Гера Фотич - Секс под гипнозом
— Хочу драться, как Фёдор Емельяненко! — повторила она, — чтобы ты меня своим гипнозом не доставал. Услышу, что бормочешь мне что-нибудь на ухо, как врежу промеж глаз, и будешь знать!
При этом она подняла свой маленький, словно недозрелый нектарин беленький кулачок и поднесла к носу Стаса.
Мужики вокруг прыснули со смеху. Стали между собой перешёптываться, но вслух ничего не сказали. Катерина обвела их взглядом и тоже промолчала.
Утром, едва придя в себя, она встала перед зеркалом и сделала пару ударных движений. То, что ей стало смешно на себя смотреть, это был пустяк. Ей просто стало жаль ту девушку в зеркале с озлобленным лицом и неумелыми, корявыми движениями рук. Вдобавок ко всему, она чуть не уронила свою любимую вазу, когда попыталась посильнее размахнуться. После этого она твёрдо решила освоить этот спорт.
Стас сначала удивился её просьбе, но подумал, что ей будет достаточно пары тренировок и она уйдёт сама. Решил познакомить Катерину со своим приятелем, тренером рукопашного боя на Динамо.
Глава 25. В семье
На день рождения сына Стас приехал с цветами и подарками.
Дома у жены было всё как обычно. Уютно и чисто. Маленькая хрущёвка была наполнена расслабляющим таинством, схожим с паутиной, возвращающей в надёжные старые стены беззаботной юности и отпускающей только после отоваривания серией судьбоносных оплеух.
Такие ловушки могут создать только женщины, ждущие свою очередную жертву.
Стас разлюбил приходить сюда. Он знал, что скрывается за этим ложным уютом. Он любил в ответ на притязания жены читать ей стихи Андрея Вознесенского:
Не возвращайтесь к былым возлюбленным,Былых возлюбленных на свете нет!Есть дубликаты, как домик убранный,Который снится нам много лет…
Но про себя знал, это был не тот вариант. Однажды вырвавшись из цепких лап соседствующего холодного безразличия, Стас почувствовал вкус истинной свободы и начал её ценить.
Периодически, после шумных застолий в компании друзей, у него возникала мысль о том, что возможно он что-то не понял и нужно вернуться в семью. Снова начать жить вместе с Олей и сыном Владиком. Но тогда зачем нужно было уходить? Опять придётся что-то объяснять, в чём-то оправдываться. А вдруг снова разрыв? И как тогда будет выглядеть его мужское самолюбие?
Стас не помнил, был ли у них скандал перед уходом. Вообще жена никогда не скандалила, но её тихие спокойные слова могли насквозь прогрызть душу Стаса своим цинизмом и подлостью. Отыскать и продолжать надкусывать самое больное и беззащитное место в его сердце.
В такие моменты он чувствовал, как сокращается его жизнь, отбирая непрожитое и не пережитое. Как ни странно, после этого жена всегда ждала его, как ни в чём не бывало. И этим непониманием того, что совершила, она ещё больше ранила душу Стаса.
Он приходил со службы очень поздно, иногда утром. Она просто на него смотрела в упор. Следуя за ним из кухни в комнату, из комнаты в ванную. Хорошо, что в туалет не заходила. Но когда он выходил оттуда окутанный маревом естественных, но не очень приятных запахов, старательно перемешанных с дезодорантом, она стояла у двери.
Когда бы он ни обернулся, она всегда смотрела ему в лицо своими большими печальными глазами. Как будто хотела ему что-то сказать, но — только в ответ. И ждала, когда Стас произнесёт это нужное ей слово.
Чего она ждала? Что хотела сказать в ответ? Кто её этому научил?
И когда этот вопросительный взгляд стал ему мерещиться, преследовать во сне, он как обычно уехал утром на работу, а оттуда, вместо дома — к приятелю на дачу. Затем позвонил жене и сказал, что поживёт отдельно.
Позже, когда уже всё устаканилось, забрал некоторые вещи. Постепенно жена привыкла к тому, что он приходит к ним в гости навестить сына. Стасу даже казалось, что ей нравится такая жизнь. Квартира маленькая, сын подрастает и начинает задавать вопросы. Не надо готовить много и ждать кого-то до полуночи. Сложившиеся обстоятельства Ольга объясняла сыну сложностью отцовской работы.
Люди живут по-разному, — говорила она, — и это не самый худший вариант.
Ходить к себе домой в гости? В этом есть особенная прелесть, — думал Стас, — всегда есть возможность уйти по-английски.
Ольга как всегда встретила его своим укоризненно вопрошающим взглядом огромных коровьих глаз. В присутствии сына, крепко поцеловала в губы, будто старалась, как можно больше вобрать Стаса в себя.
— Папа, ну что, полетаем? Ты обещал в день рождения, помнишь? Как в прошлый раз! — сын бросился к Стасу на грудь. Повис у него на шее.
— Ладно, ладно Влад. Иди в свою комнату и расслабься. Я сейчас подойду, — пообещал он, ставя сына на пол.
Формально пообщавшись с женой и передав деньги, Стас пошёл в комнату сына выполнять своё обещание.
Влад сидел на диване, откинувшись головой на мягкий кожаный валик.
Стас сел рядом.
В детстве Владика испугала собака, и он стал немного заикаться. Стас тогда впервые применил гипноз в качестве лечения, но постепенно для развлечения стал дополнительно использовать какую-нибудь игру, чтобы она доминировала в памяти, когда он проснётся.
Стас положил свою ладонь на лоб мальчика и расслабился. Сконцентрировав все ощущения в руке, он быстро подстроил своё дыхание к дыханию ребёнка. Подождав несколько мгновений и почувствовав пульсацию височной венки Влада, он слегка толкнул его голову на диван:
— Сон, глубокий сон, — жёстко приказал Стас, а затем стал внушать твёрдым монотонным голосом, — Мыслей нет, звуков нет. Только мой голос окружает тебя со всех сторон. Только его ты слышишь и соглашаешься с ним потому, что мой голос принесёт тебе спокойствие и уверенность. Тебя ничто не беспокоит, тебя ничто не тревожит. Только сон. Глубокий сон. Сон становится глубже, ещё глубже…
Стас заметил, как у сына стали вздрагивать пальцы рук, задрожали реснички, и успокоился. Влад находился в трансе. Как обычно, вернув ребёнка в прошлое, он восстановил в его сознании инцидент с собакой и продолжил внушение:
— Ты видишь, как собака выбегает из-за угла и бросается на тебя.
Влад задрожал всем телом. Пытаясь приподнять то одну, то другую руку. Лицо исказила плаксивая гримаса. Он начал всхлипывать.
— Но ты не боишься её. Ты смело смотришь ей в глаза и видишь в них страх и покорность. Это просто собака. Ты сильный и смелый мальчик. Все собаки боятся сильных и смелых…
Влад перестал всхлипывать, и его правая рука стала нащупывать что-то вокруг себя. Как раз под рукой оказался пластмассовый молоток от детского конструктора. Стас понял, что, Влад нашёл неизвестный предмет для обороны и решил поддержать его намерения:
