Ирина Мельникова - Роман с Джульеттой

– Вон оно что? – улыбнулась Алина. – Так это он к тебе, как к инструктору, подлизывается.

– Может быть, – Лида недоверчиво посмотрела на нее. – Только зачем на выходные к себе на заимку приглашал? На лыжах и снегоходе покататься?

– Ты ему отказала?

– А как ты думаешь? Я ему сказала, что в эти выходные к маме еду, дескать, приболела она.

– А он что?

– Говорит, что зима только начинается и его предложение остается в силе.

Алина хмыкнула.

– Ты и вправду к матери поедешь?

– Теперь придется, – вздохнула Лида. – Каждое воскресенье придется домой ездить, чтобы от этого поганца отвязаться.

– Пока это лучший выход, – Алина поднялась со стула, – но если он совсем уж откровенно станет к тебе приставать, я найду, что ему сказать. И чем пригрозить!

Лида недоверчиво посмотрела на Алину.

– Ты веришь, что он тебя испугается? Как же?

– Ну, если ты сомневаешься, зачем все мне рассказала?

– А кому мне еще рассказывать? – Глаза у Лиды снова покраснели. – В милицию, что ли, заявить? Так менты надо мной только посмеются.

– Понятное дело, посмеются, он же тебе ничем пока не угрожает. – Алина ободряюще ей улыбнулась. – Но у меня есть на примете люди, которых Тарзан точно побаивается. И если вдруг приспичит, попросим их о помощи.

– Тоже бандюки? – подозрительно посмотрела на нее Лида. – Из Москвы?

– Нет, не бандюки, – Алина усмехнулась про себя, вспомнив вдруг этих «бандюков», – но очень уважаемые в городе люди.

– И кто же они? – продолжала допытываться племянница.

– Пока не скажу, – весело ответила Алина, – придет время, сама узнаешь.

К счастью, на пороге снова появились сыновья, избавили ее от дальнейших расспросов и тут же, не сходя с места, затеяли возню.

– Лида, – Алина умоляюще посмотрела на племянницу, – займись ими. У меня всего полчаса, чтобы навести красоту. Сегодня Серпухов пригласил меня в ресторан. Надо быть в боевой форме.

– Серпухов? – округлила глаза Лида. – Ну, ты даешь! И молчала!

– А что тут рассказывать? Решила немного отвлечься от проблем. И Серпухов очень вовремя подвернулся.

– Ничего себе подвернулся! – фыркнула Лида. – Где ты его подцепила?

– В театре.

– В театре? Тебя приняли в театр? И Серпухов на тебя глаз положил? А как же Вероника Белова?

Алина поморщилась. Близнецы, которые раньше пыхтели и ругались шепотом, принялись громко обзывать друг друга, и, кажется, дело дошло до кулаков. Она повысила голос и быстро, оглядываясь на сыновей, проговорила:

– Успокойся! Серпухов, надеюсь, без ущерба для здоровья Вероники Беловой навестил меня чуть больше часа назад и очень мило пригласил поужинать в ресторане. Скорее всего, будет уговаривать работать в театре. Я обещала подумать…

– Что-то я не пойму? – нахмурилась Лида. – Ты же поехала утром устраиваться на работу?

– Не устроилась, – Алина развела руками. – Так получилось… – И молитвенно сложила ладони. – Прости, но я спешу. Пожалуйста, успокой и накорми парней! – И посмотрела на сыновей: – Прекратите воевать и подойдите ко мне!

– Мама! Он первый начал, – бросился к ней Никита. – Он говорит, что я сижу на лошади, как на горшке.

– Ябеда! – пробурчал Степан и, шмыгнув носом, презрительно добавил: – Маменькин сынок!

– Лида, это ненадолго. – Алина понимала, что надо сделать выбор: или отправиться в ресторан лохматой и ненакрашенной, но постараться разобраться в истоках конфликта, или, наоборот, пренебречь материнскими обязанностями, зато сразить Серпухова наповал.

И впервые за последнее время предпочла второе, справедливо полагая, что ей еще не раз придется выполнить свой родительский долг и даже воплотить в жизнь то, что она давно обещала сыновьям: выдрать их как сидорову козу.

А в этот раз она ограничилась тем, что строго посмотрела на Степку и Никиту и приказала:

– Все! Прекращайте базар! – И перевела взгляд на Лиду. – Тетя Лена и Полина обещали скоро вернуться. Если я сейчас ввяжусь в эту свару, то уж точно никуда не успею!

– Договорились! – Лида взяла братьев за руки. – Не будете слушаться, завтра не возьму на ипподром. А сейчас живо переодеваться, мыть руки и за стол.

Сыновья, понурившись, побрели за своей юной проводницей. Алина проводила их взглядом и довольно улыбнулась. Слава богу! Теперь она может спокойно заняться макияжем и прической.

Глава 18

Серпухов объявился ровно в семь часов. Алина накинула шубку: вечером похолодало, – и вышла на крыльцо. Серпухов галантно подал ей руку, и она, усмехнувшись про себя, отметила, как заблестели его глаза и он с подчеркнутым восхищением окинул ее взглядом.

– Хороша, Алина Вадимовна, ох, хороша! – промурлыкал он и по-кошачьи прищурил глаза. – Сегодня вы произведете фурор, нисколько в этом не сомневаюсь!

– Ох, лукавите, Юрий Борисович, еще как лукавите, – в тон ему ответила Алина.

Серпухов поднес ее ладонь к губам, и Алина едва сдержалась, чтобы не поморщиться. Этот тип вызывал у нее стойкое отвращение, но что поделаешь? Она приняла его предложение, и теперь какое-то время придется терпеть его ухаживания, ловить на себе липкий взгляд маленьких глаз и делать вид, что в восторге от его комплиментов.

В компании с Серпуховым, который галантно поддерживал ее под локоть, Алина прошествовала к джипу. Над соседним плетнем виднелась голова тетушкиной соседки. Что ж, этого следовало ожидать! Сарафанное радио уже настроилось на нужную волну!

Серпухов помог ей подняться в машину, а сам сел за руль внедорожника.

– Из ресторана нас заберет водитель, – пояснил он Алине, – а сейчас я просто не мог отказать себе в удовольствии лично провезти вас по городу.

– Как это мило, – улыбнулась Алина, а про себя подумала: «Небось нажрешься, как свинья, оттого и водитель понадобится». Но мыслей своих не выдала, с легкой улыбкой воспринимая треп Серпухова, который специально сделал крюк по городу, чтобы похвастать двумя фирменными магазинами и тремя построенными недавно на окраине города автозаправками. Но Алину мало интересовали его успехи. Они еще не доехали до ресторана, а ее уже тяготили чрезмерная угодливость и болтовня Юрия Борисовича. Ее раздражал запах его одеколона, массивный золотой перстень с мелкими бриллиантами на правой руке, еще более массивный золотой браслет и запонки под стать перстню, которые вызывающе поблескивали на белоснежных манжетах, выглядывающих из-под рукавов дорогого пиджака. Пиджак Серпухов расстегнул, иначе никакие бы пуговицы не выдержали напора его живота, который плавно переходил в подбородок.

«Дешевка! Какая же он дешевка! – мысленно твердила Алина, стараясь не смотреть на его руки, поросшие редкими рыжеватыми волосками. – Брр! Мерзость!»