Я прекрасно знала, что в моем теле нет ни унции лишней. Просто, видя меня обнаженной, Бенджамин так возбуждается, что забывает про все на свете.

— Нет, ты не располнела.

Маленькие свинячьи глазки Бенджамина скользнули по мне, и он отвернулся — во второй раз! Неужто он наконец стал импотентом? Я позвонила Адамсу по внутренней связи.

— Секретарша мистера Халеда здесь?

— Да, мадам. Бенджамин одевался.

— Она пришла. Ты закончишь к шести? Я обещала Сидвеллам, что мы заскочим к ним на коктейль.

Бенджамин невнятно хрюкнул. Я еще раз потянулась, повела плечами, послала ему воздушный поцелуй и, покачивая бедрами, пошла в ванную.

А что прикажете делать, если у старичка не встает?

Глава 22. ТОНИ

Помню, мальчишкой я, как и все мои сверстники, сходил с ума по голливудским фильмам. Обычно в них после любовной сцены главный герой (чаще всего Джин Келли) прощался со своей девушкой и выбегал на улицу, пританцовывая и распевая во все горло.

Примерно так я чувствовал себя сейчас. Да что там Джин Келли — мне море было по колено.

Интересно, а если я пущусь в пляс прямо посреди Кингз-роуд? Да еще спою? Ясное дело — меня тут же заметут как пьяного.

Я доставил мою маленькую Александру домой в такси. После всего, что между нами произошло, она была тихая, присмиревшая и бесконечно родная. Даже рта не раскрыла. Меня сморил сон, а она тем временем тихонько оделась в ванной, потом разбудила меня и спросила, можно ли ей уехать домой.

Я даже не знал, чего ей и сказать, так на меня все это подействовало.

Всю дорогу в такси мы молчали. Потом я отпустил машину и довел Алекс до дверей. Челси. Три часа ночи, а я свеж как огурчик, голоден как шакал и в прекрасном расположении духа.

Я поймал такси и махнул в» Хобо «. Урок этим лодырям впрок не пошел — на сей раз даже в вестибюле никого не было. Вне себя от гнева я ворвался в служебное помещение, схватил за шиворот Франко и заорал:

— Где Тина, черт побери?

— Миста Блейк… мы не ждать вас обратно.

— Знаю — ты только это и повторяешь.

— Мне кажется. Тина плохо чувствовать, она уйти домой рано.

— Браво, Франко, браво! А почему в таком случае ты не поставил кого-нибудь вместо нее?

— Я поставил, миста Блейк. Там Фредерико.

— Ничего подобного. Франко в ужасе закатил глаза.

— Я убивать этот Фредерико своими руками. Сто раз я говорить ему стоять снаружи.

Я не стал с ним спорить, чтобы не портить настроения. Достаточно того, что я приехал. При мне Франко безупречен.

Цветик поставил диск Лу Ролса. В» Хобо» царила обстановка задушевной умиротворенности после удачной ночи. В зале осталось человек тридцать.

Сэмми все еще сидел со своей желторотой Пигалицей. Когда я проходил мимо, он вцепился в меня.

— Где ты пропадал? Пропустил самое интересное. Скажи спасибо, что я был здесь и помог навести порядок.

— Что случилось?

— Эта Кэролайн — полная психопатка. У нее явно не все дома. Принялась швырять в Стива всем, что попадалось под руку. Бедняга залез под стол, над головой у него свистят тарелки и рюмки, и ругань стоит — заправский боцман покраснеет. Словом, сгреб я ее в охапку и потащил к выходу. Она разрыдалась и все такое, и вдруг нас окружают эти чертовы репортеры — какой-то гад позвонил им, — и началась потеха! Сечешь?

Я пожал плечами. Я был рад, что пропустил это зрелище, потому что в противном случае отделал бы эту сволочь Стива по первое число.

Пигалица, которая во время нашего разговора с Сэмми сидела, посасывая большой палец, проныла:

— Пойдем, Сэмми, а?

— Секундочку, не гори, я еще успею тебе вставить, — подмигнул ей Сэмми. И тут же беззвучно прошептал мне губами:

— Огонь девка!

Похоже, Сэмми находил их на свалках. Ну никак не может подобрать себе милую приличную девушку!

— Слушай, Сэмми, я тут немного пораскинул мозгами, пока был в Нью-Йорке…

— Здорово, я и не знал, что у тебя мозги есть.

— Я серьезно, Сэмми. Я надумал открыть новое местечко.

— Новое? На кой дьявол оно тебе сдалось? Это-то чем тебе не нравится?

— Понимаешь, Сэмми, мне ничего от него не достается. Купаются в роскоши и делают золотые горы другие, а мне платят жалкие гроши.

— А чего ты хотел? Только болван вроде тебя мог заключить сделку на таких условиях.

— Когда «Хобо» открывался, я еще не мог ставить своих условий. Да и кто мог тогда предположить, что дела пойдут так здорово?

— А кто тебе мешает попросить прибавку к жалованью? Работаешь ты на совесть. Когда здесь, конечно, находишься…

— Я в принципе не понимаю, почему кто-то должен обогащаться за мой счет? «Хобо»— это я. Без меня здесь никому и двух недель не продержаться.

— Ну, это ты малость загнул. Ты, конечно, кое-что значишь, но и без тебя, пока ты мотался по Нью-Йорку, было вполне неплохо.

— Пойдем же, Сэмми, — снова заныла пигалица. — Всю ночь тут проторчали.

— Ладно, ступай, Сэмми, завтра поговорим.

Я понял, что вряд ли добьюсь от него желаемого.

— Миста Блейк! — Франко с выжидательным видом стоял рядом. — Там снаружи миста Иан Теин с друзьями. Они хотят зайти, но мы уже не обслуживать, и они страшно шуметь поэтому.

— О'кей, Франко, я ими займусь. Иан Теин — редкостный зануда. Он сколотил огромное состояние на всякой ерунде, делающей Лондон столь притягательным для туристов: национальных костюмах, сувенирах, старинных нарядах, мундирах, ливреях, открытках и плакатах. По всему Лондону разбросаны магазины «Теин». А сам он выглядит так, что по сравнению с ним Сэмми — аристократ. Он примерно одних лет со мной, тщедушный и плюгавый, и все тщится пробиться в верха, пока безуспешно. Меня ненавидит, поскольку я на равной ноге с шишками: актерами, лордами, политиками. Так и ходит зеленый от зависти. Уж больно хочет стать большим человеком. Злые языки уверяют, что он даже нанял пресс-агента, чтобы тот втиснул его фамилию в колонку светских сплетен, где талдычат про знаменитостей. Думаю, стоит он не меньше пары миллионов. Окружение у него всегда самое пестрое и малопримечательное.