Юлия Шилова - В ворохе чувств, или Разведена и очень опасна

– У тебя выражения какие-то деревенские. Зазнобами только в деревнях называют. Ты сам из деревни? – Я принялась шинковать салат.

– Сама ты деревенская. Зазноба – это нормальное определение для бабы.

– Я уже говорила тебе, что я не баба.

– А кто ты? Мужик в юбке?! – противно засмеялся Дровосек.

– Я леди! – злобно крикнула я и бросила в Дровосека помидор.

Дровосек отшатнулся и помидор пролетел мимо. Он не произнес ни единого слова, только посмотрел на меня с нескрываемым интересом и продолжал дымить.

Глава 11

Когда стол был уже практически накрыт, я посмотрела на часы и подумала, что гости приедут с минуты на минуту.

– У тебя гости пунктуальные? – Я вытерла руки о полотенце и посмотрела на сидящего в кресле Дровосека.

– Сейчас должны приехать, – ответил он.

– У меня в принципе все готово.

– А ты неплохая хозяйка, – похвалил меня Дровосек. Похвала не вызвала во мне ничего, кроме раздражения. – Не понимаю, почему ты своему мужику не готовила? Почему бабы вечно все из-под плетки делают?

– Значит, мужик такой был, – раздраженно ответила я и села на табуретку.

– Плохой, что ли?

– Никакой.

– Как это – никакой?

– Ни плохой, ни хороший.

– Ты хочешь сказать, что ни рыба ни мясо?

– Что-то типа того.

Дровосек игриво мне подмигнул и убрал со стола ноги.

– А я классный мужик, если ты мне столько жрать наготовила.

– Я готовила тебе не потому, что ты такой классный, просто у меня нет другого выхода. Меня обстоятельства заставляют.

Видимо, мой ответ не понравился Дровосеку, и это отразилось на его лице.

– А ты что расселась?

– У меня все готово.

– А прихорашиваться не будешь?

– Что? – Мне показалось, что я ослышалась. – Что ты сказал?

– Я говорю, ты прихорашиваться не будешь? – Дровосек смотрел на меня глазами, полными превосходства.

– В каком смысле?

– Волосы причесать не хочешь? Губы не мешало бы накрасить, чтобы покрасивее выглядеть. Жаль, косметички у тебя с собой нет.

– Ну уж извините! Извините, что не успела захватить с собой косметичку, – театрально развела я руками. – Мне как-то не до этого было. Я даже и не подумала об этом.

– Извиняем, – ехидно кивнул Дровосек. – Извиняем, но надеемся, что в следующий раз вы будете предусмотрительнее.

Я закинула ногу на ногу и одарила Дровосека взглядом, полным ненависти.

– Спасибо, что вы так вежливы, но следующего раза не будет. Мы теперь поумнее будем. Если, бог даст, останемся живы, мы только с охраной ходить будем. И к подруге с охраной, и даже в туалет с охраной будем ходить. Нас теперь голыми руками не возьмешь.

– Ходить с охраной в туалет – это очень интересно. Везет же охраннику, – заметил Дровосек.

– Пусть хоть охраннику повезет. Кстати, а для кого я должна прихорашиваться?

– Для моих друзей.

– Кто они такие, чтобы я для них прихорашивалась?!

– Они мои друзья, – сказал, как отрезал, Дровосек. – А если ты моя зазноба, то знай, что моя зазноба должна быть красивой. Иначе они не поверят, что у нас с тобой что-то серьезное, и начнут приставать.

– А с чего ты взял, что твоя зазноба должна быть красивой? Может, у тебя вкус извращенный и ты некрасивую полюбил. Ведь не ко всем дамам являются рыцари на белых конях и не всем мужчинам достаются красивые женщины.

– Да щас баб красивых полно. Хоть стены обклеивай!

– Вот и обклеивай. А я не хочу, чтобы мною кто-то стены обклеивал. Такие женщины, как я, не созданы для обоев.

– А для чего созданы такие, как ты? Для того, чтобы с пушкой бегать и здоровыми мужиками управлять?! Ты это хочешь сказать?! Это?! Ты ведь для этого создана! Да?!

Я не успела ответить, так как в этот момент раздался стук в дверь. Я вздрогнула и посмотрела на Дровосека.

– Гости пожаловали, – обрадовался он. – А ну-ка, хозяюшка, встречай гостей. Жаль, что у тебя парадного платья нет. И повежливее, пожалуйста, повежливее!

В тот момент, когда на веранду ввалилась целая куча мужиков с устрашающей внешностью, я встала как вкопанная и даже боялась шевелиться. Дровосек оказался прав – мужчин было ровно семеро. Под окнами веранды стояли джип и небольшая иномарка. Значит, они приехали на двух машинах. Если бы я встретила этих «гостей» где-нибудь на улице, я затряслась бы от страха и бросилась от них прочь не оглядываясь. Уж слишком неприятные они были. Мужчины поочередно стали обниматься с Дровосеком, говорили о том, как долго они ждали этого дня, когда они все соберутся вместе и смогут посидеть за одним столом, а все неприятности останутся далеко позади. Я сразу обратила внимание на их руки. У каждого из них были какие-то совершенно нелепые наколки в виде различных надписей и колец на пальцах. Вне всякого сомнения, эти люди были судимы, и я была даже уверена в том, что они были судимы не один раз.

Как только у мужчин прошла эйфория от первых минут встречи, они тут же обратили внимание на накрытый стол и почти одновременно заметили меня.

– Коля, вот это стол! Вот это прием! Кто бы мог подумать! Да тут наготовлено больше и лучше, чем в самом лучшем московском ресторане. А это что за красотка? Ты откуда ее взял?

– Это моя зазноба. У нас с ней серьезно. – Дровосек, которого, как оказалось, зовут Коля, подошел ко мне вплотную и обнял за плечи. По его мнению, он представил меня своим друзьям вполне достойно, потому что не знал, как это делается по-другому.

Я стояла в объятиях Дровосека на всеобщем обозрении и терялась, не зная, что именно я должна сейчас делать – радушно улыбаться или, что мне очень хотелось, как можно быстрее убрать тяжелую руку Дровосека со своего плеча, потому что она не вызывала во мне ничего, кроме самого настоящего отвращения, даже брезгливости. И все же я предпочла расплыться в улыбке и изобразить на лице подобие настоящей радости.

– Да, у нас настоящая любовь. – В подтверждение своих слов я закачала головой и подумала о том, что теперь я знаю настоящее имя Дровосека. А это уже кое-что.

Когда гости уселись за накрытым столом и начали открывать бутылки со спиртным, я принялась суетиться вокруг них, раскладывая еду по тарелкам.

– Хорошая у тебя баба, – отметил самый старший из всех. – И сложена неплохо, только ей бы жирку побольше. Я баб с жирком люблю, чтобы и сверху, и снизу было побольше, чтобы было за что подержаться. Но и твоя ничего. Все на месте!

– Да уж, у меня зазноба классная! Главное, что хозяйственная. У плиты может сутками стоять, в руках все горит, что ни сделает – все ладится. А как она у меня пироги печет – никто не умеет! – принялся нахваливать меня Дровосек.

– А баба и должна такой быть, – согласился тот, который сидел ближе всего к нему. – Баба должна и по хозяйству пахать, и уметь мужика ублажить. Такой цены нет, а то нынче бабы пошли – смотреть тошно. Худые, как жерди. Одеты, как малолетки: непонятные огромные штаны с безразмерными карманами, майки, короткие стрижки с вытравленными волосами, наколки по всему телу, проколотые пупы, носы. Это ж надо так! А уж какую они музыку слушают и какие танцы танцуют, так это вообще полный отстой! Такая никогда у плиты не встанет, а уж если с мужиком познакомится, так только и думает, что она с него поимеет. И таких большинство.