Совпадение - Любовь Ладан
— Лёля, сучка! Вернись! Я выстрелю! — заорал Макс.
— Он убьет тебя! — закричал Даня, выскочив на открытое пространство перед машинами.
У Харламова было несколько секунд на принятие решения, и в этот момент он окончательно понял, что не сможет выстрелить в нее, и отпустить — тоже. Он поднялся во весь рост, подставляя себя под пули, и бросился в проход за Лёлей. Макс одной рукой схватил ее поперек талии, а вторую с пистолетом выбросил вперед, собираясь при необходимости отстреливаться. Гвоздь тоже не растерялся, и уже заслонившись дверью машины, прикрывал шефа, выпустив очередь по противнику. Затем подключились и ребята из охраны Харламова, находившиеся в машине сопровождения. Завязалась перестрелка. Даня стоял на другой стороне моста и, сжимая кулаки, с болью смотрел, как Макс уносит брыкающуюся Лелю. Кто-то из людей, что были с Даней, потянул его в укрытие за машины.
Лёля пыталась вырваться, кричала, царапалась, как разъяренная кошка. Макс же, не обращая внимания на ее борьбу, шел спиной назад, утаскивая ее с собой за Гелик. И тут вдруг девушка резко вздрогнула и прекратила сопротивляться. В пылу перестрелки Харламов не понял, что произошло, бросил ее на пол за багажник машины.
— Тэйлор! Никакой обмен я делать не намерен! Не зли меня, падла! Жди моих указаний о том, как будешь бабки возвращать! И молись, чтоб я был добрым с твоей нежной сестренкой, пока мы не закроем наши вопросы! А сейчас, у*бывай, на х*й! — выкрикивал Макс, перезаряжая обойму и наблюдая за движением теней за машинами на той стороне моста.
Несколько минут висела напряженная тишина, которую разрезал рев моторов машин тех, кто был с Тэйлором. Брат Лёли уезжал ни с чем. Когда машин уже почти не было видно, Харламов поднялся, а затем бросил взгляд на притихшую Лёлю. На ее белом джемпере расплылось кровавое пятно.
— Твою мать! Лёля, — он бросился к ней, подхватил на руки и с ней забрался на заднее сидение, — Гони к Кацу! Быстрее, Дэн!
Девушка дышала рывками и мелко дрожала. Она еще была в сознании, но реальность ускользала от нее.
— Лёля, ну что ж ты такая непутевая! Как же ты умудрилась пулю поймать? — шептал Макс, прижимая ей рану, чтоб хоть немного приостановить кровотечение.
— Так даже лучше, — выдохнула она.
— Кому лучше, дурочка?
— Ты уже не сможешь пустить меня по кругу, и Даню не сможешь шантажировать мной, — отвечала Лёля, прерываясь чтоб сделать короткие вдохи.
— Я не дам тебе умереть, поняла? — взревел Харламов, — Я бы никому другому никогда не позволил тебя трахать, а тем более, толпой! Я блефовал и тогда в Тае и сейчас! Я хотел вывести твоего брата из себя! Отдать тебя я тоже не могу, потому не поменял на него, хотя это было самое логичное решение вопроса!
— Зачем я тебе тогда? — изумилась она.
— Моя ты, Леля! Что ж ты никак этого не поймешь? — злился Макс на то, что она вынуждает признаваться в чувствах к ней.
— Так у тебя же есть Даша, — со стоном выдала Леля.
— Какая к черту, Даша? С тех пор как ты со мной, у меня нет других женщин. Эти дни я хотел побыть один, чтоб решить, что делать, потому что рядом с тобой я думаю не головой, Леля! — объяснял Макс, — Сейчас я знаю, что тебе сделать, чтоб я передумал.
— Что? — Леля поняла, что он говорит о ее вопросе, что она задала ему в их последнюю ночь.
— Я оставлю твоего брата в живых. А ты пообещаешь мне, что останешься со мной. Идёт?
— А если я соглашусь и сейчас умру, ты сдержишь слово? Не убьешь Даню? — Лёля через боль, которая сковывала мыслительный процесс, пыталась спасти брата.
— Тогда ради него пришла ко мне, и сейчас согласна быть со мной ради него? История повторяется, да, звездочка? — улыбнулся Макс.
— Так сдержишь? — сделав очередной рваный вздох, пыталась добиться ответа Лёля.
— Сдержу. С этого момента ты прекращаешь бегать от меня! Договорились? — излагал условия Харламов.
— Да! — выдохнула Лёля и отключилась.
Глава 27. Не продается!
Веки налились свинцом так, что не было сил открыть глаза. И первое что она услышала, придя в себя, это стон, свой стон.
— Лёля! — она почувствовала, как к щеке прикоснулся Макс, — зови Каца, она пришла в себя, — крикнул он куда-то в пустоту.
Но Макс ошибался, забытье еще не отпустило, и ее снова затянуло в темноту. Леля пыталась выбраться не единожды. Когда открывала глаза, то неизменно видела Макса рядом. Он то сидел у окна с ноутбуком, то склонялся над ней и что-то с тревогой говорил ей, то держал за руку. Мрак удерживал Лелю в плену трое суток. Она вынырнула из него, как из-под толщи воды, и рывком попыталась встать.
— Ты что? Ты куда, Леля! Лежать! — Макс придавил ее к постели, положив свою большую ладонь ей на живот.
Леля хотела что-то сказать, но язык не слушался.
— Сейчас, малыш! Надо воды попить, у тебя во рту пересохло, — он заботливо поднес чашку к ее губам.
Леля действительно, сделав пару глотков, поняла, что способность говорить вернулась. Теперь с возвращением в реальный мир появилась тупая боль в груди.
— Где мы? Где Даня? — едва слышно спросила она.
— Мы в моей больничке у моего друга Айболита. Он уже как-то лечил тебя. А вот где твой брат я не знаю. Мне надо срочно с ним поговорить, а ты наверняка знаешь, как ему позвонить. Да, Леля? — вдруг спросил Харламов.
Она напряглась и испуганно впилась в него взглядом.
— Не бойся, я ничего ему не сделаю. Давай, говори номер, — настаивал Макс, открыв сенсорную клавиатуру телефона.
Лёля вздохнула, и, решив, что на расстоянии Макс точно ничего не сможет сделать Дане, назвала цифры
