Елена Арсеньева - Охота на красавиц

Итак, в Нижнем ее скорее всего задержат… Странно, эта мысль не вызвала у Киры особого потрясения. Во-первых, она уже несколько пообвыклась со своим положением «бегства от правосудия», а во-вторых, совесть ее по-прежнему абсолютно чиста. С того самого дня, как Алка познакомила ее с Игорем, и до отъезда в Коктебель она знала о своем, как теперь принято выражаться, бой-френде только одно: это преуспевающий адвокат и приятный человек, который не больно-то кичится родством с милицейским генералом, но отнюдь не скрывает этого родства. Отец, ведая или не ведая того, делал Игорю отличную рекламу, поэтому под преуспевание адвокатской конторы Глыбина-младшего был заложен весьма прочный фундамент. Кира, впрочем, в эти тонкости не вникала. Игорь тоже мало интересовался ее делами. Они общались не чаще раза в неделю, чтобы «приятно провести время». Да уж, воистину: встретились два одиночества, развели у дороги костер, а костру разгораться не хочется – вот и весь разговор.

Вот и весь разговор? Вот и все, что она может сказать об Игоре после года знакомства, плавно перетекшего в интим?! А где слезы? Где дрожь телесная, где трепет сердечный, где прижимания рук к груди, где метания, терзания, беспокойство?!

Кира вяло потрогала себя руками, как бы пытаясь найти нечто, чего, она заранее знала, найти невозможно.

Поразительно! Да есть ли у нее вообще сердце? Игорь арестован, Игорь в тюрьме, а она не испытывает за него элементарного беспокойства! Даже не очень-то интересно узнать, что он такого натворил вместе со своим батюшкой!

– Кстати, Кира, а тебе не интересно узнать, с чем взят твой приятель? – словно прочитав ее мысли, подал голос Максим, и Кира со стыдом взглянула в зеркальце.

– А что, ты и это смог выяснить? – угрюмо спросила она. – Как погляжу, информатор твой – и в самом деле ого-го, сколь сведущий человек!

– Ого-го, – кивнул Максим. – Это точно. Только я вот чего не пойму: если ты с этими Глыбиными подельница, то почему в твоем пресс-релизе, – он помахал знакомой Кире омерзительной листовочкой, выудив ее из кармана, – не указана контрабанда алмазов?

– Что-о?.. – тихо проговорила Кира, и лицо Глыбина-старшего вдруг выскочило из глубин подсознания, ослепило нестерпимым блеском, струящимся из глаз, – в точности как было во сне. И в этот миг, словно алмазный блеск развеял некую тьму, Кира поняла, что рано радовалась, рано хвалила себя за то, что нашла объяснение своим загадкам. Листовка листовкой, розыск розыском – а ничем, никакой ее предполагаемой связью с Глыбиными не объяснишь «участие» в ограблении автобуса на трассе Феодосия – Симферополь. И гибель Алки. И пропажу паспорта. И звонок из агентства по продаже билетов – тоже…

А еще она поняла, что не в силах одна справиться со всем этим. Надо было с кем-то поговорить. Как можно скорее! Немедленно! Чтобы элементарно не сойти с ума.

Она с отчаянием вскинула взгляд на Максима, мучительно желая обнаружить хотя бы слабый отсвет обыкновенного человеческого сочувствия в его глазах, – и даже испугалась, увидев холодный прищур и закаменевшие скулы.

– Та-ак, – медленно промолвил Максим. – Кажется, приехали…

Он нажал на тормоз, и только тут Кира сообразила, что Максим смотрит вовсе не на нее, а на милицейскую «Волгу» и такой же «уазик», перегородившие им дорогу. Капитан с черно-белой палочкой вальяжно шел навстречу, однако в выражении его лица не было и тени приветливости, свойственной представителям его профессии. Вдобавок он был не один. Четыре серые омоновские фигуры выросли из-за его спины, а через секунду Кира и Максим оказались выдернуты из автомобиля и приткнуты к нему с заломленными назад руками. А милиционер открыл багажник, с брезгливым выражением лица поворошил там что-то рукой, а потом, вцепившись в волосы Максима и рванув его голову назад, спросил голосом, которым выносят смертный приговор:

– А от трупа вы, значит, уже успели избавиться?

Оказывается, подобно тому, как существуют бродячие зверинцы, существуют и передвижные «обезьянники» – гораздо теснее стабильных. В этом Кира могла убедиться на собственном опыте… Что-то ее опыт начал уж больно стремительно обогащаться! Правда, большой пользы она в том пока не находила. И вообще – ничего хорошего не находила она в сидении в этой пропахшей потом, зарешеченной коробчонке, разместившейся в кузове милицейского «уазика»!

Она оказалась здесь одна: Максиму под охраной двух омоновцев велели вести «Москвич» в отделение милиции. А Киру изолировали – как особо опасную преступницу, надо полагать. Еще бы! Стоило только вывернуть карманы Максима и взглянуть на ту злополучную листовку! Потом вывернули наизнанку Кирину сумку, подозрительно оглядели парик. Максим так и побелел лицом, а Кира мысленно похвалила себя за единственный разумный поступок за последние два дня. Очевидно, сам господь бог смиловался над ней, когда надоумил утопить Мыколин «макаров»! Ненадолго, впрочем, хватило его милосердия…

Кира сидела со скованными руками, и мысли, снедавшие ее, были подобны стае черных воронов-трупоедов. Это же надо: поверить, будто Петр Иванович и Игорь Глыбины арестованы! Из-за махинаций с алмазами! Ишь ты, Мыкола с Полторацким как в воду глядели: Нижний-то Новгород, оказывается, и впрямь в центре алмазодобывающей Якутии теперь расположен! А Глыбин-pere[9] – глава концерна «Де Бирс». Ну, еще бы! Больше ведь ему делать нечего в своей милиции!

Да… тяжко, ох, до чего тяжко на сердце. До чего мучительно признать: сволочь этот Максим Исаев. Максим Максимыч… Ну, Штирлиц – он ведь Штирлиц и есть, ему как бы по должности положено втираться в доверие к разным простакам и простодырам, а потом вешать им лапшу на уши. Вот Максим Максимыч и навешал Кире версты немереные этой самой лапшички. Спагетти на тему коррупции. А сам в это время – тук-тук-тук! – стучал по каналу 02: выезжайте, мол, добры молодцы-омоновцы, ловите злодейку! Ну, хорош, хорош, ничего не скажешь! Киру как молнией прошило, когда сноровистый омоновец выпотрошил ее рюкзак – и на землю упала милицейская листовка. Вот именно – листовка номер два! Вернее, номер один – та самая, которую Кира спрятала, еще только собираясь в бегство из дома бабы Нонны. А номер два – это Максимова листовочка, которая вовсе не выпала предательски из кармана Кириной юбки, а была все это время надежно спрятана в кармане Максимовых джинсов. Где он нашел, подобрал, сорвал – неведомо, однако нет сомнений: он с самого начала знал, с кем имеет дело. А какую девочку из себя строил, когда Ирочка крик подняла! Мол, в какую же я, бедный, невинный Серый Волк, лужу сел с тобой, кровожадная Красная Шапочка! Ох, артист, артист. Насмотрелась Кира за вчерашний день на этого героя… к счастью, не любовника. Вот теперь точно можно сказать – к счастью! Однако и впрямь герой. Орелик! Не побоялся с расчленительницей спать в одной машине. И даже про ловца некрофилов рассказать не побоялся. А ну как пробудились бы в Кире ее глубинные, потаенные инстинкты?..