Слуги этого мира - Мира Троп
Иритт размерами заметно превосходил любой домашний скот, который доводилось видеть, пасти и колоть Помоне. Ростом в холке он был выше Стража, что-то около девяти футов, а в длину – все двадцать. Тело его было вытянутым, гибким и мускулистым, но сглаженным со всех углов, как камень, сточенный водным течением. Только вдоль спины виднелись складки и пупырышки, на которых прочно зафиксировался наездник. Голова на жилистой шее – круглая и лысая, с чуть вытянутой мордой и усами, совсем как у моржа, которого Помона видела однажды в иллюстрированной книге. На его бивнях, которые были куда короче и тоньше родственного животного, виднелись остатки моллюсков, которых он, должно быть, с аппетитом выколупывал прежде, чем его оседлал Ти-Цэ.
Колени йакита глубоко уходили в плечевые суставы иритта. Под водой он пробыл очень долго, но дыхание у Ти-Цэ даже не сбилось, только иногда он фыркал и сплевывал. Шерсть облепила его мускулистое тело вплоть до последнего рельефа, и теперь, когда на нем не было рабочей формы, Помона увидела туго затянутый восьмеркой на бедрах хвост.
Ти-Цэ держал иритта мертвой хваткой, и Помона не без отвращения заметила, что его пальцы, все кроме большого, по самую ладонь уходили в отверстия у животины по бокам от загривка. Стенки скользких вентиляционных отверстий судорожно сокращались вокруг его пальцев, а когда замерли вовсе, иритт открыл пасть и сделал глубокий, мучительный вдох.
– У иритта два типа дыхания, – крикнул Ти-Цэ разинувшей рот Помоне. – Необходимо перекрыть жабры, чтобы вынудить его использовать легкие…
– И здесь выкроил секунду для урока, – восхитился занудству Ти-Цэ Страж на берегу.
– Ему больно? – спросила Помона. Иритт в очередной раз хрипло втянул воздух.
– Привыкнет. Нужно дать ему минуту или две.
Страж бесцеремонно подхватил охнувшую Помону подмышками и посадил на спину зверю вместо спрыгнувшего с его Ти-Цэ. Она закинула на иритта ногу раньше, чем успела хотя бы подумать о том, что именно на нем верхом проведет следующую неделю. Затем йакит закрепил мешок с провизией на боку иритта и залез к нему на спину сам. Помог женщине устроиться как следует, наказал всю дорогу крепко держаться за спину Ти-Цэ и запустил в жабры зверю собственные пальцы, пока проводник будущей гостьи Плодородной долины одевался.
– Хорошо, – сказал Ти-Цэ, уже одетый, и потеснил собрата с иритта. Дыхание зверя вновь оказалось под его контролем.
Третий лишний спрыгнул на землю.
– Пожалуйста, отдай от меня приказ всем Стражам, которые сегодня пойдут преподавать в школах, чтобы поблагодарили поселенцев за теплые проводы от моего имени, – сказала Помона. Существо под ней сделало два нетерпеливых шага вперед. Она судорожно вцепилась в спину Ти-Цэ.
– Как скажете. – Йакит поклонился. – Счастливого пути.
Уже с первым движением мускулов иритта Помона приготовилась к тому, что поездка доставит ей мало удовольствия. Но она соврала бы, если бы сказала, что не рада расставанию с этим Стражем.
Ти-Цэ наклонился вперед, сжал жабры иритта покрепче и гаркнул что-то на языке своего народа. Животина рванулась в путь с такой силой, что встречный поток воздуха откинул голову Помоны назад.
28
Очень скоро Помона начала понимать, что имел в виду Ти-Цэ, когда сказал, что поедут они с ветерком.
Иритт не бежал – летел, да так быстро, что Помона не то, что не могла что-либо разглядеть по сторонам, но даже надолго оставить глаза открытыми. Ветер пытался содрать с нее скальп, и единственным спасением для Помоны был могучий размах плеч Ти-Цэ. Она изо всех сил стискивала его талию и утыкалась лицом в мантию, так, что чувствовала щекой рельефы его чудовищных шрамов.
Помона вспомнила, как приняла маленькую грубую полоску над его правым глазом за доказательство плотского, а не божественного происхождения, но теперь, увидев изуродованную спину йакита, не знала, что и думать.
Докажите, что человечество… не безнадежно.
Верно. И первый шаг к этому – не сводить со Стражей настороженного взгляда. Как ни была бы неоспорима их плоть и кровь, как бы они ни были похожи на людей, сколько бы ни жили с человечеством бок о бок, они по-прежнему оставались для них загадкой. А может, противоборствующей силой?
Что, если Старый мир вымер, потому что не угодил йакитам?
Помону замутило. Мириться с этим заранее было нельзя, но одно было ясно как день: поселенцам передавать слова проводившего их в дорогу Стража было нельзя. Иначе они лишь укрепят их страхи, а может, станут заветным толчком к восстанию, которого только и клянчили люди.
И все же, не могло все быть так просто, утешила себя Помона, и в очередной раз напомнила себе: зачем йакитам тратить свою жизнь на воспитание и охрану чуждого им народа? Они наверняка преследуют какую-то цель, а не делают это из безумного порыва.
Помоне очень хотелось в это верить.
Женщина невольно вцепилась в наездника крепче. Голову йакита тоже занимали тяжелые думы, особенно последние несколько дней. Но что беспокоило его?
Кто ты, Ти-Цэ? Что ты такое?
Помона узнала о своем теле кое-что новенькое: голова у нее могла кружиться даже с крепко зажмуренными глазами. Весь ее организм протестовал. Женщине хотелось попросить Ти-Цэ остановиться, пока сознание не оставило ее окончательно, но она продолжала молчать.
Они ехали еще несколько долгих часов, но Помоне казалось, что она провела на спине иритта целую жизнь.
***
Старая звезда уже исподтишка поглядывала на заманчивый горизонт, но была еще далеко от своего ложа, когда Ти-Цэ почувствовал, как ослабевает хватка Помоны.
Он не потрудился даже напрячь слух, чтобы разобрать ее протесты. Ти-Цэ немедленно вынул пальцы из жабр и заставил иритта сначала замедлиться, а потом и вовсе сойти с дороги.
Помона попыталась открыть глаза, но пространство вокруг продолжало нестись с прежней скоростью. Она вскрикнула и крепче ухватилась за Ти-Цэ, чтобы не свалиться со зверя. Ее руки ходили ходуном от страха и усталости.
Ти-Цэ мягко, но настойчиво разжал ее руки. За подмышки подтянул к себе и усадил на колени.
– Вам нужно отдохнуть, – услышала она приглушенный намордником бас совсем рядом и из далекого далека одновременно. – Давно пора сделать привал.
– Сними эту чертову маску.
Больше Помона ничего не сказала. Не стала объяснять, что его шипящий голос еще больше отрывал сознание Помоны от реальности – и без того боялась лишний раз открывать рот. Но, благо, этого и не потребовалось, потому что Ти-Цэ мгновенно подчинился. Никогда прежде она так не радовалась его проницательности. Ну разве что еще в начале пути, когда до нее дошло, почему Страж не дал ей даже позавтракать перед отправлением: наверняка ее бы вырвало, не будь желудок пуст уже много часов.
Ти-Цэ
