Мартина Коул - Сломленные

Кейт плакала.

Ребенок вел себя тихо. Женщина взяла его за руку и молча повела к стоянке грузовиков. Это был чудесный малыш с голубыми глазами и волнистыми темными волосами. Он захихикал, когда женщина посмотрела на него, и залепетал:

— Мама, мама…

— Мамочка любит тебя, малыш, ты знаешь. Но ты действуешь мамочке на нервы, ты мешаешь ей жить так, как она хочет.

Ребенок не понимал слов женщины, но ее приятный, убаюкивающий голос журчал, словно песня. Таким голосом можно говорить только что-нибудь очень хорошее, поэтому малыш расплылся в счастливой улыбке.

Никто не видел, как они подошли к грузовику. Никто не видел, как женщина подняла ребенка и положила в кузов.

Выходя со стоянки, она заметила двух мужчин, идущих ей навстречу. Когда они мельком взглянули на нее, женщина отвернулась. Ее длинные светлые волосы развевались на ветру, и, хотя было довольно тепло, женщина поплотнее закуталась в куртку.

Она вернулась к своей машине, напевая веселую мелодию. Огромная тяжесть свалилась у нее с души.

Джеки Палмер была привлекательной девушкой. Тушь и накладные ресницы придавали ее взгляду вечно удивленное выражение, делая и без того огромные карие глаза еще больше. Эффект получался потрясающий. Собственная красота не являлась для Джеки секретом.

Подходя к своему муниципальному дому, она улыбнулась. Улыбка ее портила. Точнее, не сама улыбка, а тусклые желтовато-серые зубы. Еще бы: за четыре года умудриться родить четверых детей — это вам не шутка.

Она была счастлива. У нее появились новый дружок, деньжата, сменная работа, и теперь ей не приходилось, как раньше, с трудом сводить концы с концами. Три месяца тому назад она устроилась в массажный салон. Работа, конечно, ей нравилась, но еще больше нравилось то, что эта работа давала: новые шмотки, расслабляющую травку, какие-то вещи в дом. Правда, покупки она делала очень осторожно, поскольку все еще находилась под зорким контролем социальной службы. Джеки подавила раздражение. Ничего, через пару месяцев все будет хорошо. Ее опекуны проглотят всю ту чушь, которую она им рассказывает, и наконец-то оставят ее в покое, позволив наслаждаться всеми радостями новой, обеспеченной жизни.

Вернувшись домой, Джеки поразилась тишине и спокойствию в квартире. Сестра согласилась забирать детей к себе домой, что стало для Джеки еще одним подарком судьбы. Она соврала сестре, будто приходит домой поздно, поэтому сейчас у нее хватит времени спокойно принять ванну, пропустить стаканчик-другой и поужинать, прежде чем четыре маленьких чудовища свалятся ей на голову.

Родив первого ребенка в восемнадцать лет, Джеки не сомневалась, что поступает правильно. У нее была квартира, дела шли весьма успешно, но она чувствовала себя ужасно одинокой и потому заводила многочисленные романы. Никто из мужчин долго у нее не задерживался, все они уходили, — как правило, оставляя ей очередного ребенка. Теперь она поражалась собственной глупости. Она очень любила детей, но в то же время они выводили ее из себя. Молодую и привлекательную девушку такая куча детей связывает по рукам и ногам. Джеки никогда не имела постоянной работы, приличного парня и нормальной семьи. Все дети были от разных отцов, что весьма бросалось в глаза. Они не просто не походили друг на друга — они различались даже цветом кожи, не говоря уже о склонностях и характерах.

В ушах Джеки до сих пор стоял голос матери, которая, не выбирая выражений, с отвращением высказывала все, что она думает по поводу ее очередной беременности. Мать нашла себе мужчину и переехала с ним в другой город. Джеки знала: мать уехала из-за нее. Сестра и брат считали святым долгом напоминать Джеки об этом при любом удобном случае. Пока в ванну набиралась вода, Джеки приготовила себе чай и тосты, сняла макияж. Она прекрасно прожила бы без детей, но все же дети существовали, она несла за них ответственность, и каждый норовил ткнуть ее носом в данный факт. Вздохнув, Джеки подколола свои тяжелые светлые волосы, взяла чай и тосты и пошла в ванную, захватив для развлечения газету и радиоприемник. Это ее время, и она проведет его как следует.

Луиза, сестра Джеки, посмотрела на часы. Собрав двух своих детей и троих детей Джеки, она отправилась в детский сад за малышом Мартином. Подойдя к воротам, она зевнула. Как обычно, она опоздала: нелегкая это задача — приходить вовремя, когда тебе нужно обуть и одеть всю эту кричащую, резвящуюся и дерущуюся братию. Луиза стояла и наблюдала, как родители и родственники разбирают детей. Увидев несколько знакомых мам, она улыбнулась. Все пятеро детей, дружно ворвавшись на территорию детсада, кинулись к игровой площадке. Как обычно, миссис Уолден попросит их не влезать на перекладины и качели, и, как обычно, они не обратят на ее просьбу ни малейшего внимания.

Всех детей разобрали, но Мартин так и не появился. Пройдя через двойные двери в зал, Луиза увидела миссис Уолден, которая смотрела на нее с удивлением.

— Здравствуйте, миссис Эштон, вам что-то нужно?

Луиза ошарашенно уставилась на нее:

— Конечно нужно. Мне нужен Мартин.

— Его забрала мать пару часов назад. Даже не зашла в сад, просто забрала его с игровой площадки, и все, — сообщила миссис Уолден саркастическим тоном, как бы говоря: мол, больше доверяйте Джеки, она вам таких дел наделает… Миссис Уолден считала Джеки пустой особой, да и не только она. Луиза знала, как люди относятся к ее сестре, да и сама соглашалась с их мнением, но никогда не осуждала сестру вслух. Семья есть семья все-таки.

— Она, наверное, звонила. Меня дома не было, — соврала Луиза.

Она вышла из здания, собрала детей и поклялась про себя на сей раз устроить Джеки головомойку. Неужели так трудно позвонить сестре? В этом вся Джеки. Эгоистичная свинья. Дети почувствовали раздражение Луизы и молча шли рядом с ней.

Дженни и Кейт пытались найти хоть какие-нибудь зацепки в показаниях Мэри Паркс и Керри Элстон. Детей Элстон допросили, но толку от их показаний было мало. Хорошо вышколенные детишки твердо знали, что некоторые вещи нужно хранить в секрете. Казалось, они просто хотят как можно скорей вернуться к маме. Кейт всегда поражалась способности маленьких детей быстро восстанавливать физические и душевные силы. Регине Карлтон этого не удалось. Врачи сказали, что у нее нервный срыв, и запретили ее допрашивать. Ее детей передали на попечение суда.

— Если Кевин Бленкли — один из тех мужчин на фотографиях, тогда он должен знать помимо Дэйва Карлинга и других, — сказала Дженни. — Мэри Паркс тоже знала его. Есть шансы, что она знает и остальных. Причем знает достаточно близко, если судить по фотографиям. Поэтому мы должны сосредоточиться сейчас на ней. Керри слишком строптива, вот в чем проблема. Она знает, что ей все сойдет с рук, но если она признает свою вину, ее ждет наказание. Итак, всю полученную информацию мы должны использовать против нее. Она как миленькая согласится на сделку, но я пока этого не предлагаю. Пусть помучается немного.