Монстр - Джессика Гаджиала

Но я знал Лекса. Я знал, как он действовал. У него были планы. А потом у него появились планы подкрепить свои планы. Если он хотел Алекс, у него была причина.

— И зачем удерживать Шотера? — она продолжала, ее брови сошлись так, что между ними образовались две маленькие вертикальные линии, и я отчетливо представлял, как она делает это каждый раз, когда садится за свой ноутбук. Как будто такой взгляд появлялся у нее всякий раз, когда она пыталась что-то обдумать.

Шот был еще одной неучтенной проблемой. Я понял, почему он схватил его с самого начала. Лекс знал, что поимеет меня. Он знал, что мне это дерьмо не понравится. Он хотел убедиться, что я сделаю так, как мне сказали. В этом был смысл. Это было умно.

Но продолжать удерживать Шота даже после того, как я явно показал, что делаю свою работу? Да, я этого не понял.

Это пахло планом побольше.

И это наполнило меня тем, что никогда не было мне знакомо: страхом.

По крайней мере, у Алекс хватило присутствия духа дать ему нож. Блядь. Какой-то ничтожный хакер был в деле больше, чем я. Какого хрена со мной происходит?

— Я не знаю, — наконец ответил я.

— Между нами, — продолжала она, ковыряя картошку, но не съедая ее, — мы, кажется, довольно хорошо знаем Лекса. Все это не соответствует его обычному образу жизни, — она помолчала минуту, а затем сказала так тихо, что это было в основном для нее самой, — какого черта ему от меня нужно?

Я вздохнул, слегка повернувшись на стуле и положив руку ей на бедро. — Не знаю. Но он тебя не достанет. Ты и я… мы это сделаем. Посмотрим, сможем ли мы узнать что-нибудь еще. Если мы не сможем, мы спрячем тебя нахрен отсюда, прежде чем он сможет прийти за тобой.

— А что насчет тебя и Шота? — спросила она, выглядя встревоженной.

— Позволь мне побеспокоиться обо мне и Шоте.

— Ты вляпался в это из-за меня, — настаивала она.

— Нет, — сказал я, опуская голову и удерживая ее взгляд, — я в этом замешан, потому что Лекс — мудак, который взял единственного человека, который важен для меня, чтобы использовать меня как марионетку. Это не из-за тебя.

— Он схватил Шота, потому что хотел, чтобы ты схватил меня, — настаивала она.

— Куколка, это работа, — сказал я, пожимая плечами, — когда ты имеешь дело с такими ублюдками, как Лекс Кит… ты привыкаешь к тому, что они делают грязное дерьмо и вовлекают тебя в это. Вот почему мне платят столько, сколько мне платят. Чтобы мириться с их дерьмом. Я всегда принимал это. Шот всегда принимал это. Единственная хуйня, которой он смог воспользоваться — это такие близкие отношения и жизнь в одном городе. Это дерьмо просто настигло нас. Нам следовало быть более осторожными. Это не твоя вина. Это моя. Это та жизнь, которую я выбрал. Не взваливай мою вину на свои плечи.

Она опустила глаза в свою тарелку. — Мне нравится Шотер. Я имею в виду… Я знаю, что встречалась с ним всего минуту, но он мне понравился. Он кажется хорошим человеком.

— Самый лучший, — согласился я, — намного лучше, чем я. И он умен, Алекс. Он хорошо обучен. У него хорошие инстинкты. Я знаю, что он не похож на такого человека из-за его паршивого рта, но это правда. На самом деле, эти дурацкие комментарии, которые он делает… это заставляет людей недооценивать его. Что работает ему на пользу. Что касается выживания, то у него такие же хорошие шансы, как и у нас, даже несмотря на то, что он находится в центре операции Лекса.

На это она издала короткий невеселый смешок. — Тогда это не сулит ничего хорошего никому из нас.

— Послушай, — сказал я, мне не понравилось, что ее тон снова стал пустым, — уже поздно. У нас был чертовски тяжелый день. Нам нужно немного закрыть глаза и поговорить об этом, когда мы отдохнем.

Алекс вздохнула, пожимая плечами. — Хорошо.

— Хорошо, — сказал я, вставая.

— Просто брось мне одеяло и подушку, и я буду спать тут, — сказала она, вставая, чтобы взять посуду.

— Оставь посуду. И о чем, черт возьми, ты говоришь?

Ее брови сошлись на переносице. — Одеяло и подушку, — повторила она, махнув рукой в сторону гостиной, — для дивана. Чтобы я могла поспать. Я имею в виду, я могу обойтись без подушки, если у тебя нет ничего лишнего. Но я как бы… практически голая, и мне нужно одеяло, — она махнула вниз на свои голые ноги.

Я почувствовал, как улыбка тронула мои губы. Неужели она всерьез думала, что я позволю ей спать на диване?

— Ты спишь со мной в постели, — сказал я, направляясь в коридор.

— Нет, правда. Диван вполне сойдет. Я не хочу… мешать.

Я остановился у ванной, повернулся к ней, ожидая увидеть ее улыбку, как будто она дразнила меня или что-то в этом роде. Но все, что я видел, была серьезность.

— Куколка, ты спишь со мной в моей постели. И я хочу, чтобы ты мне мешала. О, и, — сказал я, медленно поднимая и опуская взгляд, — в ней не будет никаких «практически». Если ты в моей постели, ты голая.

С этими словами я вошел в ванную, образ ее широко раскрытых глаз от удивления вспыхнул в моем мозгу, когда я разделся и прыгнул в душ.

Когда я вытерся и вернулся в спальню, низко повесив полотенце на бедра, я обнаружил ее на кровати. Все еще в футболке. Ноги спрятаны под одеялом.

Мои губы изогнулись, когда ее взгляд остановился на мне. И, как будто она ничего не могла с собой поделать, ее взгляд скользнул вниз по моей груди и животу, остановившись на полотенце. Как только ее взгляд задержался на нем, я распахнул его и позволил ему упасть на пол. Она смотрела долгую секунду, прежде чем ее взгляд