Овертайм - Ава Хоуп
— Почему тебя не будет так долго?
— Съемки для двух брендов купальников и две недели тренировок для фитнес-проекта Хэмсвортов.
Рид тяжело вздыхает и прижимает меня ближе к своей груди, крепко обнимая. Он целует меня в макушку, и я закрываю глаза, наслаждаясь теплом его тела.
— Я буду скучать. Охренеть, как сильно, — шепчет Рид мне на ухо.
Отстраняюсь от него и пристально смотрю ему прямо в глаза.
— Пообещай мне кое-что.
— Все, что угодно.
— Никаких брюнеток рядом с тобой.
Он усмехается и проводит рукой по моим волосам.
— Ревнуешь?
— А есть повод? — вскинув бровью, интересуюсь я.
— Ни одного.
Рид притягивает меня к себе и накрывает мои губы своими.
Глава 21
Adam Jensen — The Hunter
Рид.
Я запретил нашей домработнице менять постельное белье в спальне, поэтому подушка до сих пор пахнет Эбби. Жадно вдыхаю аромат ее бальзама для волос и закрываю глаза.
Мои чувства к Эбби пугают меня.
Я схожу с ума с ней и без нее.
Если вы вдруг думаете, что я преувеличиваю, то спешу разочаровать. Я преуменьшаю. Все эти семь дней с момента отъезда Блонди я ложусь спать в футболке, которую надел на нее в ту ночь…
Помните, я говорил, что никогда не превращусь в слюнтяя?
Кажется, я солгал. Впервые в жизни.
Все очень дерьмово, я знаю.
Разлука с Блонди плохо на меня влияет.
За последнюю неделю я разговаривал со своей девушкой один единственный раз.
Долбаная Австралия. Долбаные разные часовые пояса.
Когда она просыпается, я на тренировке. Когда я возвращаюсь, она уже уходит на съемки.
— Чувак, ты же в курсе, что мы ждем тебя внизу уже пятнадцать минут? — окликает меня стоящий в дверях Рекс, бросая в меня баскетбольным мячом.
Сажусь в кровати и бросаю ему мяч обратно. Упираюсь локтями в колени и запускаю руки в волосы.
Мы с парнями собирались поиграть в баскетбол на моем заднем дворе, но я отвлекся. Я просто, на хрен, забыл. Что за чертовщина со мной происходит?
Рекс пристально смотрит на меня, а затем подходит к моей кровати и садится рядом.
— Ты сказал ей?
— Кому и что?
— Эбби. Что любишь.
— Ты рехнулся?
— Братан, ее нет всего неделю, а ты лежишь здесь, как какая-то Бриджит, мать ее, Джонс92.
— И?
— И-и-и-и я просто не понимаю, в чем проблема признать, что ты влюбился?
— Ты точно рехнулся.
— А ты точно влюбился. — Придурок усмехается и хлопает меня по плечу.
Шумно выдохнув, откидываюсь назад на кровать и закрываю глаза.
Мы с Эбби едва знакомы. Как такое вообще возможно, что я потерял от нее голову так быстро?
— Просто скажи ей.
— Какого хрена ты все еще здесь? — распахиваю глаза и встречаюсь с усмехающимся выражением лица Рекса.
— А какого хрена ты все еще здесь?
— Так и будешь передразнивать меня дальше или свалишь, наконец, из моей комнаты?
— Ты такой забавный, когда влюблен.
— Заткнись. Все не так.
— Ты вообще когда-нибудь произносил вслух слово «люблю»?
Рекс громко смеется, вызывая у меня недоумение. Резко поднимаюсь с кровати и выхватываю из его рук мяч.
Я что, всерьез задумываюсь над его вопросом?
Безумие.
Признавался ли я кому-нибудь в любви?
Ну, я люблю хоккей, тишину, машины, кукурузные хлопья с молоком… но я никогда не признавался в любви кому-либо.
Матерь Божья! Этот придурок прав.
Видимо, я молчу слишком долго, потому что Рекс в очередной раз ухмыляется и направляется к двери, бросив на ходу:
— Скажи ей, придурок.
Ну уж нет. Она решит, что я идиот.
Спускаюсь за Рексом вниз и следующие пару часов провожу на баскетбольной площадке, где довожу себя до изнеможения, как гребаный персонаж игры Симс.
***
Две недели и один день спустя.
В одиннадцать утра наш боинг приземляется в аэропорту Лос-Анджелеса. Город встречает нас теплым ветром и ярким солнцем. На ясном небе нет ни единого облачка, лишь белые следы пролетающих самолетов выделяются на голубом полотне.
Сегодня охренительный день. Вчера мы размазали «Вашингтон». А через несколько минут я увижу свою девушку. Я так чертовски сильно соскучился по этой горячей блондинке. На моих губах появляется нелепая улыбка, стоит мне покинуть борт нашего самолета.
Когда мы выходим из аэропорта, напротив дверей я вижу голубой «Мустанг» и прислонившуюся к его пассажирской двери Эбби.
Матерь Божья!
Забыв обо всем на свете, пересекаю расстояние между нами и обхватываю ее за задницу, поднимая с земли. Мгновенно мои губы накрывают ее. Я набрасываюсь на Эбигейл так, словно она — мой воздух, и без этого поцелуя я просто задохнусь.
— О, я тоже рад тебя видеть, сестренка. Долетели хорошо. Меня размазали по льду и унесли на носилках, чтобы я не умер. Сейчас моя нога в порядке. Спасибо, что спросила. — Насмешливый голос Эштона, подошедшего к капоту «Мустанга», заставляет меня оторваться от губ его сестры и громко рассмеяться.
Опускаю Эбби на землю, придерживая за талию. Блонди улыбается и что-то говорит брату, но я ее не слышу. Пульс, бешено стучащий в моих висках, оглушает меня.
Не могу оторвать от нее взгляда. Эбби так чертовски красива. За эти три недели ее кожа приобрела еще более смуглый оттенок, волосы, собранные в две косы, стали почти что белыми, а ее светло-голубые глаза сейчас искрятся в свете солнечных лучей.
Мы садимся в машину и уже через двадцать пять минут подъезжаем к парковке «Иглз-центр», чтобы мы с Эштоном пересели в мой «Мерседес». Через час у Эбби запланировано показательное выступление для детской школы, а затем она дает урок Лизи.
Долбаное фигурное катание.
Мне охренеть, как хочется прямо сейчас отнести свою девушку в постель и трахать, пока мой член не отвалится на хрен. Но придется подождать до вечера.
Когда мы возвращаемся домой, часы показывают два часа дня. В пять, сразу после сеанса фигурного катания, я заберу Эбби из ледового дворца, и у нас будет свидание. Мы поедем… понятия не имею, куда. Нет идей. Никаких.
Все, о чем я могу думать, — секс с ней. У меня стояк с того самого момента, как я увидел Эбби на выходе из аэропорта.
У меня осталось не так много времени, чтобы распланировать сегодняшний вечер. Выругавшись, иду в душ. Мне нужны пустые яйца, чтобы мозг мог функционировать хоть немного.
Через пятнадцать минут выхожу из душа уже с парочкой идей для свидания. Слава яйцам! Открываю шкаф и достаю одежду. Надеваю серые штаны найк и белую футболку и подхожу к зеркалу.
Ну уж
