Александр Казанский - Экстремальная любовь

— Благодарствуем, — деЮлятно ответил Антон, и ребята вышли на улицу.

— Ты думаешь, она лжет? — спросил Федор.

— Судя по Ксюше, нет, — решил Антон. И неожиданно для всех тут же дернулся с места и побежал туда же, куда до них убежали Тагир со своими приятелями и Ксения. Успел лишь произнести, — за мной!

— За ним! — восклицая, скомандовал Федор.

Тагир к этому времени с друзьями уже ворвался в больничные парадные двери, они толпой примкнули к регистрационной палате, где Тагир увидел милую и симпатичную девушку.

— Лопухова Полина, в какой палате лежит, скажите, пожалуйста! — попросил Тагир невысокую стройную девушку.

— Сейчас, — ответила девушка в белом соблазнительном халате и заглянула в журнал регистрации. Ведя пальцем по списку в журнале среди последних записей, она прочитала. — Лопухова Полина, поступила к нам три дня назад, она попала в автокатастрофу и в тяжелом состоянии помещена в палату номер три.

— Три! — повторил он, и с друзьями чуть было не побежал по пустующему коридору, но тут же вернулся назад к окошку, — где эта палата? — спросил он вновь.

— Прямо по коридору, — ответила девушка.

— Прямо это в смысле налево?

— Да туда, — ответила, улыбнувшись, девушка и села на свое место.

— Налево! — Тагир с дружками побежали по коридору, тут же забежала и Ксения, увидев, их она, последовала за ними. И уже все вместе они подошли к палате и остановились. Полина первой не выдержала и ворвалась в палату тем самым, расстроив молодую медсестру, видимо практикантка, которая в это время ставила Полине капельницу.

— Вы что! Почему вы врываетесь сюда! — была возмущена медсестра, — вы нарушаете покой больной! Выйдите немедленно отсюда! — Все недовольство молодой медсестры было обращено на Ксению, которая, не обращая на нее внимания и не слушая ее, подбежала к своей сестре. Она упала на колени перед ее кроватью и обняла свою сестру, она стала плакать. Следом вошли и ребята, они вели себя более сдержано и просто стояли возле порога и смотрели на эту трогательную сцену.

— Что, что с тобой произошло, глупая ты. — Плакала Ксения.

Тагир закрыл за собой дверь в палате и тоже подошел к больной. У Полины здоровыми были только глаза горевшие блеском вечерних звезд, она не была в состоянии, что-либо говорить и поэтому за нее пытались сказать глаза. Тагир внимательно следил за бездонностью ее черных и тревоживших его глаз, которые проникали внутрь его сознания, Тагир пытался что-то прочесть в них, что-то увидеть, но ее постепенно угасающие и безответные глаза невольно хранили молчание.

— Сегодня не приемный день, вы не должны были приходить сюда! — продолжала компрометировать их медсестра.

— Мы сейчас уйдем, — сказал Тагир.

— Поскорее, я жду! — повышала голос злостная молодая медсестра.

— Полина, ты можешь мне ответить, где Юля? — задал он ей вопрос, не отводя своих глаз от ее проникновенного в глубины души взгляда. Но Полина в ответ только молчала. — Написать сможешь? — он поставил под ее свободную правую руку газету со стола и аккуратно вложил свою авторучку в ее кисть.

— Она левша, — сказала Ксения, но кисть левой руки Полины была перевязана. Она начертала какие-то непонятные каракули и отпустила бессильную руку. Тагир напрягая глаза, пытался прочитать замысловатые несколько слов и сделал вывод.

— Спаси Л., черный мерс, — он отпустил газету, она устелилась под ноги, — что это значит? — задумался он.

— Понятия не имею, — произнесла Ксения.

Дверь палаты снова распахнулась, и в комнату пожаловали Антон с Александром.

— Еще одни! — произнесла, утомившись, медсестра, — все я вызываю охрану, — не сдержавшись в последние минуты, она попыталась подойти к двери. Антон толкнул ее в плечо.

— Сядьте, — в приказном тоне повелел он, — Полина, Ксюша, что произошло, где Юля?

— Я тоже хотел бы это знать, — предъявил Ксении и Тагир.

— Вот это написала Полина, — он поднял газету и протянул ее Антону, — ты знаешь, что за черный мерс?

— Мерс!? — Был неожиданностью удивлен Антон. — Что и следовало ждать. — Произнес он, разобрав написанные слова. — Дня три, четыре назад Ксения, Полина и Юля сели в черный Мерседес. И с тех пор мы видели только Ксюшу, которая усердно что-то пытается от нас скрыть, — он смотрел в глаза Ксюши, — и вот несчастная Полина, — произнес Антон, — а Юли нет. — Все обратили свои вопросительные взгляды в сторону Ксении, ее лицо залилось краской стыда.

— Ксюша, как бы тебе не хотелось, а придется нам все рассказать! — Сказал Саша. — Мы знаем, кому принадлежит эта машина, и знаем, чем занимается ее владелец.

— Я ничего не знаю! — только и всего ответила Ксюша.

— Знаешь. — Строго и с взглядом серьезного судьи твердо сказал Антон. Полина тоже смотрела своими уже печальными глазами на Ксению, и что-то хотела сказать, но не было сил. Ксения взглянула на свою беззащитную и страдающую сестру глубоко вздохнула и решила признаться.

— Хорошо, раз вы на этом настаиваете и вынуждаете меня, лишить гарантии моей безопасности, то я вам все расскажу. Но единственно не представляю себе реальным, как вы ее найдете? Я не думаю, что теперь вы сможете ее увидеть или, по крайней мере, что-либо о ней узнать. Теперь уже все бесполезно, и если вы будете знать, то уже ничего не сможете предпринять.

— Все возможно, — произнес Саша. — Три дня уже прошло, за это время многое могло произойти, но почему ты сразу нас об этом не информировала? Ты не желаешь добра своей подруге?

— Я думала тогда о своей сестре и о себе, а Юля мне чужая, она тогда в моих мыслях рядом не валялась.

— Ты жестока, коварна и эгоистична! — Сказал Антон.

— Мы все такие, — ответила Ксения.

— Да, к сожалению, вы женщины все такие, — добавил Саша.

— Ладно, не будем учить тебя морали и этике, как быть приличной. Ты так уверенна в себе, будто ты осмысленно и с расчетом несешь ответственность за близких тебе людей, — сказал Антон.

— А кто если не я позаботиться о них, — ответила Ксения, на ее глазах выступили слезы.

— В принципе ты, верно, говоришь, — вмешался Тагир, — за это можно уважать, но ведь и о других людях тоже не следует забывать и жестоко относиться к ним, понимаешь? Мало того, что все это вернется, а смысл еще в твоем миропонимании. Один окружающий тебя не родной человек, это представитель всего общества. Подведешь одного и ты уже против всех!

— Не сможете вы найти ее, — предупредила Ксения.

— Считай, что уже нашли. Ты с нами или нет? Предложил ей свою руку поддержки Антон.

— Тогда слушайте и бойтесь, — сказала Ксения и начала свой рассказ. — Та машина, в которую садились мы, принадлежит обычным молодым сутенерам, на вид чуть постарше вас, если что. Так вот, таких как они сотни в этом городе и все они связаны между собой одной нитью и одним связаны делом. Они все друг друга знают и крышуют все друг друга. Первой к ним попала я, как, повествовать не буду, это ничего не даст, а вот уже через некоторое время я втянула и Полину с Юлей. Честно говоря, Полину в этот криминал я втягивать не хотела, увезли бы ее тогда на край грешного мира, куда-нибудь в дикую Азию, Аравию или на пустой запад. Где ценят русских девушек как рабынь. А Юля, пожалуйста, она мне не родной человек.