Бабочки по дебету - Екатерина Владимировна Кольцова
Отчасти Марго была виновата в том, что он не смог договориться с братом об отсрочке. Оставшиеся сто тысяч они с Ильей отрабатывали, выполняя его поручения. В эту тьму-таракань поехали. Но теперь он не в обиде, потому что ее тело породило у него задумку новой серии картин. Идея еще не оформилась, не перешла на осознанный уровень. Пока это были лишь тени, фигуры и световые пятна, но он уже переживал приятное ощущение рождающегося видения, которое потом перенесется на холст.
Петр сделал еще несколько набросков и понял, что желание этого самого тела мешает работать. Его то и дело охватывали всевозможные соблазнительные грезы, от которых туманился мозг, потели ладони и дрожал карандаш в руке. Он отбросил его, подошел к окну, чтобы отвлечься, и успокоиться. Ничего не вышло. Даже мысли о противной бухгалтерше Маше, обчистившей его друга, вызывали лишь желание расправиться с ней определенным способом, желательно привязав к кровати, чтоб не убежала.
В таком состоянии работать невозможно. Если бы эта Марго не была с его братом, он бы подкатил к ней, даже несмотря на ее дурацкую профессию. Все же что-то хорошее в ней есть. Стойкая такая, неплохо держится, невзирая на все, что ей выпало. Другие дурехи, оставшись без чемодана в подобной дыре уже давно бы свалили домой, а эта даже не жалуется. Конечно, вчера ночью с ней была истерика, но за это он не мог ее судить. Какая девушка не боится ос? А ее так покусали. Он весь день непроизвольно жалел ее пальчики, когда она печатала на компьютере мизинцем левой руки и безымянным правой. Но она девушка Игоря, значит – нельзя. Даже если очень хочется. Черт! К дьяволу проклятое наваждение. Раз уж так невмоготу, стоит попытать счастья с тем, с кем можно. Например, с Лизой. Что эта шлюшка не против, он понял с первой минуты знакомства.
Недолго думая, он направился на третий этаж, по дороге представляя как с порога приникнет к ней в страстном поцелуе, одной рукой сжимая грудь, а другой прихватив за задницу. Хотел было постучать, но прислушался к звукам из-за двери. О, да… Определенно, это были любовные стоны Лизы, штурмующей вершины плотского удовольствия без его помощи. Петр потоптался возле ее двери, удрученный неожиданным поворотом событий. «Под Мишей пластается», – с досадой подумал он, осознав, что не успел и на этот поезд. Машинально поддернув штаны, он пошел прочь.
* * *Марго так и не успокоилась по дороге в гостиницу. Она решила, не заходя в номер, сразу наведаться к Лизе. Может, та еще не ужинала – тогда поедят вместе. Или хотя бы чай попьют. Ее переполняло негодование, и очень хотелось выговориться, хотя, рассказывать про обнаженку она, конечно, не собиралась. Марго поднялась на третий этаж и как только ступила в коридор, увидела Петра. Он шел от Галушкиной – а откуда еще он мог идти на третьем этаже? – похабно ухмыляясь и поправляя ширинку. Марго запылала праведным гневом, а он подошел и развязно заявил, кивая в сторону Лизиного номера:
– Я бы на твоем месте ее сейчас не тревожил. Лучше пойдем, проведаем твою киску. У меня для нее есть…
Не в силах более слушать эту мерзость, Марго всю свою злость вложила в мощный хук справа. К сожалению, она давно не занималась боксом, а Петру, наоборот, случалось драться. Он легко ушел от удара, инстинктивно дернув ее вперед за бьющую руку, поставил подножку, но поддержал, чтобы она приземлилась на пол не слишком резко.
– Я твоему коту корм купил, – раздраженно бросил он. – Что не так?
Он протянул руку, чтобы помочь встать, но она не была сейчас способна признать свою неправоту, и мириться не собиралась.
– Ты, художник от слова «худо», – зашипела она. – Не смей даже думать обо мне. И не смей болтать о Лизе. Она хоть сама зарабатывает, а ты – иждивенец, сидишь на шее у брата и делаешь всем гадости!
Петр посмотрел на нее с презрением, и убрал руку.
– Как будет угодно, – холодно сказал он. – Корм оставлю возле номера.
С этими словами он удалился, а Марго осталась сидеть на полу. Она чуть не расплакалась от обиды и возмущения. Надо же, какой хам! Вчера ночью он на минуту показался нормальным человеком, но теперь ясно, что это не так. Она почувствовала себя настолько оскорбленной и униженной, что со всей силы ударила по полу кулаком. Но только ушибла руку, и выбила из серого коврового покрытия такой столб пыли, что защипало глаза. Взметнувшаяся пыль была похожа на небольшой, но качественный, ядерный взрыв. Как ни странно, от этого движения гнев немного поутих. Да черт с ним, с этим странным парнем. Купил корм коту – молодец, но зачем так двусмысленно об этом сообщать?
Марго подошла к номеру Лизы и услышала все то же, что и Петр, только гораздо громче, потому что Лиза уже водружала флаг на вершине Эвереста, а следом завершал восхождение ее запыхавшийся партнер. С учетом всего этого альпинизма, фраза Петра, показавшаяся сначала жутко пошлой, теперь выглядела совсем иначе. Марго окончательно перестала злиться, и даже почувствовала угрызения совести. Зачем-то назвала его иждивенцем… Со слов Игоря, но сама она ничего про него не знает. А с виду он на иждивенца не похож. Не тот типаж.
Она спустилась в свой номер, где ее уже ждал Пиксель – просочился через окно, которое она специально не закрыла плотно, оставив ему небольшую щель. Кот поднял хвост трубой и стал тереться обо все углы. Весь вечер он бегал за ней по номеру, как привязанный, а когда она легла спать,
