Последняя осень. Буря (СИ) - Пырх Дарья
– У меня есть ароматические палочки, – сказала Эмилия. – Люблю запах жасмина. Где-то прочитала, что он снимает напряжение и заряжает энергией.
Получив одобрение, она установила благовония, напоминающие бенгальские огни, на специальную подставку, поднесла к ним зажигалку, а затем, выждав несколько минут, потушила. Легкий сладковатый дымок навел на мысли о весне и цветущем саде. Настя вытаращила глаза, схватилась за горло, громко закашляла. Семен похлопал ее по спине, Ангелина быстро налила в кружку воды и, подав, обеспокоенно протараторила:
– Ты как?
– Уже нормально. Подавилась, – прохрипела Лебедева, справившись с приступом. – Ну и вонь.
– Точно, – сморщила нос Яна. – Даже химозные отдушки звучат богаче.
– Я покупала в магазине индийских товаров. Там все натуральное, особенно палочки для медитаций и тантрических практик, – обиделась Эмилия.
Яна посмотрела на нее, как на нищенку, но воздержалась от комментариев. Вскоре подоспел Игорь.
– Будешь с нами? – проворковала Динара, и у Маши свело челюсть от неестественно приветливого тона. – Свяжемся с Юрой, выясним что-нибудь важное.
– Вы не медиумы. Сразу все испортите, – буркнул Игорь.
Семен предложил вместо Гробаря свою кандидатуру. Кирилл осадил его, доброжелательно произнес:
– Игорь, ты знаешь о Юре больше, чем мы, с самого приезда относишься к нему с уважением.
– Он напал на меня, – помрачнел тот.
– У, ясно, – с издевкой протянул Женя. – Ты боишься.
– Я не трус, – проскрежетал Игорь. – Ладно, сделаю одолжение.
Леонид погасил свет. Все замерли, предвкушая мистику. Огоньки свечей таинственно колыхались. Маша любовалась изящным танцем пламени. Голос Динары стал ниже, мягче.
– Все ли хорошо себя чувствуют? – спросила она. – Если у вас головная боль, депрессия, опьянение или сильная усталость, то вы можете стать легкой мишенью для злых сущностей.
Ангелина ойкнула, вскочила и пролепетала:
– Я, эм, лучше понаблюдаю.
Динара кивнула с видом мудрой наставницы и, когда соседка присоединилась к зрителям, продолжила:
– Поклянитесь, что вы не будете использовать доску с недобрыми намерениями.
«Глупость. Как бумажка может кому-нибудь навредить?» – мысленно усмехнулась Маша, однако выполнила требование. Динара велела сомкнуть веки, таинственно проговорила:
– Пусть нас окружает лишь позитивная энергия, пусть наши помыслы будут чисты, пусть наши тела пребывают в безмятежном слиянии с вечностью. Да сохранят сердца добро, да очистятся души.
Маша едва не захохотала, удивившись: «Она сочиняет на ходу? Какая-то молитва сектантов». Отринув внезапную идею объединиться с выдумщицей и основать небольшой культ, чтобы заработать огромные деньги с пожертвований, она, последовав рекомендациям, глубоко вздохнула и открыла глаза. Наблюдатели зашептались, Михаил и вовсе захрапел, но его пихнули.
– Последние напутствия, – сказала Динара. – Никогда не дразните и не оскорбляйте «гостя», проявляйте уважение. Итак, теперь положите указательные и средние пальцы на планшетку. Ни при каких обстоятельствах не убирайте руки, понятно? Я буду задавать вопросы, а Леонид вести заметки.
Маша глянула на парня. Тот выглядел крайне серьезным.
– Духи, мы взываем к вам, – театрально произнесла подруга. – Есть ли здесь тот, кто хочет побеседовать с нами?
Ничего не произошло. Через минуту Динара повторила фразу, но указатель, как и было спланировано, оставался неподвижным.
– Вы нас слышите?
Маша, изобразив изумление, аккуратно направила планшетку к метке «Да». Эмилия поразилась, Женя уставился на ватман, с волнением прошептал:
– Игорь, это ты двигаешь?
– Нет, – неуверенно отозвался тот.
– Вау, – прошептала Ангелина.
Динара осадила болтунов.
– Вы жили здесь? – дождавшись очередного подтверждения, она спросила: – Как вас зовут?
«Теперь на “Ю”, – мысленно воссоздала инструкции Маша. – Что за?» Указатель поехал в другом направлении.
– А, К, А, К, И, Й, – озвучивала буквы Динара.
– Акакий, – лаконично выдал Леонид.
Подруга запнулась, но сыграла потрясение. «Кто-то шутит?» – пронеслось в голове Маши. Она украдкой посмотрела на Женю, Кирилла, Игоря, Эмилию, однако на их лицах не было и тени ухмылки.
– В каком году вы погибли? – спросила Динара, затем проговорила: – Один, восемь, четыре, два.
– В тысяча восемьсот сорок втором, – поведал Леонид.
На вопрос о причине смерти дух ответил, что замучил крепостных и те взбунтовались, натравили на него Ленина с большевиками, разграбили поместье во имя Октябрьской революции.
– Разве она была не в тысяча девятьсот тринадцатом году? – пискнула Ангелина.
– В семнадцатом, – поправила Динара. – Духи иногда лгут. До свидания, Акакий. Надеюсь, следующий гость скажет правду.
После небольшой паузы планшетка вновь поползла к левому верхнему углу.
– Кто посетил нас? – осведомилась подруга. – П, Ё, Т, Р.
«Что за тупость?» – нахмурилась Маша. Петр оказался электриком, который работал в лагере и трагически погиб во время грозы.
– Кто-то издевается над нами, – встряла Эмилия. – Если вы, господин дух, реальный, ответьте, когда я умру?
Указатель рванул к первому ряду. Маша ахнула.
– Завтра, – подытожил Леонид.
Эмилия закричала, отшатнулась и убрала руки.
– Дура, положи обратно! – заорал Игорь. – Давай, быстро! Иначе призраки прорвутся в наш мир.
– Н-нет, – пролепетала Эмилия. – Это розыгрыш? Признайтесь, вы специально меня запугиваете?
Планшетка замерла возле «Нет». Зрители тревожно заголосили. Маша поежилась, сглотнула ком, возникший в горле. Свечи дрогнули. Эмилия, обхватив себя руками, закачалась вперед-назад, твердя:
– Это неправда.
– Прощай, Петр, – скороговоркой произнесла шокированная Динара.
Ангелина всхлипнула, попросила закончить сеанс, но Кирилл оборвал ее. Эмилия, наплевав на запреты, встала и подбежала к тем, кто не участвовал. Указатель скользнул к символу луны. У Маши вспотели ладони. «Это понарошку», – закрутилось в голове.
– Злой дух, – прошептал Игорь.
Динара тихо спросила про имя. Взгляд Маши едва поспевал за куском пластика.
– Юра, – объявил Леонид, единственный, кто даже не шелохнулся.
Наверху словно грянул гром. Все уставились в потолок, какие-то девушки закричали. Одна свеча погасла. Маша озябла, Женя шумно втянул воздух, Игорь побледнел, Кирилл плотно сжал губы.
– Прощай, Юра, – боязливо прошептала Динара. – Неужели мы кого-то призвали?
Шаги на третьем этаже стали громче. Ангелина заплакала, Яна зашептала молитву. Кирилл ожесточился, приказав:
– Мы призываем дух Глеба Волгина. Ты здесь?
Снаружи загудел ветер. Планшет, словно обезумев, понесся к надписи «Да». Машу затрясло. Грудную клетку будто вскрыли и набили чем-то тяжелым. Разум заволокло туманом.
– Кирилл, прекрати! – взвизгнула Динара.
– Заткнись, – рявкнул тот. – Глеб, как зовут твоего убийцу?
По верхнему этажу пронесся дробный рокот. Вторая свеча потухла. Маша почувствовала, что вот-вот потеряет сознание. Третье, последнее пламя трепыхалось, его отблесков едва хватало, чтобы разглядеть начертанные линии.
– Игорь, – сурово проговорил Леонид, словно вынес приговор.
Гробарь подпрыгнул, издал нечто среднее между возгласом и криком.
– Нет! Это не я! Он лжет! – завопил парень.
Что-то оглушительно зазвенело, будто над ними разбились все стекла. Налетел сквозняк. Крики слились в один рев. Игорь встал, случайно толкнув свечу локтем. Бумага вспыхнула. Маша вскочила и остолбенела, глядя на то, как расползаются ярко-оранжевые языки.
– Пожар! – заголосила Яна.
– Нельзя сжигать доску, – вторила ей Динара, заламывая руки. – Нам конец.
Леонид метнулся за бутылкой, плеснул на горящий ватман. Огонь потух. Зал погрузился во тьму. Начался хаос: все толкались, кричали как сумасшедшие. Немного погодя студенты опомнились и включили фонарики на телефонах. Леонид пощелкал выключателем.
