Виктория Доненко - Новая родина

— С какой тетенькой?

— Ну, с той, которая еще на нее очень похожа. Которая к нам приезжала… Помнишь?

— Что-о-о!? — пробормотал Женя. Газета, вслед за ней другая, третья и все остальные бумаги россыпью полетели на пол.

— Скорее! — закричал Женя и схватил испуганного сына за руку. — Бегом! А то не успеем задержать маму!

Они вылетели на улицу. Женя заметался по Чистопрудному бульвару в поисках транспорта. Никто ехать в Шереметьево не желал. Женя кусал губы. Гошка готовился зареветь пароходной сиреной.

Мимо проезжал мебельный фургон. Женя выбросил руку. Фургон затормозил.

— Слушай, парень! — сказал Женя, вскочив на подножку, курносому лопоухому веселому водителю. — Выручи, друг! Нам нужно поспеть в Шереметьево! Там наша мама. — Он кивнул на Гошку, глядевшего умоляющими, полными слез глазами. — Моя жена… Мы должны ее остановить, чтобы не улетела… Заплачу, сколько скажешь… Только отвези! Ты нас спасешь!

— Садитесь! — ухмыльнулся курносый. — Повезло вам, я сейчас пустой еду!

По Ленинградскому шоссе, беспрерывно подавая звуковые сигналы, несся мебельный фургон с надписью на борту «Срочные перевозки». Окружающий транспорт опасливо шарахался в стороны, уступая дорогу.

В кабине, рядом с водителем, сидели, прижавшись друг к другу, напряженные Женя и Гошка. Водитель улыбался.

— Не боись. Не опоздаем к вашей мамке!.. За такие деньги я вас по воздуху домчу. Слушай анекдот.

И курносый действительно успевал не переставая травить анекдоты. Его тяжелый транспорт подкатил к дверям аэропорта на огромной скорости и резко затормозил. Из кабины выскочил Женя, схватил на руки Гошку и вбежал в здание аэропорта.

Прозвучало объявление по радио:

— Внимание! Закончена регистрация и оформление багажа на рейс Москва — Копенгаген.

Женя с Гошкой на руках лихорадочно озирался по сторонам и наугад бросился в сторону таможенной зоны. Там он увидел Алекс. Она стояла рядом с постом таможенного контроля. Женя опустил Гошку на пол, бросился к ней, с разбегу обхватил ее сзади, повернул лицом к себе и прижал:

— Куда ты пропала?! Я испугался. Я не могу без тебя…

Эти слова услышала женщина, только что получившая свой паспорт из рук таможенника. Она обернулась. На плече у нее висела небольшая кожаная сумка. Глаза были закрыты большими темными очками.

— Саша? Ты?..

Женя в растерянности смотрел то на Алекс, то на Сашу, стоявшую в солнцезащитных очках. Он окончательно запутался: кто же из них двоих его любимая?.. Зато Гошка без раздумий подбежал к Алекс и обнял ее за ноги.

— Мамочка, а мы за тобой на грузовике приехали! Так здорово! Мы мчались вовсю! Хочешь назад прокатиться?.. Поедем втроем!

Женя снова поочередно взглянул на Алекс и на… Алекс. На Сашу и на… Сашу… Он стоял в растерянности, не понимая, кто есть кто. Женщина у стойки сняла очки. В глазах у нее застыли слезы.

Гоша сказал той, которую только что обнимал Женя:

— Мамочка, ну, пошли, а то наш дяденька уедет! — и потянул ее за руку.

Таможенник обратился к даме возле стойки:

— Мисс, вы рискуете опоздать на ваш рейс.

Алекс бросила Жене:

— Подожди.

И подошла к Саше. Отвела ее немного в сторону.

— Чуть не забыла… Я обещала Джуди сделать ее вице-президентом компании. Тебе придется выполнить мое обещание. Иначе она снова заподозрит неладное. А теперь все! Прощай…

— Подожди! — Саша протянула руку и раскрыла ладонь. — Мама перед смертью отдала… Думала, поможет мне в жизни… копеечка эта дырявая. Еще хотела, чтобы я для Гошки ее сохранила, для… — она запнулась, — твоего, теперь получается, сына. Не вышло ничего с маминой задумкой… Не сработал талисман…

В ее раскрытой ладони лежала позеленевшая от старости медная однокопеечная монета на шелковом шнурке, пропущенном через дырочку, аккуратно просверленную чуть выше герба. Герба Советского Союза образца 1952 года. Алекс взяла монетку, посмотрела на нее долгим взглядом, сжала ее в кулаке и на мгновенье прикрыла глаза.

— Это бабушка надвое сказала… И, кажется, ничего не перепутала.

Саша прошла мимо таможенника. Женя так и не понял, кто улетает, а кто остается. Он протянул руку вслед Саше.

— Нет! Подожди! Не улетай!..

Алекс подошла и положила руку ему на плечо.

— Ну что ты? Что с тобой? Это же я… Я…

— Алекс?

Он смотрел на нее, словно желая добраться взглядом до ее самых тайных мыслей. Взял за плечи.

— Это точно ты? Точно?!

— Мне больно.

Женя отпустил ее и поправил очки.

— Извини…

— Ну, конечно, я… Видишь, и сын меня сразу узнал. Наш с тобой сын… Гошка.

Женя перевел взгляд на Сашу. Перед тем, как исчезнуть, сестра в последний раз смотрела на Гошу. На глаза ее опять навернулись слезы.

— Как это было? — тихо спросил Женя.

— Молча. Без мордобоя. Обычный родственный обмен. Так у вас говорят? — усмехнулась Алекс.

Она положила голову ему на плечо.

— Чаю хочу. С кирзовым сапогом.

Сзади подошел водитель автофургона «мебель», веселый курносый лопоухий парень.

— Ну что, нашли мамку-то? Не опоздали?

— Не опоздали! В самый раз, — весело ответила Алекс.

Лопоухий вгляделся внимательнее.

— О! А я вашу мамку-то знаю… Почему это мы так часто встречаемся?.. Вонт такси, сестренка?

Алекс тоже узнала его и улыбнулась.

— Конечно, вонт! Оба засмеялись.

— А как у вас с этим делом? — Шофер сделал выразительный жест пальцами.

— У меня, боюсь, уже никак, — развел руками Женя.

— Ну, раз никак — поедем за так! — весело сказал курносый, довольный получившейся шуткой, и обратился к Алекс: — А то больно у твоих мужиков вид счастливый! Деньги потом отдашь, когда-нибудь.

— Деньги — не проблема, — заметила Алекс.

— Это точно, — согласился водитель. — С деньгами проблем нет. Все проблемы возникают без них!

Они подошли к фургону.

— Помнится, раньше у тебя машина была поменьше, — удивилась Алекс.

Парень любовно похлопал грузовик по борту. Гошка радостно прыгал рядом, крепко уцепившись за руку матери.

— Это моя рабочая лошадка! А в свободное время я на личном транспорте подрабатываю. — Он кивнул на зону прилета. — Тут же, в Шереметьево, кстати, поэтому меня сегодня и пропустили сюда запросто. А так бы твои мужики топали пешо-о-о-чком, пешо-о-о-чком. Да и не поспели бы… Стало быть, дополнительно с вас причитается, ребята. — Курносый с пониманием развел руками. — Ну, когда разгружу вас возле дома, само собо-о-о-й…

Алекс улыбнулась, на миг задумалась и вспомнила:

— То есть, снова бомбить будешь, получается?

— Надо же, запомнила! — Парень стал довольным и игриво-серьезным. — Кому-то надо людям помогать, не все они сами себе помочь умеют. Так?