От дружбы до любви - Xeni Niellse
Лёгкое возбуждение простреливает неожиданной волной, заставляя тяжело выдохнуть, когда трусики оказываются где-то на щиколотках, а влажный и горячий язык на внутренней стороне бёдер. Сильные и горячие ладони Кирилла заставляют согнуть ноги в коленях, отчего девочка ёрзает на месте, послушно ставя их и разводя в стороны.
Между ног уже влажно и нервно. Стоит немного надавить на складочки, чтобы погрузиться и ощутить это мягкое и покалывающее низ живота возбуждение.
Кирилл выдыхает в ляжку Пановой, хватаясь за неё сильнее, с желанием оставить парочку синяков в знак того, что эта территория помечена. Смотрит на безупречный бутон нежной кожи, которая открыта перед ним. Смотрит на розовую промежность, гадая, возбуждена ли малышка, но этот вопрос отпадает сразу, когда она слегка дёргает плечом и приподнимает бёдра.
Сеня не понимает, потому что до сих пор плавает в остатках сна, но податливо и послушно лежит на спине с раздвинутыми ногами, меж которых маячит голова Кирилла. Выдыхает тяжело, даже не стараясь прокашляться, чтобы задать вопрос.
Дубровский мучительно долго выжидает момент, чтобы прикоснуться языком к зовущей плоти. Ведёт рукой по ноге, ставя шире, и окончательно пододвигается вперёд, обдавая влажность горячим дыханием и вызывая в Сене лёгкую дрожь.
— Что ты..?
Не успевает закончить предложение, потому что горячий язык опускается на клитор дразнящим и сладким движением. Она кусает нижнюю губу, жмурясь и порываясь сжать бёдра, потому что лоно начинает болезненно пульсировать и требовать внимания. Кирилл нежно кружит языком, крепко держа ноги малышки.
— Боже…
Выдыхает резко.
Она задерживает дыхание, когда чувствует, как язык прошёлся долгим мазком по всей промежности, окончательно размазывая слюну и смазку. Приглушённо стонет, когда возвращается к клитору, давя на него и кружа вокруг.
Кирилл ловит маленький кайф от того, насколько приятно это делать. Он не особо опытен в оральном удовлетворении девушек, да и всего лишь пару раз делал это, но сейчас это казалось необходимым. Нет отвращения или омерзения. Есть лишь желание сделать девочке хорошо. Настолько, что начнёт дрожать и извиваться, содрогаясь и дёргая бёдрами навстречу.
Посасывает сначала одну складочку, затем другую, слегка прикусывая, потому что Сеня хватает его за волосы и крепко сжимает, поддаваясь бёдрами навстречу. Спускается ниже, чтобы обвести кругом дырочку, скользнуть в неё и заставить Панову притянуть голову ближе. Короткий стон вперемешку со вздохом срывается с губ.
Да, моя девочка.
Дразнит лоно языком, переключаясь на клитор. Пока губы уверенно посасывают нервный комочек, палец пристраивается к горячему входу, в который незамедлительно, но тягуче врывается. Она стонет громче, упираясь затылком в подушку. Глаза по-прежнему прикрыты.
— Кирилл, — выдыхает, когда палец начинает давить на стеночку. — Боже.
Ноги подрагивают, когда Кирилл добавляет второй палец, не прекращая лизать и сосать половые губы. Сеня дёргает бёдрами выше, желая насадиться на пальцы резче и глубже, чтобы почувствовать облегчение, которое пронесётся мощным ударом по телу.
— Ещё, — шепчет. — Ещё, — умоляет.
Резко вбивает пальцы в неё, давя на стеночку, отчего девочка выгибается, сильнее сжимая волосы. Протяжно стонет, пока Кирилл чувствует, как лоно ритмично сжимается вокруг него. Не перестаёт давить языком на клитор до тех пор, пока Панова окончательно не расслабляется, отпуская его.
Дрожит всем телом. Конечности выдают хаотичные неспециальные подёргивания. Кирилл улыбается, медленно вытаскивая пальцы и отстраняясь от промежности.
Сеня открывает глаза, моргая несколько раз и довольно улыбаясь, переживая остатки оргазма.
Кирилл укладывается на подушку, к нему тут же теснится Сеня, облизывается и перекидывает ногу так, чтобы коснуться до сих пор мокрой промежности. Дубровский скашивает на неё взгляд, обнимая одной рукой. Тут же пристраивается на нём, кладя ладонь на его грудь.
— Теперь спи, — говорит Кирилл, беря пульт. — Уже поздно.
— Я думаю, что мне нужно вернуть, — шепчет, улыбаясь. — Если ты, конечно, хочешь.
Кирилл смотрит на неё долгим взглядом и кивает головой в сторону трусов, из-под которых чётко видно очертание члена.
Панова облизывается, спускается ниже и останавливается возле трусов, хватая их и стягивая до колен.
Кирилл закрывает глаза, когда тёплые губы касаются головки.
Блядь.
Гореть мне за это блаженство в аду.
Глава 12. Услышь меня!
Кирилл смотрит на Вику, курящую сигарету чересчур медленно и пафосно. Её шёлковый халат спал с одного плеча. Трунова не получила этим вечером ничего, когда на порог явился Дубровский с бутылкой красного вина, смущённо спрашивая: «Готова ли ты побыть психологом?»
Вика не отказала.
Переместившись на кухню, наливает в один бокал красное вино, а в кружку заваривает чёрный чай, добавляя ложку сахара. Кирилл мнётся, и девушка не выдерживает, громко вздыхает и поворачивается к нему.
— Выкладывай, Кир. Ты бесишь своим молчанием.
— Вика, — он жмурится, корча лицо в смешную гримасу. — Это просто провал, — выдавливает из себя.
Хочет сказать что-то, но даётся с трудом. Мысли путаются. В голове полный бардак.
— Давай уже. Хватит тянуть резину, — Вика делает глоток вина, удовлетворённо замычав. — Знаешь, чем можно меня подкупить, сволочь, — улыбается и садится за стол. — Итак, монолог тебе даётся тяжело, поэтому задам вопрос: это касается её?
— Да.
— Отлично. Следующий: вы поссорились?
— Нет.
— Тогда что случилось?
— Случилось то, что похоже называется «влюблённость», — выпаливает без задней мысли. — Каждые выходные она со мной. Проводим вместе время, и ты сейчас скажешь, что мы и раньше так делали, но что-то изменилось. Например, то, что мы всё глубже и глубже изучаем анатомию моего члена, — морщится. — Господи, и даже не я заставляю её это делать! Она, блять, сама лезет, как мартовская кошка!
Вика смеётся, прикрывая ладошкой рот. Ей совсем необидно оттого, что Кирилл увлёкся другим телом. Их дружеский секс был лишь физиологической нормой для поддержания здоровья. Оба понимали, что рано или поздно это закончится.
— И чего? Ты против, что ли?
— Я не против, — ведёт рукой по волосам, взлохмачивая их. — Блять, я хочу её трахнуть.
— И что тебя останавливает?
— Как минимум, то, что она до сих пор моя подруга. Как максимум, что её первый раз будет с нелюбимым человеком.
— Хм, — Трунова задумывается на минутку, делая несколько глотков. — Ты говорил с ней об этом? Что секс «по дружбе» не совсем хорошая мысль в ваших отношениях? И какая, прости, на хрен подруга? В друзей, Дубровский, не влюбляются и не используют в своих извращённых целях.
— Нет. Тебе ещё раз повторить, что она сама лезет? Я стараюсь предотвратить это оральным сексом, но вижу,
