Смерть за наследство - Ирина Михайловна Комарова
Задребезжал, запрыгал по столу телефон, который она не убрала в сумочку. Ага, вот и Андрюшенька-душенька вспомнил про свою Милочку. Вспомнил, что должен сейчас не болтаться незнамо где, а сидеть в кабинете психолога… вспомнил, что трубку надо брать, когда твой личный психолог звонит… а вот теперь, может, я занята, теперь у меня нет времени трубку взять! Телефон умолк на мгновение и тут же зазвонил снова. Людмила удовлетворенно улыбнулась. Переживает? Нервничает? Очень хорошо. Пусть попереживает, понервничает, это мужчинам очень полезно. А она пока кофейку попьет. Тем более чайник уже закипел.
Людмила сыпанула в чашку крупные гранулы, залила кипятком, добавила сахар, помешала… сделала первый осторожный глоток — не слишком ли горячо — и расслабленно откинулась на спинку стула. Хорошо!
Снова зазвонил телефон. Людмила отхлебнула еще кофе, покосилась на экран и тут же выпрямилась и поставила чашку на стол. Незнакомый номер? Спам? А может, новый клиент? Частная практика у Людмилы прирастала не часто, но все же случалось и такое. А еще один клиент был бы весьма ко времени. Денежки, они всегда ко времени. Людмила торопливо схватила мобильник:
— Слушаю!
— Людмила Вадимовна Мережкова? — любезно осведомился приятный мужской голос.
— Да.
— Вас беспокоят из полиции…
Мгновенная паника оглушила, и Людмила не поняла, что он там говорил дальше. Полиция! Они все узнали! Но откуда? Она же была предельно аккуратна, никто ничего не мог видеть, а те, кто видели, не могли понять, что происходит! Господи, что же делать? Бежать? Куда? Черт, и надо ей было связываться с этой малолетней дрянью! Бежать, скорее! А как? Куда? Без денег, без связей…
— Вы меня слышите?
— Что? А, да, у нас линия барахлит. Что вы сказали?
— Я спросил, вы можете подъехать сейчас в управление?
— Ой, я бы, разумеется… — Людмила перевела дыхание. — Но сейчас я на работе, а у нас очень строго с трудовой дисциплиной. Давайте сделаем так: в пять я заканчиваю и сразу к вам. Только продиктуйте адрес, пожалуйста. И уточните, там ведь, наверное, проходная, и я должна буду что-то сказать? Ну, объяснить, к кому я, по какому делу…
Мужчина, видимо очень довольный ее покладистостью, добродушно заверил:
— Дежурный будет в курсе, он выпишет вам пропуск.
— Прекрасно! — Людмила старательно улыбалась. Разумеется, она понимала, что собеседник ее не видит, но улыбка, если она есть, чувствуется в голосе и производит благоприятное впечатление. А ей сейчас просто необходимо было произвести на этого полицейского самое благоприятное впечатление! Чтобы он не почувствовал ее страха — да что там, ужаса, — чтобы поверил, что она лишь слегка заинтригована и обязательно явится после пяти, поэтому не надо ее разыскивать, надо просто подождать, пока совершенно законопослушная гражданка Мережкова явится по указанному адресу и встретится… с кем там она должна встретиться? Впрочем, какая разница? — Что? Ах да, конечно! Договорились! До свидания!
Она закончила разговор и снова откинулась на мягкую спинку. Господи, что же делать? Впрочем, что делать, понятно — бежать. Или попробовать сходить на эту встречу? Как он сказал, «в связи с некоторыми вопросами по делу пропавшей Елены Соломиной»? Может, это просто так, для галочки, чтобы заполнить очередную бумажку? Ясно же, что никто эту пигалицу всерьез не ищет! А если все-таки зацепились за что-то? Нет, рисковать нельзя, только бежать! А куда? Пока не очень понятно, главное, из города. Вряд ли в полиции посчитали ее особо опасной преступницей и объявили во всесоюзный розыск, значит, есть время, чтобы убраться подальше и затаиться. Время есть, а вот деньги… значит, прежде всего к банкомату — карточку в бегах светить нельзя, нужна наличка. Потом домой, выгрести что там есть у родителей — для родной дочери, небось, не пожалеют — и к Андрею. Пусть тоже собирает все, что найдет, и уже тогда вместе с ним подальше от города! Кстати, где он сейчас, этот Андрей?
Наверное, надо позвонить сейчас ему, предупредить… ой! А вдруг ее звонки уже прослушиваются? Людмила с ужасом посмотрела на телефон, который все еще сжимала в руке, и быстро выключила его. Нет, звонить никому нельзя, и вообще всем известно, что работающий телефон посылает сигналы куда-то там, и по этим сигналам всегда можно отследить, где он находится! Да и не работающий вроде тоже… а если не хочешь, чтобы тебя отследили, нужно вынуть аккумулятор… Людмила поспешно подцепила заднюю крышку телефона ногтем и достала аккумулятор и симку. Симку положила в кошелек, а распотрошенный мобильник небрежно бросила в ящик стола. Так, теперь, кажется, все в порядке, теперь можно и исчезнуть. Андрею можно позвонить со стационарного телефона… нет, не стоит, в банке разговоры записываются, и толком что-то объяснить будет невозможно. А зачем, собственно, нужно Андрею звонить?
Предупредить? О чем? Он и так ничего не знает и понятия не имеет, что случилось с его любимой доченькой! Да, совершенно не нужно ему звонить. Просто дождаться его — явится же он когда-нибудь на работу… нет, здесь оставаться нельзя. Самое разумное сейчас — быстро собрать вещи и деньги и переждать в укромном месте, пока Андрей не явится… а куда он явится? Домой, наверное? Точно, домой он рано или поздно вернется! Значит, и ждать его надо там. Так и надо сделать!
Людмила встала, схватила сумочку и, не обращая внимания на чашку с недопитым кофе, оставшуюся на столе, вышла из кабинета.
До дачи Алейникова доехали минут за сорок. Участок был крайним: соседский забор с одной стороны, а с другой начинается редкий лесок. Едва машина остановилась, Виктор Петрович выскочил и уже через мгновение был около покосившейся калитки. Просунул ладонь в широкую щель между досками, пошарил там и вытащил большой плоский ключ. Одним движением вставил его в замок, провернул и распахнул калитку. Остальные только успели выбраться из машины, а он уже торопился к маленькому кирпичному домику с крохотной деревянной верандой. Котов догнал его, когда Виктор Петрович уже взбежал по ступенькам, на ходу прихватив с незаметной полочки почти под потолком еще один ключ, и завозился, отпирая массивную, обитую железом дверь. Наконец замок щелкнул, и Алейников, еще не переступив порог, отчаянно крикнул:
— Лена! Леночка!
Никто не ответил. Виктор Петрович шумно выдохнул и вошел в комнату, Котов последовал за ним, молча огляделся. Две железные кровати, шкаф, короткий диванчик, большой сундук в углу… и никаких следов девочки.
— Ее нет, — подал голос подошедший Андрей. — Я же говорил, она не могла!
— Кто не могла? — рассеянно уточнил Лихарев, протискиваясь вперед и оглядываясь. — И что
