Нора Робертс - Я выбираю тебя

Телефонный шнур слишком туго обмотал ее палец. Джессика осторожно высвободилась.

– Но это не обязательно, Майкл… Нет, в самом деле. Обещаю тебе – не волнуйся. Через пару дней я буду совершенно здорова. Да, конечно… До свидания.

Положив трубку на место, Джессика с минуту стояла очень тихо и смотрела вниз, на руки.

– Он беспокоится, – тихо сказала она. – Я ведь никогда не болею. Он хотел зайти, повидаться, но я сказала, что не надо.

– Хорошо. – «Просто сочувствие ей сейчас не поможет», – решил Слейд. – Мы сегодня уже достаточно поработали. Почему бы нам не пойти наверх?

Слейд направился к двери, словно Джессика уже согласилась. Он открыл дверь, помедлил на пороге, оглянулся. Она все еще стояла неподвижно.

– Идем, Джесс.

Джессика подошла, но у двери остановилась.

– Майкл не допустил бы такого, – сказала она, не глядя на Слейда. – Я очень хочу, чтобы ты это понимал.

– А я хочу, чтобы ты поняла следующее: сейчас я должен в каждом видеть потенциальную угрозу, – ровно возразил он. – А ты без меня не должна видеться ни с кем из них, – и, увидев по ее глазам, что она с ним не согласна, продолжал:

– Если он и Дэвид ни в чем не виноваты, еще два дня без тебя им не повредят.

"Нет, он не уступит мне и пяди, – решила Джессика, борясь с навернувшимися на глаза слезами. – И, может быть, так оно и нужно». Она сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться.

– Ты в своем праве. Я справлюсь. Ты сейчас будешь работать над своей книгой?

Слейд никак не показал, что заметил перемену темы и что это имеет для него хоть какое-нибудь значение.

– Да, хотелось бы.

Джессика решила быть такой же деловитой, как он, хотя бы внешне.

– Чудесно. Тогда поднимайся, а я принесу нам кофе. Это ведь ты можешь мне доверить, – предупредила она возможное возражение. – Я буду неукоснительно исполнять все, что ты скажешь, Слейд, и тем самым докажу, как ты ошибаешься. А я твердо намерена тебе это доказать, – непоколебимо заявила она.

– Ну и замечательно. Только бы это не противоречило правилам игры.

Повеселев от того, что теперь у нее есть цель, Джессика улыбнулась.

– Тогда пойду за кофе. Пока я буду читать твою книгу, ты сможешь сосредоточиться на ее финале. Учти, это самый верный способ держать меня занятой до конца дня.

Слейд ущипнул ее за мочку уха.

– Это что же, ты хочешь меня подкупить?

– Если ты этого еще не понял, тогда ты весьма паршивый полицейский, – отрезала Джессика.

Глава 8

Кофе у Джессики снова остыл. Она сидела, опершись на спинку кровати Слейда, и читала рукопись. Две стопки страниц возвышались по бокам. Та, куда она складывала прочитанные, быстро росла. Поглощенная чтением, Джессика пропустила мимо ушей ворчание Бетси, которая принесла поднос с супом и сандвичами. Джессика только рассеянно пообещала ей, что поест, но забыла обещание в ту же минуту, когда за Бетси закрылась дверь. Она забыла также, что это черновик книги Слейда, хотя на страницах было много поправок и вставок, написанных его рукой. Сюжет и персонажи совершенно поглотили ее внимание.

Она странствовала вместе с обычной, рядовой семьей по дорогам ее жизни в сороковые послевоенные годы, продиралась сквозь сложности и неурядицы простого быта пятидесятых, вступала в бурные шестидесятые с их неустойчивыми нравами. Росли дети, менялись ценности. Чередовались неизбежные смерти и рождения, некоторые мечты осуществлялись, другие погибали. Новое поколение сражалось с трудностями семидесятых.

Проходя вместе с ними через все события жизни, Джессика становилась как бы членом этой семьи. Ну, дальней родственницей или, наоборот, близкой подругой. Это были люди, которых она могла встретить.

Повествование шло своим чередом, иногда спокойно и мирно, но иногда слова как будто скрежетали в ярости, и у нее сжималось сердце. Слишком ярки и узнаваемы были эти люди. Автор показывал ей такие стороны жизни, о которых ей не всегда хотелось бы знать, но она читала, ничего не пропуская.

Вот очередная глава кончилась, и Джессика машинально, не глядя, потянулась за новой страницей, недоуменно взглянула направо и увидела, что страниц больше нет. Разочарованная, она поняла, что это все. И впервые за три часа чтения до ее слуха донесся стук его пишущей машинки.

Светила полная луна. Сколько же прошло времени? Лунный свет заливал комнату, борясь с лучом, бросаемым на постель прикроватной лампой. Огонь в камине, который разжег Слейд, когда она поднялась в комнату, догорел, остались лишь тлеющие угольки, подернутые пеплом. Джессика потянулась, чтобы расправить затекшие мышцы и дать себе передышку, прежде чем подойти к Слейду.

Когда Джессика настояла на том, чтобы прочитать его рукопись, она не представляла, какое впечатление останется и как она будет об этом говорить со Слейдом. Она знала, что очень впечатлительна, и поэтому, конечно, найдет в его книге какие-нибудь достоинства. Но теперь ей хотелось бы понять другое. Насколько ее чувства к Слейду повлияли на восприятие рукописи, которую она только что прочла.

"Совсем не повлияли», – решила она. Она не успела дочитать до конца первую главу, как позабыла, почему, собственно, читает эту книгу. Она приняла ее всем сердцем. И теперь она куда лучше понимала самого Слейда.

Он обладал такой проницательностью, о которой она могла только мечтать, такой способностью понимать души людей, которой можно только позавидовать и восхищаться. Он был экономен в словах, но текст был полон внутреннего смысла. Сам он был скуп в проявлении чувств, но его персонажи обладали такими духовными богатствами, которые они могли позаимствовать только у своего творца.

Она, несомненно, ошиблась, сказав ему как-то, что он не знает женщин. Он знал их – пожалуй', даже слишком хорошо, решила она. Как много он замечал и видел в ней такого, что она считала сугубо личным, недоступным постороннему взгляду. Сколь много он понимал, когда прикасался к ней, из того, что она считала сокровенным, известным только ей самой?

Понимает ли он, что она его любит? Джессика непроизвольно взглянула на дверь из спальни в гостиную. Слейд продолжал печатать. Нет, не может он знать, как глубоки ее чувства. Он, конечно, и не подозревает, тут она слегка улыбнулась, что она полна решимости не дать ему уйти из своей жизни, независимо от того, когда и как разрешится создавшаяся ситуация. О, если бы он знал о ее намерениях, он бы держал ее на приличном расстоянии. Осторожный человек. Слейд считает, что он создан для одиночества. «Нет, – решила Джессика, – судьба приготовила ему кое-какие сюрпризы». Когда ее собственная жизнь снова будет принадлежать ей самой, она продемонстрирует ему, какие именно.