Не твоя девочка (СИ) - Романовская Лия
Ринулась в дом, набирая номер Вертелецкого, но равнодушный автоответчик раз за разом повторял, что абонент не вне зоны доступа.
Твою мать! Тут только взгляд наткнулся на белый лист бумаги, лежащий на кухонном столе. Трясущимися руками схватила его и прочитала: «Не хотел тебя будить, отъехал по делам. Буду через пару часов. Люблю тебя».
Выдохнула… сердце потихоньку успокаивалось, приходя в нормальный ритм.
Ну и чего я зря волновалась
Прошел час, два, но Вертелецкий так и не объявился. Телефон так и оставался вне зоны доступа и тут я снова начала паниковать. Время близилось к шести вечера, прежде Богдан так не пропадал. Пара часов давным-давно прошла и мне стало до одури неуютно одной в этом огромном доме. Единственный, кто хоть как-то давал ощущение защищенности-охранник в будке у ворот. Оделась, спустилась к двери, тут же рядом жалобно мяукнул Локи.
— Я вернусь. Не плачь, обещаю, что скоро вернусь.
Кот обижено фыркнул и скрылся в извилистых коридорах. А я обула теплые сапожки и вышла в морозную синь зимнего, по-настоящему зимнего вечера. Прогуляюсь до магазина, потому что сидеть дома в четырех стенах ужасно мучительно. Ожидание-самая страшное испытание для меня.
Виктор Семенович кивнул в знак приветствия.
— Богдан Владимирович вам не звонил? — зачем-то решила уточнить у охранника.
Тот помотал головой. Наверняка что-нибудь да подумал, хотя никак этого не выразил.
Я хотела взять машину, но почти сразу передумала. Богдан, конечно, хороший учитель и я почти восстановила все навыки, которым меня обучили в автошколе. Но без него мне пока еще очень страшно водить. Прогуляюсь до супермаркета так, своими двумя. И вообще, общественный транспорт никто пока не отменял.
Все время, пока бродила по магазину вдоль прилавков автоматически трогала телефон в кармане, боясь пропустить звонок мужа. В итоге, занятая своими безрадостными мыслями, набрала полную корзину всякой ерунды. Часть тут же выложила обратно, потому что нести домой все это не было ни сил, ни желания.
Дома выложила все на стол и снова пригорюнилась. Тоска навалилась с новой силой. Богдан все еще был недоступен, и я не знала, как поступить и что делать. Звонить ребятам? Боюсь, что он потом меня отругает. Насколько я знаю, Богдан распустил свою охрану и вообще всех, кто на него работал. Мы долго обсуждали с ним все это, он был непреклонен, хотя я считала, что муж торопится.
Вертелецкий мечтал оставить прошлое в прошлом и начать новую жизнь в другом месте в окружении других людей. Может открыть какую-нибудь лавку или кофейню, а еще мечтал написать книгу. С некоторых пор появилась у него такая идея. Смеясь, обещал, что это обязательно будет бестселлер.
И сейчас я больше всего боялась, что могу разрушить ненароком нашу идиллию и доверие. Вдруг он сейчас на какой-то особо важной встрече? А тут я со своими глупыми куриными переживаниями. Нет, так не пойдет. Буду ждать, никуда же он не денется в конце концов — позвонит.
К одиннадцати вечера я уже чуть не скулила в предчувствии чего-то ужасного. Ночь прошла в каком-то кошмаре, я не хотела ни спать, ни есть, только сидела и смотрела в окно, выходящее на ворота и без конца гладила кота, жалуясь ему на жизнь. К утру меня все-таки сморило и я, на удивление, крепко уснула и проспала почти до полудня. Видимо переживания дали о себе знать.
Вскочила я резко, напугав дремлющего на моих ногах кота.
Тут же схватила телефон, но никаких пропущенных звонков не увидела. Набрала номер мужа, руки тряслись, в голове прочно поселился какой-то шум.
— Абонент не отвечает, или временно недоступен, попробуйте перезвонить позднее.
— Да чтоб тебя! — в сердцах швырнула телефон об стену и тот, жалобно крякнув, отлетел на пол.
Ой дура… давай, ломай телефон. Ты же не хочешь, чтобы муж тебе на него все-таки позвонил.
Вскочила, подняла светящийся смартфон с пола, проверила-вроде все работает.
Набравшись решимости, позвонила Толику.
— Алиса Сергеевна, здастье. А вы чего?
— Да я так…просто… хотела спросить, ты Богдана Владимировича не видел вчера?
— Нет… я ж на него не работаю уже, — удивленно ответил парень и тут же осекся, — а вы что, разве не… не в курсе?
Видимо усиленно думал, не сболтнул ли чего лишнего.
— Да нет, расслабься, я в курсе. Просто позвонила узнать.
— А-а-а… А вы чего, поругались что ли?
Прикусила губу.
— Нет… не поругались. Просто у него телефон не отвечает, а я по делам уехала, — пришлось соврать мне.
— Простите, но я даже не знаю, чем могу помочь.
— Да нет, все нормально.
— Правда?
— Правда. Спасибо тебе, Толь.
Я попрощалась и сбросила звонок. Что делать? Даже посоветоваться не с кем. Набрала еще пару ребят, но никто из них Богдана ни вчера, ни сегодня не видел.
Заварила кофе, позвонила Петру, сказала, что скоро приеду, чтобы никуда не уходил.
Позвонить Машке? А чем она поможет? Хотя она юрист, может скажет, когда там в полицию идти можно, если человек пропал.
Машка трубку не взяла, наверняка работает человек, а не как я, от безделья мается.
К вечеру не выдержала, пошла в полицию, чтобы написать заявление, хотя подруга и предупредила, когда перезвонила, что никто у меня его не примет, пока три дня не пройдет. Мол, он не ребенок и не старушка в беспамятстве, погуляет и вернется. Так и случилось, развернули меня сразу, посоветовав прийти позже.
От злости у меня даже скулы свело. Петруша как мог утешал, пока ждали эти пресловутые три дня. Несколько раз я порывалась найти адрес его бывшей, чтобы съездить к ней домой, но старик всякий раз отговаривал меня от этого безумства.
Наконец, заявление приняли, что-то там записали без особого энтузиазма, вяло о чем-то поспрашивали и обещали сообщить, если что-то будет известно. И посоветовали ждать мужа дома. Советники чертовы. Я уже абсолютно точно знала, что с ним что-то случилось. Не мог он меня бросить просто так и исчезнуть, просто не мог.
Но…
Прошел еще день, второй. Меня вновь вызвали в отделение. Пожилой дядечка с усами представился Бочкиным Артуром Сергеевичем.
— Здравствуйте, Алиса Сергеевна! Вы в курсе чем занимался ваш муж? — С ходу начал он.
— В общих чертах…
— Ну-ну… и вы не знаете, чем занимался отец Богдана Владимировича в начале девяностых?
— Нет. Мне это, во-первых, не интересно было знать. Во-вторых, не пришлось удостоиться знакомства с покойным предком.
— Ну да, ну да… но вы понимаете откуда у вашего сбежавшего мужа такие капиталы?
— Не понимаю. Что за загадки Артур Сергеевич? И почему сбежавший?
— А нет никаких загадок, — усатый покрутил карандаш в пальцах, встал, налил воды и прошелся к окну, — просто ваш муж решил избавиться от опостылевших фирм, перевести деньги на заграничные счета и укатить взакат вместе с любовницей.
— Что?!
— А вы не знали, что Богдан Владимирович продал все фирмы и перевел деньги?
— Знала. Ну вернее, знала, что часть…
— Или вы не знали про любовницу? — усмехнулся Бочкин.
Я сжала зубы.
— Не знали, значит… ну что ж, очень сожалею, что вам пришлось это узнать именно от меня.
Сожалеет он, как же… в глазах смех.
— Три дня назад некий Панфилов Виктор Степанович подал в розыск свою жену — Панфилову Ладу Аркадьевну.
Я сжала кулаки, и этот мой жест не укрылся от глаз следака.
— Вы, видимо, знаете кто это такая? Прекрасно, тогда мне нет нужды вам рассказывать. Так вот, на камерах слежения, установленных напротив дома по улице Маркса 16, прекрасно видно, как ваш муж двадцатого января в одиннадцать утра тридцать четыре минуты заезжает за Ладой Аркадьевной и через три минуты она выходит и садится к нему в машину. Последние следы автомобиля теряются на выезде из города. Камеры в придорожном кафе «На дорожку» зафиксировали, что в двенадцать двадцать шесть автомобиль «Лексус» синего цвета с номерами вашего мужа останавливался на десять минут и парочка ненадолго покидала машину, купив в кафе кофе с собой.
