Тилли Бэгшоу - Сидни Шелдон. Если наступит завтра – 2

– Это один и тот же человек. В расследовании не так много доказанных обстоятельств, но это один из фактов.

Жан рассказал ей об одержимости маньяка аккуратностью и стихах из Библии.

– Он знаком с требованиями осмотра места преступления и способами сбора ДНК. Убирает место преступления, чтобы защитить себя. Но мало этого, он придает телам определенные позы. Как в театре.

Трейси слушала, но ничего не говорила. Она заказала лапшу с моллюсками для обоих – фирменное блюдо ресторана, – но почти не притронулась к еде.

– Я так и не поняла, какое я имею отношение к этим преступлениям?

– Каждое убийство происходило между двадцатью четырьмя и сорока восемью часами после сенсационного ограбления. И в том же городе. Ни одно из ограблений не было раскрыто. Все они были сложными, тщательно спланированными. Больше половины из них совершила женщина. В этом бизнесе не так много женщин, как вам известно.

– В каком именно бизнесе, инспектор?

Жан поднял брови:

– Бросьте, мисс Уитни.

– Трейси. И не можете ли говорить потише?

– Простите. Дело в том, что столь высокопрофессионально действуют очень немногие женщины. Мы говорим о миллионных ограблениях, очень тонко и умело совершенных.

– Продолжайте, – кивнула Трейси.

– Я начал расследовать ограбления и искать подозреваемых среди женщин. Ваше имя значится в базе данных Интерпола. Первое, что я заметил: никто вас не видел уже девять лет, с тех пор как вы исчезли из Лондона.

– И что?

– Первая жертва, Карен Грин, убита девять лет назад. В Лондоне. В то же время. Вы исчезли, и начались эти убийства.

Жан пил вино, выжидательно глядя на Трейси. Трейси смотрела на него. Если бы этот человек не угрожал открыть ее настоящее имя и уничтожить их с Николасом жизнь, она могла бы рассмеяться.

– И все? Это вы считаете связью? Убийство в Лондоне девять лет назад?

– Это, несомненно, имеет какое-то отношение к вашему исчезновению, – разозлился Жан.

– Ничего подобного. Обычное совпадение. И я не исчезла. Я уехала. Мне нужно было начать новую жизнь, и я ее начала.

– Совпадение? – повторил Жан. – В самом деле? Давайте прокрутим пленку. Нью-Йорк, три года спустя. Из частного дома на Пятой авеню при свете дня украден Писарро. Похищен женщиной, разыгравшей роль сотрудницы Метрополитен-музея. Разве не похоже на одно из ваших дел? Как звучит, на ваш слух?

– На мой, звучит дерзко и оригинально, – заключила Трейси. – Особенно мне нравится та часть, где ограбление совершалось при свете дня. Но в то время я и вблизи Нью-Йорка не была.

– О’кей, Чикаго, – продолжал Жан. – Бриллиантовый браслет и две пары таких же серег украдены из магазина Нила Лейна. Обесточены, а потом вновь включены камеры и сигнализация. Прошло три дня, прежде чем было обнаружено исчезновение драгоценностей. На их место подложили искусно изготовленные подделки. И снова впечатляющее внимание к деталям. Ничего не напоминает?

Трейси пригубила вино.

– Абсолютно.

– Мумбаи, два года назад. Бесчестный девелопер, которого обманом втянули в покупку несуществующих прав на участок земли размером с носовой платок. В деле участвовала прекрасная молодая американка, которая, по его мнению, питала к нему романтические чувства.

– Он был женат?

– Как оказалось, да. Почему вы спрашиваете?

Трейси пожала плечами:

– Так ему и надо, не находите?

– Вот что я нахожу… – Жан Риццо перегнулся через стол. – Я скажу, что на каждом этом деле написано ваше имя.

– Если не считать крошечной детали: я не была в указанное вами время ни в Нью-Йорке, ни в Чикаго. Что же до Мумбаи, я вообще в жизни не ездила в Индию! А также в Гонконг, Лиму и во все эти… – Она оттолкнула придвинутую к ней стопку фотографий. – Я девять лет не покидала Соединенные Штаты, инспектор. Спросите любую мать в школе Ники, если не верите мне. Я была здесь, в Стимбоут-Спрингс. Весь город подтвердит мое алиби.

Подошедшая официантка убрала нетронутую еду. Жан заказал кофе и тарелку печенья кантуччини. Вино на пустой желудок ударило ему в голову.

– Я бы хотела помочь вам, инспектор, – сказала Трейси. – Считаю, что случившееся с этими женщинами – сущий кошмар, и надеюсь, вы достанете негодяя, который этим занимается. Но вы приехали сюда в поисках Трейси Уитни, и правда заключается в том, что Трейси Уитни мертва. Умерла девять лет назад.

– Хм… – произнес Жан.

– И что означает это «хм»?

– Я только сейчас подумал, что для мертвой она провернула потрясающее дельце в Лос-Анджелесе всего десять дней назад. Должно быть, Трейси Уитни была еще та леди.

– Думаю, да, – рассмеялась Трейси.

– Сколько могут стоить эти рубины? Два-три миллиона? А может, и больше. Для частного коллекционера.

– Боюсь, понятия не имею, о чем вы, – Трейси мило улыбнулась. – О, прекрасно. Кофе принесли.

Наблюдая, как она пьет густой ароматный напиток, Жан понимал, почему многие мужчины увлекаются Трейси Уитни. Она, конечно, прекрасна, но есть в ней нечто большее. Она неглупа, остроумна и явно наслаждается умением перехитрить врагов по обе стороны закона. Он решил сменить тактику:

– Так ваш сын ничего не знает ни о вашем прошлом, ни о своем отце?

Трейси медленно поставила чашку и окинула Жана стальным взглядом. Больше никакой болтовни. Армии готовы к бою.

– Ни о чем. И никогда не узнает.

– А Джеф Стивенс знает о том, что у него есть ребенок?

– У Джефа Стивенса нет ребенка! – твердо заявила Трейси. – По крайней мере, от меня. Ники мой. Только мой. Я его вырастила. И больше ему никто не нужен.

Сообразив, что повысила голос, Трейси откинулась на спинку стула. Жан подумал о своих детях и о том, как отчаянно тосковал по ним. Он вдруг ощутил жалость к Стивенсу.

Словно прочитав его мысли, Трейси сказала:

– Вы не понимаете, инспектор.

– Жан.

– Жан, – повторила Трейси. – Вы не знаете Джефа так хорошо, как я.

– То есть не так сильно ненавижу его, как вы.

– Ненавижу? – Трейси казалась искренне шокированной. – Никакой ненависти. Просто я люблю Ники. Это вещь совершенно иная. Вам придется довериться мне, когда я говорю, что из Джефа вышел бы дерьмовый отец. О, он человек любящий, обаятельный и абсолютно милый. Но на него нельзя положиться. В конце концов он разбил бы сердце Ники, как разбил мое.

– Что случилось между вами? Если, конечно, я могу спросить и вы не возражаете…

Возражает ли она? Жан Риццо – совершенно незнакомый человек. Хуже того, коп. Но Трейси, сама не зная почему, выложила всю историю. Она рассказала о том, что потеряла первого ребенка от Джефа. О своих попытках приспособиться к супружеской жизни и домашним обязанностям. О том, как застала Джефа и Ребекку в спальне ее дома. Об ужасной жгучей боли от предательства. И наконец, объяснила, что видела Ребекку снова в Лос-Анджелесе в прошлом месяце, когда та обедала с Шейлой Брукстайн.