Наталия Левитина - Ни слова о деньгах

Даша зажала Люсе рот ладонью, остановив возмущённый вопль.

– Тише, не ори. Мы с Пашей договорились пофотографировать кукол.

– Зачем их фотографировать?

– Будет красиво, – объяснил Паша.

Фотосессия продолжалась до десяти вечера, причём хозяйка кукол испытывала экстаз, преданный фотограф – рвение, а Люся ворчала, что они занимаются непонятной ерундой, а завтра вообще-то всем на работу. Но потом и Люся втянулась в процесс. Они переодевали кукол, выстраивали композиции, ставили свет, подстёгивая вдохновение второй бутылкой вина. В заключение, конечно, сделали несколько совместных снимков. Когда с помощью автоспуска фотографировались втроём, едва не уронили Люсю.

– Стоп, не надо падать, – Паша ловко подхватил пьяненькую барышню. – Кажется, девушка готова. Даш, куда её пристроить?

– Отнеси, пожалуйста, в спальню.

…Оставшись вдвоём, они скинули отснятый материал на Дашин компьютер. Сидели у стола плечом к плечу и смотрели на экран.

– Неземная красота! Теперь, Колечкина, надо сделать сайт.

– Зачем?

– Как зачем? Выложишь фотки, народ придёт полюбоваться, все будут тебя хвалить. Разве не приятно?

– Не знаю…

– Надо попробовать! Тебе есть чем гордиться. А если сайт раскрутится, можно на нём и деньги зарабатывать.

Даша недоверчиво хмыкнула и пожала плечами. Ей, конечно, понравился результат фотосъёмки. Снятые с увеличением и при разном освещении, её куклы и их ослепительные наряды смотрелись ещё эффектнее, чем в жизни. Но выкладывать снимки в Интернет…

Нет, ей нечем гордиться, её до сих пор преследовало чувство вины. Родителей нет уже три с половиной года, а она, наверное, так и будет мысленно оправдываться, каяться перед ними, что не смогла достичь намеченных целей. Сошла с дистанции практически в начале пути – даже не защитила кандидатскую. А Андрей «спрыгнул» и вовсе на старте – одолел всего два курса химфака.

Ну и детки!

– Даже Люся не понимает, зачем я трачу столько времени на кукол.

– Тогда тебе тем более будет полезно узнать мнение других людей. Ты же талантище… Ой, Дашка-а…

В этот момент Паша настолько расчувствовался, что тут же заключил «талантище» в крепкие объятья. А ещё – горячо поцеловал Дашу прямо в губы.

Даша извернулась, яростно задрыгалась, как лягушка, сбивающая сметану, выскочила из-за стола – подальше от Паши.

– Ты что себе позволяешь?! – воскликнула она. – Бессовестный!

Паша набычился, брови сдвинулись, глаза потемнели.

– Я тебе противен?

– Вот ещё!.. Совсем нет, но…

Разгорячённый близостью зеленоглазой нимфы, товарищ, очевидно, напрочь забыл о существовании жены и двух пятилетних пацанов. Но Даша отлично помнила об этой компании, неотъемлемой части Паши Калинина. Она сама прекрасно знала, каково быть обманутой женой. И ни за что на свете не согласилась бы участвовать в обмане другой женщины. Пусть даже эта женщина – блондинистая чучундра и безответственная мать, не способная различить собственных двойняшек, выбрать им сапоги или вовремя покормить.

– Знаю, – мрачно выдавил Паша. – Я толстый и страшный. И в школе был двоечником. Ты меня презираешь.

Возможно, самобичивание – это ловкий пикаперский ход или приём психологического айкидо, но Даша сразу попалась в ловушку. Несправедливость обвинений, выдвинутых Пашей в своей адрес, была очевидной. Требовалось немедленно опровергнуть злобные домыслы.

– Хватит на себя наговаривать! – возмутилась она. – С чего ты взял, что ты толстый? Ты крепкий. И очень симпатичный!

– Правда? – с надеждой спросил Паша.

– Правда. А насчёт твоего школьного анамнеза… Мы это уже обсудили. Главное, ты выбился из арьергарда, сейчас ты на коне и несёшься во весь опор!

– В последних трёх фразах я мало что понял… Но в целом… – Паша, воодушевлённый похвалой, протянул две лапы в Дашину сторону с твёрдым намерением ухватить девицу и привлечь к себе. Но та предусмотрительно отошла подальше.

– А теперь топай домой.

«К жене и детям», – мысленно добавила Даша.

– Я спать хочу, мне завтра на работу.

– Какая гостеприимная девочка! А я-то думал, мы с тобой ещё вино допьём.

– Вино кончилось. Люся постаралась, пока мы кукол рассаживали.

В прихожей Паша сделал последнюю попытку чмокнуть неприступную красавицу. Дарья нахмурилась и холодно отстранилась.

– Прекрати свои коварные происки. Ты разрушаешь наши дружеские отношения.

– Дружеские отношения, – презрительно пробормотал Паша, спускаясь вниз по лестнице. – Да кому они нужны – дружеские отношения?

Ничего не изменилось – он точно это понял. Странные чувства, испытываемые им в школе к Даше Кольцовой, обуревали его и сейчас. Как тогда что-то сжимало грудь и пузырьками пробегало по венам, и заставляло нестись по коридору, сломя голову, или дёргать Дашу за косу, или пинать её портфель, так и теперь. Только сейчас он, уже обретя богатый сексуальный опыт, хорошо понимал, что с ним происходит и чего конкретно ему хочется.

…Закрыв дверь, Даша прислонилась к ней спиной и мечтательно улыбнулась. Милый… Сделал такие прекрасные снимки её кукол… «Толстый и страшный» – это ж надо придумать подобную ерунду! Наверное, жена ему внушает эту мысль? Чтобы сильно не обольщался на свой счёт и благодарил судьбу, что ему досталась в жёны «натуральная» блондинка?

Вспомнив о жене, Даша горестно вздохнула.

Путь закрыт. Каменная стена, а сверху – кольца колючей проволоки.

Женатый мужчина – это табу.

Утром Даша и Люся вышли из подъезда и замерли, как вкопанные, восхищённо оглядываясь. Двор превратился в декорацию к волшебной сказке – всё вокруг укутано пушистым одеялом, свешиваются мохнатые лапы ели, железные перекладины турника украшены ровными белыми полосками, словно нарезанными ножом, а скамейки и гриб над песочницей покрыты пышной пеной взбитого белкового крема. Снег искрится и сияет, а в морозном обжигающем воздухе мерцают редкие снежинки.

Им даже удалось поймать момент тишины – до того, как хлопнула дверца чьей-то машины и зарычал двигатель…

Девушки кое-как втиснулись в автобус, заполненный сонными и хмурыми людьми.

– Ничего, если я на тебя прилягу? – пропыхтела придавленная Люся.

– Не стесняйся, – разрешила Даша. – Ты и так всю ночь на меня ноги складывала.

Мужчина, зажатый неподалёку, с интересом прислушивался к их разговору.

– Сколько я вчера выпила? Меня напрочь срубило. И что это было за вино?

– Испанское вроде бы. Ты же сама его купила.

– Теперь, Дашка, колись. Почему этот дяденька врывается к тебе на ночь глядя, как к себе домой?

– Однажды он предложил пофотографировать моих кукол.