Нора Робертс - Не играй со мной

– Какой у тебя вид из окна? – спросила Сирина, направляясь к окну, и сделала первый шаг на небольшую приподнятую платформу, прежде чем обратила внимание на стеклянный сервировочный столик. Подняв крышку над одной из тарелок, Сирина увидела большую порцию мексиканского омлета, ломтики бекона и оладьи. Затем она приподняла крышку серебряного кофейника, и аромат свежезаваренного кофе заполнил комнату. Посредине стола в ведерке со льдом красовалась бутылка шампанского.

– Вы только посмотрите на это, – с восхищением сказала Сирина и взяла из хрустальной вазы единственную розу. – Выглядит, словно ее оставила добрая фея. Поразительно!

– А говорят, что чудеса – дела далекого прошлого.

– Хочешь услышать о настоящем чуде? – спросила Сирина, поднося бутон к носу. – Чудо в том, что я не вылью этот кофе тебе на голову.

– Предпочитаю употребить его вовнутрь, – ласково проговорил Джастин, пересекая комнату, чтобы присоединиться к девушке. – Тебе нравится эта роза?

– Уже во второй раз ты заказываешь завтрак, не посоветовавшись со мной, – начала Сирина.

– В прошлый раз ты тоже была голодна, – напомнил Джастин.

– Это неважно.

– А что важно?

Сирина в раздражении сделала глубокий вздох и была атакована ароматами горячей пищи.

– Как тебе удалось сделать это? Все готово и все горячее? – пробормотала она.

– Я позвонил в обслуживание номеров перед тем, как пошел в казино посмотреть, не нужно ли тебя спасать. – Сняв фольгу с горлышка бутылки шампанского, он ловко вытащил пробку.

– Очень предусмотрительно. – Сдаваясь на милость голоду, Сирина села, поставила локти на стол и положила подбородок на переплетенные пальцы. – Шампанское на завтрак?

– Это лучшее время для шампанского. – Джастин наполнил два бокала и присоединился к ней.

– Если не обращать внимания на твою надменность, – вслух размышляла Сирина, разрезая омлет, – ты действительно хорош в реализации коварных планов.

– Всегда пожалуйста, – мягко сказал он, поднимая свой бокал.

После первого глотка Сирина закрыла глаза в молчаливом одобрении.

– И гораздо проще забыть о надменности на голодный желудок. Либо я умираю с голоду, Джастин, либо это лучший омлет, который я пробовала в своей жизни.

– Я передам шеф-повару твое одобрение.

– Мммм. Надо будет завтра посмотреть на кухню и на ночной клуб, – добавила она с полным ртом. – Я знаю, что на этой неделе у тебя работает Чак Розен. Не будет ни одного свободного места.

– Я подписал с ним эксклюзивный контракт на два года. – Джастин разрезал оладью пополам. – Благодаря этому у меня аншлаг во всех отелях.

– Вот это – мудрое вложение, – заключила Сирина. – Ты знаешь … – Подняв бокал, она посмотрела на Джастина через стекло. – Ты именно такой, каким я тебя представляла, впервые увидев за своим игровым столом, и в то же время – совершенно не такой, как я думала.

Потягивая вино маленькими глотками, Джастин посмотрел на нее.

– Что именно ты думала обо мне?

– Профессиональный игрок, который верен только своим правилам. Но … – Сирина отпила еще один глоток и подумала, что Джастин был прав. Шампанское еще никогда не было таким вкусным. – Ты мне не казался человеком, который может построить и управлять сетью таких отелей.

– Нет? – Задумавшись, он поиграл едой на своей тарелке и посмотрел на нее. – Что еще?

– Думаю, что представляла тебя таким бродягой, который, повторюсь снова, верен себе из-за своего наследия, но не тот человек, который захотел бы взять на себя обязательства, возлагаемые управлением таким отелем. В тебе наблюдается смесь очень интересных качеств, Джастин. Безжалостный и ответственный, жесткий и, – она снова взяла розу, – и милый.

– Никто никогда не обвинял меня в этом раньше, – ласково сказал Джастин, снова наполняя ее бокал.

– В чем?

– В том, что я милый.

– Конечно, это не главная твоя черта, – пробормотала она в прямо в вино. – Думаю, именно это и отпугивало, когда я пыталась изучить тебя.

– Мне доставит огромное удовольствие, если ты углубишься в изучение. – Его палец прошелся по ладони до самого запястья. – Я обнаружил, что … испытываю слабость к ранимости.

Сирина решительно сделала еще один глоток.

– Как правило, я не очень ранима.

– Пожалуй, – согласился Джастин. – Возможно, поэтому я так дорожу тем, что она у тебя есть. Твой пульс бьется очень быстро, когда я дотрагиваюсь до тебя здесь, – прошептал он, слегка касаясь кожи на запястье.

Немного нетвердо Сирина поставила бокал.

– Мне пора идти.

Джастин поднялся вместе с ней и сжал ее пальцы. Его глаза, как заметила Сирина, смотрели на нее спокойно и уверенно.

– Я пообещал себе кое-что сегодня днем, Сирина, – неторопливо начал он. – Что займусь с тобой любовью еще до окончания этой ночи. – Приблизившись на шаг, Джастин взял ее за вторую руку. – У нас еще есть целый час до восхода солнца. Следует заметить, – продолжил он, обнимая девушку, – время заканчивается. – Джастин губами остановил улыбку несогласия.

Не было пищи, которая могла бы унять этот голод. Его рот стал твердым и жадным еще до того, как Сирина смогла бы ответить или убежать. Как только два тела прижались друг к другу, она поняла, что в этот раз он не позволит уйти. Сирина пробовала его губы на вкус и делала это очень настойчиво. Она чувствовала твердые линии мужского тела и желание.

Когда его язык встретился с ее, не было ни легкого, ни нежного поддразнивания, а только отчаянное требование близости. Казалось, он хочет сказать, что нет возможности повернуть назад. То, что началось недели назад с долгой холодной встречи взглядов, достигло кульминации. Это случится, подумала Сирина, и ее голова закружилась, так как никто из них не захочет ничего другого.

После первых вспышек страсти она почувствовала радость. Она влюблена. И любовь, поняла девушка, – наилучшее приключение. Нежно охватив его лицо руками, Сирина осторожно оторвалась от его губ, затем посмотрела в потемневшие от желания глаза.

– Это, – сказала она спокойно, – то, что я хочу, и что я выбрала сама.

Глядя на нее, Джастин ничего не ответил. Простые слова были более возбуждающими, чем ее нежный летний аромат, чем жаркое биение пульса. Они показали, что он ранимее, чем думал. Нечто большее, чем страсть, бушевало в нем.

Взяв одну ее руку, он приложил ее к лицу, а затем прижался губами к ладони.

– Эти недели я не мог ни о чем думать, кроме тебя, – признался Джастин. – Не хотел никого, только тебя. – Он провел рукой по всей длине ее волос, а затем сжал их в кулаке. Желание, боже, когда он чувствовал такое желание? – Пойдем в постель, Сирина, я больше без тебя не могу.