Последняя осень. Буря (СИ) - Пырх Дарья
– Что. Ты. Задумал? – как в бреду проговорила она, покачнувшись. – Зачем?
Гневно сморгнув слезы, она схватила Марка за запястье, попыталась обезоружить. Он выронил нож, пошевелил губами, но до Маши не долетело ни звука. В ушах нарастал гул, в голове крутилось: «Он жив. Цел». Вздрогнув, она разрыдалась от облегчения. Ноги подкосились, она бы упала, но Марк среагировал мгновенно, подхватил ее, крепко прижал к себе.
Они стояли несколько минут – или веков. Оба молчали. Маша вдыхала родной запах, гладила любимое лицо, сильные плечи. Страхи понемногу испарялись. Пространство казалось эфемерным, реальность переплеталась с худшим кошмаром. Марк кашлянул, слегка растерянно произнес:
– Ты не так поняла. Я проверял теорию.
– Что? – озадаченно прошептала Маша, отступив на пару шагов.
– Нападение на Игоря, – пояснил парень. – В нем много несостыковок. Например, он сказал, что замок заело. Я попробовал, все закрылось с первого раза. Еще тут сильное эхо, дверь скрипит, в общем, нельзя бесшумно подкрасться, особенно если не льется вода.
– Может, он включил душ, но забыл об этом? – пробормотала Маша, приходя в себя.
– Фиг знает. Я по-всякому размахивал ножом, но не поранился.
Машу вновь пробрал озноб. Она попятилась, чересчур бодро произнесла:
– Ух ты, как интересно.
Она стремглав помчалась в спальню, запрыгнула на кровать, потрогала горячие щеки и сжала губы, ругнувшись: «Идиотка, так тупо опозорилась. Зачем вмешалась?» Она со злостью хлопнула по покрывалу. Сзади раздалось:
– Ты в порядке?
Она повернулась, посмотрела на Эмилию. Стало еще более неловко.
– Ага.
Соседка изобразила кривое подобие улыбки, достала из пакета кипу бумаг, пошла к выходу, но запнулась и упала. Листы рассыпались и разлетелись по полу.
– Ох, я такая неуклюжая, – недовольно воскликнула Эмилия, но сразу смягчилась: – Извини. Сейчас уберу.
– Я помогу, – предложила Маша.
– Спасибо, не нужно.
Маша села напротив, принялась складывать бланки в стопку. Эмилия смущенно поблагодарила и произнесла:
– Захар Владимирович просил распределить все по алфавиту.
– Без проблем.
Они провозились примерно пять минут. В том, чтобы собирать и складывать страницы, было нечто медитативное, даже успокаивающее.
– Блин, Игорь, – нахмурилась Эмилия, отыскав последний экземпляр. – Засунь его в середину.
Маша взяла бланк, окинула написанное беглым взглядом. «Какие-то закорючки», – усмехнулась она, но затем ясно ощутила, что уже сталкивалась с похожими каракулями.
– Можно одолжить на время? – нетерпеливо спросила она.
– Зачем? – опешила Эмилия.
– Для эксперимента, – обтекаемо ответила она. – Скоро верну.
Соседка засомневалась, но, чуть помедлив, согласилась. Маша отнесла документы в зал, водрузила на чистый сухой стол, раздала Кириллу, Леониду, Динаре и Жене по четыре штуки, затем объявила:
– Сопоставим почерк с запиской. Вдруг повезет?
Ребята приняли идею без воодушевления. Сфотографировав угрожающее послание на телефоны, чтобы не упустить детали, они перевоплотились в почерковедов. Маша внимательно изучила каждую букву. «Прекрати или пожалеешь» было выведено от руки. Первая линия и шляпка заглавной «П» напоминали «Я» или кривую девятку, верхняя левая часть у строчной «Т» обрывалась, поэтому ее легко можно было принять за «Г». Буква «И» обладала слишком крупными завитком и петелькой, из-за чего приобретала схожесть с двойкой. Текст «Я ознакомлен с правилами безопасности» содержал такие же особенности, следовательно, был выполнен человеком, написавшим угрозу.
Маша покосилась в графу «Фамилия, имя, отчество». Там значилось: «Гробарь Игорь Владимирович». Фразы, намеки, подозрения, будто мозаика, собрались воедино, образовав мерзкое панно из ненависти, притворства, лжи и презрения. Разгадка постоянно маячила на поверхности, но девушка упорно не замечала очевидного. Наконец, все прояснилось.
– Игорь убил Глеба, – сказала она.
В воздухе повисло напряженное молчание.
Глава 7. Призрачные ответы
На втором курсе Машу особенно удивляли лекции по криминалистическому исследованию письма. Захар Владимирович демонстрировал разные признаки почерка, вызывал студентов к доске и просил скопировать надпись, выполненную другими учениками. Ни у кого не вышло, и преподаватель объяснил, что для подражания потребовалась бы долгая практика, обширные теоретические знания и усердные тренировки. Рукописные линии на бумаге казались обезличенными, но в реальности по ним определяли пол, примерный возраст, физическое и психологическое состояние того, кто написал текст.
Маша не была экспертом, однако сейчас, глядя на записку, представляла Игоря в процессе создания угрозы. Неровный край бумаги, помарки, прыгающие буквы выдавали сильное волнение. Ажурные завитки не сочетались с отрывистыми штрихами, будто их писали разные люди. Парень тоже состоял из противоречий: занимал пост старосты и ненавидел свои обязанности, учился на юриста и часто молчал на семинарах, родился в обеспеченной семье, но ходил на пары в одной и той же одежде. На отвратительный шаг его, по мнению Маши, толкнули обострившийся конфликт с Глебом или мнимая безнаказанность.
– Почему ты обвиняешь Игоря? – осведомился Кирилл после короткого молчания.
Маша указала на особенности почерка.
– Вряд ли это он, – почесал нос Женя. – Когда я вернулся от Глебыча, Гробарь точно спал.
– Он притворился или заранее поставил будильник, – возразила Динара.
– Тогда бы кто-то из нас проснулся, – настаивал Женя. – Тем более на Игоря напали. Скорее всего, это был настоящий убийца. Вы же не верите в шизу про призрака?
Динара покачала головой, уверенно заявив:
– Наоборот, здесь водится мстительный дух.
– В истории с покушением много белых пятен, – спешно произнесла Маша, почувствовав, как жар заливает щеки. – К тому же у него и Волгина были натянутые отношения.
– Еще мягко сказано, – фыркнула Динара. – Странно, что не дошло до поножовщины.
– Согласен с Машей, – встрял Леонид. – Игорь мутный, не умеет прощать. В нашем селе жил мужик, с виду тихий, но с тяжелым взглядом. Он часто ругал детей, которые шумели рядом с его участком, а однажды на Новый год раздал конфеты, и ребята через пару дней отравились. Не смертельно, но неприятно. Его отмазал друг-участковый.
– Ужас, – нахмурилась Динара. – Отвратительно, когда преступникам все сходит с рук.
Маша, незаметно вытерев вспотевшие ладони, как и остальные, поддержала праведный гнев подруги.
– Игорь тоже легко отделается, – гневно выпалил Женя. – Его выручит папаша.
– Жаль, нет ответственности за моральные изъяны, – ядовито протянул Кирилл, словно смаковал злость бывшего друга.
– Нужно расспросить Гробаря, – отчеканила Маша, прервав начинающуюся перепалку.
– Если Вика хамила, то Игорь до победного будет бубнить, – предположил Леонид, одернув свитер. – У вас есть какая-то стратегия?
– Эффект неожиданности, – отозвался Кирилл. – Существует тактика допроса, но Гробарь в курсе, поэтому вряд ли расколется.
Маша пыталась размышлять о деле, но в мыслях бесконечно повторялись недавние минуты. Если бы она зажмурилась, то вновь ощутила бы прикосновения Марка. Она хотела навсегда стереть позорные мгновения, но в то же время тайно желала вернуться и продлить их. «Утешил, не оттолкнул», – думала она, чувствуя, как на губах расцветает предательская улыбка.
– Ты за или против? – разрушил идиллию Кирилл, обратившись к Маше.
Вздрогнув, она умоляюще воззрилась на Динару, намекнув о помощи. Подруга не обзавелась даром телепата, поэтому неверно истолковала прямой взгляд и, достав свой телефон, придирчиво осмотрела лицо, решив, что макияж размазался или грязь прилипла к щеке, затем убрала смартфон.
