Нора Робертс - Покорение Сюзанны

Сюзанна никогда не испытывала такого — ничего, подобного этой безумной страсти, пульсирующей в воздухе так, что каждый вздох наполняет неодолимым соблазном. Однако невольно напрягалась рядом с Холтом, надеясь, что сумеет в полной мере ублажить его, пока все существо сотрясают невероятные волны ощущений.

Холт губами метался по прелестному лицу, вниз по шее, царапал кожу зубами и грубой щетиной. А его руки… Господи, руки были нетерпеливыми и беспощадными.

Сюзанна с трудом держалась на ногах, колени ослабли, рассудок затуманился от бешеной атаки. В отчаянии впилась ногтями в его спину, изо всех сил стараясь отползти от края, судорожно пытаясь вспомнить, что нравится мужчинам.

«Трепещет, как сорванная ветка, и натянута, словно струна». Холт подумал, что Сюзанна могла бы прекратить обороняться и дать себе волю в его объятьях. Но она держалась. Понимание того, что возлюбленная в состоянии не терять разума, тогда как он практически обезумел, навлекло своего рода злобное исступление. Холт сорвал и отбросил блузку прочь, потом толкнул Сюзанну на кровать.

— Черт тебя побери, я хочу получить все.

Тяжело дыша, схватил хрупкие запястья и прижал над головой.

— И получу.

Когда настойчивый рот снова атаковал ее губы, она застыла под решительной хваткой, а пульс зачастил, как у зайчишки.

Мужское тело походило на печь, горячая влажная плоть льнула к ней, заставляя Сюзанну содрогаться от истинного изумления. Твердые, как железо, пальцы все еще стискивали запястья, в то время как свободная рука бесчинствовала в беспощадном нападении. Сюзанна чувствовала ярость Холта, утопала в неутоленной неистовой страсти. Отчаянно пыталась глотнуть воздуха, хотела попросить подождать, дать передышку, но сумела только прерывисто всхлипнуть.

Ветер распахнул занавески, позволив сумраку вползти в комнату. Первые капли дождя застучали по крыше, словно стреляя в ставшие очень чувствительными уши, вторя сражению, затеянному Холтом. Снова загрохотал гром, еще ближе, как предупреждение о безрассудной мощи стихии.

Когда нетерпеливый язык добрался до нежной груди, Брэдфорд выдохнул горячий стон удовольствия. Здесь она была такой же сладкой, как летний бриз, и такой же опьяняющей, как виски. Пока Сюзанна извивалась под ним, он увлажнял и прикусывал тугие соски, теряясь в дурманящем вкусе и упругости, в то время как ее сердце неистово билось возле его рта.

И она жаждала его с равной силой. Холт ощущал, как бушует неодолимое возбуждение, улавливал страсть в рваных рыдающих всхлипах. Ее бедра выгибались дугой и вжимались в него, пока он не впал в безумие. Потом сполз ниже, прикусывая кожу, оставляя языком влажную дорожку, опаляющую жаром живот.

Теперь ее руки освободились, Сюзанна вцепилась в волосы мучителя, затем сорвала покрывало. Она не могла дышать. Надо сказать ему. Все тело пылало нестерпимой болью. Она хотела… Хотела…

Кто-то вскрикнул. Сюзанна услышала короткий горловой стон, затем поняла, что звук вырвался из собственного горла, и почувствовала, как изогнулась спина. Неведомые ощущения взрывались с ревом, заглушающим даже грохотавший в небе гром. Ошеломленно распласталась под Холтом, содрогаясь, когда он поднял голову и воззрился на нее.

Синие глаза потемнели, щеки пылали, как в лихорадке, тело вздрагивало толчками, даже когда ладони соскользнули с его спины и бессильно упали на разоренную кровать. Он и не представлял, какое впечатление произведет на него вид этого нежданного наслаждения на любимом лице.

Но твердо знал, что хочет большего.

И прежде чем Сюзанна пришла в себя, снова повел ее к вершине. Теперь она осознавала только немыслимый темп и нарастающую неотвратимую опасность. Дождь разошелся не на шутку, Сюзанна каталась с Холтом по постели, слишком захваченная происходящим, чтобы поражаться собственной жадности. Теперь и ее руки стали такими же грубыми и нетерпеливыми, как его, рот столь же беспощадным. Когда он стянул слаксы со стройных ног, легкий вздох выдал облегчение. Такими же беспокойными, как у него, пальцами она сдернула джинсовую ткань с его бедер, затем оба молниеносно прильнули друг к другу обнаженной горячей плотью.

Она жаждала его прикосновений, жаждала сама коснуться его. Одержимо стремилась обладать им. Жаждала забытья, бурного, неизведанного прежде голода, и это свирепое желание пожирало, будто дикий волк.

Теперь ни один из них не вспоминал о самоконтроле. Холт снова отправил Сюзанну на небеса, потом еще раз, и она взмывала и падала на сокрушительных волнах, каждая неистовее предыдущей, яростнее того, что он мечтал дать и стремился взять. Кровь вскипела в венах Холта, когда он проник в жаркое лоно, атакуя и овладевая, охваченный безумной спешкой и пылом. Возлюбленная вовлеклась в сумасшедшую скачку, длинные ненасытные пальцы впились в крепкие ягодицы.

Они снова были одни, и только океан яростно бился невдалеке, и только воздух пылал зноем. Здесь наконец-то восторжествовали мощь и свобода, безрассудная гонка и отчаянно рискованный полет. Сюзанна почувствовала, как Холт задрожал и захоронил лицо в ее волосах, достигнув предела. Напряженно сомкнулась вокруг мужской плоти и последовала за любовником в рай.

Холт пятнадцать лет гадал, на что это будет похоже. С мальчишеских лет мечтал о ней, воображал, вожделел. Но ни одна из фантазий и близко не соответствовала действительности. Сюзанна походила на вулкан, сначала тлеющий и вибрирующий, затем взрывающийся обжигающей лавой. И теперь растеклась под ним, словно растопленный воск, утоленная страсть придала телу трогательную податливость. Волосы пахли солнцем и морем. Холт подумал, что мог бы вечно лежать так, обнимая эту женщину, слушая барабанную дробь дождя по крыше и шум ветра, колышущего занавески.

Но нестерпимо захотелось полюбоваться покоренной принцессой.

Когда Холт переместился, Сюзанна протестующе пискнула и потянулась к нему. Он ничего не сказал, просто целовал до тех пор, пока она снова не расслабилась. Потом включил лампу на прикроватной тумбочке, и Сюзанна зажмурилась.

Господи, какая же она красивая — волосы рассыпаются по подушкам, кожа пылает, рот мягкий и распухший. Сюзанна напряглась, но он проигнорировал ее неудовольствие, неторопливо и внимательно изучая всю целиком.

— Как я и говорил, — пробормотал Холт, встретившись с ней взглядом. — Женщины Калхоун все как одна красотки.

Сюзанна не догадывалась, каких слов или действий он ждет от нее. Только осознавала, что он открыл для нее новый мир, совершенно необыкновенный мир, но она понятия не имела, парил ли он в таком же сводящем с ума полете. Тут Холт нахмурился, и у нее свело живот. Сузив глаза, он провел пальцем по ключицам, потом по изгибам груди.