Сандра Браун - Хижина в горах

– С ее точки зрения, побочные эффекты перевешивали положительное действие лекарства.

– Другими словами, вреда от него было больше, чем пользы.

– Эти другие слова ваши, детектив, а не слова Эмори, – не сдержался Джеф.

– Вы советовали вашим клиентам вкладывать большие деньги в это лекарство, – как ни в чем не бывало продолжал Найт.

– Нет, – Джеф сделал многозначительную паузу, – я рекомендовал клиентам вкладывать деньги в компанию, которая находится на переднем крае фармацевтических исследований, касающихся серьезных медицинских проблем, в том числе и детского ожирения. Подобные проблемы затрагивают миллионы людей во всем мире. И это не только медицина, но и культура, и социология, и финансы, и так далее.

Найт хмыкнул.

– Ладно вам, Джеф. Речь ведь не об этом. В переводе это означает, что одобрение вашей жены в конечном итоге помогло бы вашим клиентам и, следовательно, вам заработать очень много денег.

– Эмори до сих пор не дала окончательную оценку препарату, она его не одобрила, но и не отвергла. Она всего лишь придержала свое одобрение до тех пор, пока препарат не пройдет дополнительные исследования.

Найт и его коллега переглянулись, и это означало, что эту тему они оставят. Пока. Джеф отвернулся, как будто его это не трогало.

– Ах да, кстати, – снова заговорил Найт, – вы не будете возражать, если мы пошлем ребят в мотель, чтобы они осмотрели вашу машину?

– Мою машину? Какого черта? У вас есть ордер?

– А он нам нужен?

– Нет, обыскивайте что хотите. Переверните все вверх дном. Раз уж до этого дошло, обыщите заодно и мой дом. Отправьте собак, которые умеют искать трупы. Не забудьте проверить ельник в конце нашего участка. Это отличное место для могилы.

Найт снова посмотрел на Грейнджа.

– Я же говорил тебе, что он расстроится.

– Я не расстроен.

Но Джеф и сам слышал, как прозвучали его слова. Да, он расстроен. Но он не доставит им удовольствия увидеть его в смятении. Джеф отвернулся и уставился в окно. Следующие полчаса они ехали почти в молчании. Только сидевшие впереди детективы время от времени обменивались парой слов. Ничего важного они не обсуждали.

Извилистая дорога поднималась в гору, и Джефа укачало еще сильнее. Вдоль обрывов не было ограждения, и от этого он только еще больше нервничал. Не стоило ему соглашаться на эту поездку. День начался отвратительно.

Джеф плохо спал, встал до звонка будильника и включил телевизор. Как он и ожидал, все телеканалы Атланты рассказывали об исчезновении Эмори. Едва в новостях сообщили об этом, как его телефон принялся звонить без передышки. Знакомые – некоторых он едва знал – требовали сообщить подробности. Он ответил только на часть звонков, предоставив остальным звонившим общаться с голосовой почтой.

Пока Джеф ждал, когда за ним заедет Найт, он еще раз обдумал все, что было им сказано, и постарался не слишком реагировать на явную подозрительность детективов. По собственному признанию Найта, тщательная проверка супруга это рутина. Если Джеф позволит их инсинуациям разозлить его, они будут считать его виновным.

Но все эти разговоры о деньгах Эмори, а теперь еще обыск его машины, заставили Джефа пожалеть о том, что он пренебрег советом Элис и не вызвал адвоката.

Она все-таки позвонила ему утром вопреки его просьбе этого не делать. Разговор был коротким, но Джеф сердился на нее за то, что она ослушалась. Еще больше он сердился на себя за то, что ответил, увидев на экране телефона ее номер.

Он злился и на парочку ничтожных детективов. Они явно думали, что он слишком напряжен, чтобы разобраться в пугающей шараде «закон и порядок», которую они перед ним разыгрывали.

Но больше всего Джеф злился на Эмори. Это она виновата в том, что ему приходится все это терпеть.

– Знаешь, чего я не могу взять в толк? – Норман, евший хлопья за обеденным столом, откачнулся назад, поставив стул на задние ножки. – Я не могу взять в толк, почему ты темнишь со своим именем. Пожалуй, мне придется звать тебя просто соседом.

– Твоя мать назвала меня охранником доктора Смит. Охранник, сосед, называй так, как тебе нравится, – он согласился на предложение Полины выпить кофе, потому что он сам вымыл чашку, а вода для кофе вскипела. Под задумчивым взглядом Нормана он подул на свой кофе и сделал глоток. – Не стоит слишком долго об этом думать, Норман. А не то повредишь себе что-нибудь.

С добродушной усмешкой Норман проглотил еще ложку хлопьев.

– Сдается мне, что ты бегаешь от закона.

– Больше тебе ничего не сдается?

– Я тоже так думаю, – подал голос Уилл со своего места на диване.

– Ты можешь сказать нам, – Норман как будто его уговаривал. – У нас и у самих нелады с законом.

– В самом деле?

– Ты не поверишь, какие дела мы проворачивали.

– Заткнись, Норман, – прорычал Уилл.

Но его брат был в говорливом настроении.

– Я провел три месяца в тюряге за то, что в бакалейном магазине стащил сумочку старой леди из ее тележки для покупок.

«Охранник доктора Смит» не отреагировал.

– А в другой раз мы стащили новые покрышки у старика, который держит кладбище старых автомобилей. Потом – богом клянусь, что это правда – мы продали их ему же неделей позже и получили прибыль в двадцать баксов. Старый глупец так и не узнал, что мы его облапошили.

«Охранник» глубоко вздохнул, как будто эти слова не произвели на него абсолютно никакого впечатления.

– А еще Уилл подрался с парнем за игрой в покер. Мы его как следует отделали. Четыре мужика еле нас от него оттащили. Мне дали условно, Уилл отсидел несколько месяцев за нападение. Но тот парень до сих пор жалеет о том, что назвал моего младшего братишку шулером. Верно, Уилл?

– Мы еще тоже с ним не закончили, – отозвался тот.

– В самом деле? – спросил «охранник», чувствуя, что пришло время проявить некоторый интерес к подвигам братьев Флойд. – И что вы для него запланировали?

– Не твое собачье дело.

– Не будь таким раздражительным, Уилл, – сказал Норман. – Он просто ведет дружескую беседу, помнишь?

Он снова повернулся к соседу:

– А ты бы что сделал? Нам ты можешь сказать.

Тот сделал глоток кофе.

– Ты уже… – держа миску в одной руке, Норман другой рукой изобразил, что стреляет из пистолета, – прикончил кого-нибудь?

– У тебя хлопья размокнут.

– Брось, Норман, – Уилл снова подал голос с дивана, – ни в чем он тебе не признается. И потом, держу пари, что ему и признаваться-то не в чем. Он совсем не такой крутой, каким хочет казаться.

– Может, ты и прав.

Согласившись с братом, Норман продолжал оценивающе разглядывать соседа, прижимая миску к груди и закидывая хлопья в рот.