Спи, моя радость. Роман в трёх частях - Вероника Карпенко
Но стоило ей повесить трубку, как телефон затрезвонил опять. Теперь номер был незнаком. А Соня не любила общаться с незнакомцами. Спустя пару минут звонок повторился.
«Напрашивается на грубость», — решила она, бросая суровое:
— Да!
— Привет! А ты, наверное, Соня? — сказал женский голос, таким сладким тоном, каким обычно обращаются к детям.
— Да, — растерянно бросила Соня, ожидая, что сейчас незнакомка на том конце провода попросит позвать к телефону «кого-то из старших».
— Мы с тобой не встречались, но знаем друг друга заочно, — продолжила девушка. Её голос звучал жизнерадостно.
«Наверное, кто-то из маминой гвардии», — подумала Соня. Та взяла моду подсылать к ней своих мастериц. Вынуждая отказывать людям! Очевидно, руководствуясь принципом «если гора не идёт к Магомету». Ей было обидно, что дочь посещает другие салоны. А Соня? Не то, чтобы ставила мать перед выбором. Но в её молчаливом бойкоте читался намёк: «либо я, твоя дочь, либо эта (Марина)». Услуги парикмахера она уже отвергла. На очереди был мастер маникюра и массажист.
— А ты упрямая! — похвалила её незнакомка.
Соня растерянно замерла.
— Что… извините? — переспросила она. Возможно, мобильная связь искажает слова?
— Надо же! — продолжала собеседница, — У меня не вышло развести его с женой. А ты смогла! Но ничего, я прощу ему эту маленькую измену. По сути, я должна быть тебе благодарна? Ты внесла разнообразие в нашу скучную жизнь.
Монолог звучал отрешенно. Будто Соня были третьей лишней. Можно было повесить трубку, и тем самым лишить себя шанса узнать, до какой крайней точки дошла его бывшая. Нет, не Марина! Той хватило бы гордости не скандалить. Речь шла о другой.
Её план был поистине грандиозным! Сдать «властям» фаворитку, и вернуть себе трон. Расчёт был на то, что Никита, осознав все никчёмность затеи, порвёт отношения с Соней. Жена, узнав об измене, подаст на развод. И он снова вернётся к Алине. Уже без кольца! А вышло иначе.
— Я думала, будет проще, — сказала она. — А ты! Присосалась к нему. Как пиявка!
Соня медленно подошла к выключателю, и зажгла в коридоре свет. Так спокойнее! Под уютным навесом танкетки грустно прятался тапок, сорок четвертого размера. Её неудачный подарок Никите. Оказалось, мужчины не носят домашнюю обувь. Он надевал их иногда, для приличия. И демонстративно прогуливался мимо Сони. Она одобрительно кивала, и обновка отправлялась обратно, в «гараж».
— Откуда у вас мой номер? — стараясь не выдать свой внутренний тремор, спросила она.
— Ну, ты же у нас не персона VIP! — рассмеялась Алина.
— И что вам надо? — ответила Соня.
— Да так, — протянула на том конце провода мстительная интриганка, — Просто… Никита собирался порвать с тобой! Вероятно, никак не решится?
Бойкий тембр соперницы выдавал нарастающий интерес. И теперь бросить трубку означало — признать поражение.
— Это с тобой он порвал! — напомнила Соня. — Потому ты и бесишься!
— Ммм, а девочка остра на язычок? — проворковала болтливая стерва.
Соня сделала вдох. Как учили на йоге. «Не позволить взять верх над собой, быть сильнее, быть выше».
— Не звони сюда больше. И оставь нас в покое! — по слогам отрубила она. И Алина, с её ядовитым нутром, и Марина, с её ледяным равнодушием, не должны больше портить им жизнь.
Сквозь шелест помех что-то щёлкнуло. Послышался вздох. «Она курит», — подумала Соня, представляя себе миниатюрную девушку лет тридцати. Как она говорит, едко щурясь от дыма. Как нервозно сжимает губами конец сигареты. И, втянув горький смог, выдыхает.
— Бедняжка, ты и правда думаешь, что он тебя любит? — сказала Алина с издёвкой, — Ты — всего лишь эпизод! Переходный этап.
Несмотря на её интонацию, Соне было не больно. Пускай говорит! Ведь даже преступнику в зале суда дается последнее слово. Этот всплеск, как предсмертный мучительный спазм, как попытка ударить «под дых», перед тем, чтобы пасть окончательно.
— Знаешь, а мне тебя жаль, — вздохнула Алина, — Ты забудешь его не скоро! Будешь мучиться, плакать ночами. В каждом новом мужчине пытаться его отыскать. Он особенный, правда? Что-то есть в нём такое… Это трудно объяснить…
«Трудно», — подумала Соня, удивляясь, как близко от её оголенного сердца только что пронеслись эти фразы. Нужно быть осмотрительней! Нужно не расслабляться! Чтобы злая мегера, усыпив её бдительность, не подкралась как можно ближе.
Соня села на подоконник, подтянула колени к груди. Там, внизу было сыро и мерзко. Там хозяйничал дождь, загоняя под крыши случайных прохожих. Ветер злился, бросая холодные капли в окно. Но стекло терпеливо сносило удары, лишь слегка искажая картину.
— Я надеюсь, получится дочка, — продолжала Алина. Будто Соня была её давней подругой, — Сын у него уже есть! А девочки? Говорят, они ближе к отцу. Я не знаю сама! Мой ушел, когда мне было три.
— Соболезную, — равнодушно ответила Соня.
— Да! Расти в неполной семье тяжело, — Алина вздохнула, — Потому я решила, что у моей малышки обязательно будет отец!
Соня злилась, теряя терпение. В холодильнике мёрзнет курная тушка, пол остался не мыт! А она тратит время на весь этот бред?
— Это ваши проблемы, — деликатно прервала она.
Отцы и дети! Чьи-то несбывшиеся мечты и рухнувшие планы. Злость, обида, ревность — ей не по силам вынести это. Да и зачем? Есть вопросы куда поважнее. Например, что подарить на день рожденье любимому мужчине? Себя, в кружевной упаковке! Романтический ужин? Эротический танец и секс на десерт…
— Ты права! — согласилась Алина, — Наши с ним. Не твои! Потому, что я беременна. От него.
Соня будто очнулась. Эта фраза ворвалась без стука в затуманенный мыслями мозг. Сердце больно забилось в груди.
— От кого? — уточнила она осторожно.
В смартфоне послышался сдавленный смех.
— От Никиты, конечно! — сказала Алина.
— Что за бред? — с отвращение фыркнула Соня.
В голове просигналила красная кнопка: «Провокация! Провокация!». Кровь вскипела от злости. Белобрысая дрянь не желала сдаваться. Разоблачить их ей показалось мало! Теперь она сочинила себе ещё и ребёнка.
— Это не бред! — возразила Алина, — Все сходится! Мы встречались в июле. У меня как раз была овуляция. Он знал об этом, но все равно не стал одевать резинку…
— Ты что несешь?! — прервала её Соня. — Ты не в себе!
— Это ты не в себе, малышка! Посторонись и найди себе ровню! — проговорила мерзавка, и бросила трубку. На экране остались безликие цифры.
Соня сжала в руке телефон. «Он сказала, что порвал с ней весной», — размышляла она, вспоминая точёные ножки хрустальных бокалов и бутылку вина на столе. Он убрал их тогда. С глаз долой! Вот из сердца? Или все-таки…
«Я беременна от него», — отзывалось навязчивым
