Нерешенная задача - Елена Валентиновна Муравьева
Повышенного волнения не возникло. Она его знала. Надо было просто упорядочить мысли, которые словно в «раскиречку» стали крутиться в голове. В помещении тихо переговаривались, шуршала бумага и доносился шум ветра от окна.
Пришло её время. Она вышла к доске. Глубоко вздохнув и окинув всех членов комиссии встревоженным взглядом, стала излагать. В сторону князя Войцеховского она даже ни бросила ни одного взгляда. Как струна, натянутая в луке, она мобилизовала всю свою волю, чтобы посторонние мысли не лезли в голову.
Откинувшись одной рукой на спинку стула, и уже порядком подустав от неудобного сидения за столом, теперь Артур не сводил с неё глаз. И чем больше его глаза жадно изучали всю её фигуру и лицо, тем восхищения и теплоты отражалось в них сильнее. И казалось уже вскоре, что он не слушает то, о чем она говорит с кафедры у доски, а погружается глубже в свои мысли и становиться более отрешенным. И каким-то неуловимым оттенком, маленьким штришком в глазах возникало удивление. Удивление самому себе. К нему все отчетливее стало приходить осознание, что эта девушка для него не просто студентка. Она прежде всего женщина. И меньше всего он думает о её знаниях и ответах, а больше о том, как её женское обаяние притягательно! Оно глубоко проникает в душу и обратного пути уже не найдет. Поселиться там и начнет расти. И… …да, не слышал он уже того, что она говорит, а с удивлением разбирался в том, что сейчас, в эту самую минуту, с ним происходит! Впитывая в себя её образ, ему не верилось, он никогда не знал этих позывов. Как шестым чувством, иногда человек предчувствует грядущие события, так на уровне интуиции, он услышал голос подсознания — «Что эта женщина станет всем смыслом его жизни, это вот-вот нагрянет и обрушиться неподконтрольной силой, меняя все в твоей жизни!! Беги! Беги пока еще можно! Пока еще сам распоряжаешься своей жизнью!» Это то, что с таким запозданьем ворвется, но подчинит себе все без исключения. Это любовь! Так вот она как подкрадывается!? Не заметно, но это же лавина! Он хочет видеть лицо этой девушки каждое мгновение жизни, слышать голос и знать запах её волос, теплоту её тела.
И когда Анни окончила свое выступление, она бросила встревоженный взгляд на князя Войцеховского и замерла. Четко прочитала эту «ошарашенность» в его выражении глаз, Изумление! Чему? Тому, что он четко осознал сейчас. Они дышали любовью. И ток пронзил её тело. Она душой приняла эту волну вибрации в воздухе. И шквал не обузданного счастья ворвался во внутрь неё. Рассудок опустился на самое дно. Пошатываясь, спустилась с кафедры и поспешила вон.
Когда она выскочила из аудитории, Хелен и Игн, другие сокурсники, заметили её перевозбуждение. Она же как очумелая стояла у дверей, не в силах произнести ни слова! Их озадачило такое поведение. Молчали, глядя на неё в упор. Все так же отчужденно Анни пробилась к окну, и то, что громко слетело с её губ, не понял никто — Нет! Мне это не надо! Это дурость какая-то! Это запрещено!
— Что запрещено? — не выдержал Игн.
— Ай, ай — била она в воздухе, как кулаком по столу. — Игн. Ты ходишь на студенческие вечеринки?
— А что? Редко.
— Надо пойти, надо расслабиться. Мне Ангел не поможет теперь!
— Анни, ты здорова? — осторожно спросил он.
— Да. Давай пойдем сегодня гулять. В парк. Ну или лучше на вечеринку. Мы же студенты, жизнь молодая! Хелен, ты с нами?
ГЛАВА 19
Да. Вечер удался! Главное, все первый раз. Анни пила шампанское где-то в парке, на берегу Дуная. Потом они пошли в кафе еврея Ву. Вот таким странным прозвищем его называли все на этой стороне Пешта. Там они пили много пива. Радовались, плясали. Плясали так, что Хелен потеряла каблук, и у всех на утро болели мышцы ног, но они не могли вспомнить, почему они у них болят. Потом они опять пошли на берег Дуная. Уже с темнотой их оттуда прогнала полиция. И в доме у одного из сокурсников, они много пили хмельного эля, чистого, и совсем, поначалу не хмельного. Кричали песни под гитару. Где были родители никто не вспомнил и были ли они вообще. Проваливаясь в водоворот закручивающейся воронки, и отупев от спиртного, испытывалась только очумелая радость и желание излить душу. Может она и изливалась, Анни тоже не помнит. Она не знает, что посреди ночи Игн волок её, размахивающую руками по улице, отняв в одной из комнат у похотливого юнца, решившего воспользоваться ситуацией и всю дорогу ругал.
— Не умеешь пить, не берись, белая ворона! — и смутно только догадывался, что означали обрывки её фраз.
— Не нужно мне это. Он женат! Все ровно пустота! Пустое! Я справлюсь! Вот еще телячьи нежности — для идиотов! А в мире столько проблем!
Не понятно каким-образом, Игн был трезв. И это спасло девушку. Трезвому так смешно слушать пьяные откровения.
— Да, да. Проблемная ты моя. Мир же без тебя рухнет, пить надо научиться!
Доставив Анни домой к тетушке, её сразу уложили спать. И в эту ночь, по крайней мере, она, действительно спала.
На заводе князя Войцеховского произошел непредвиденный инцидент. Три месяца рабочим не выплачивалась зарплата. И самое смешное то, что причиной для этого послужила обыкновенная невнимательность. Все эти месяцы все внимание было сконцентрировано на сборке станков, покупке материалов, оснащении производства сырьем. Инженера работали над модернизацией оборудования, получением патента на изобретение. Потом, идея вводилась в производство. Князь практически поселился на заводе. Бухгалтерией никто не занимался. Вновь принятые на работу работники терпели из благодарности, что их приняли на работу несколько месяцев. Но… терпение иссякает. Начался ропот.
Утром, за завтраком, князь просматривал газеты и с удивлением обнаружил, что с социал-демократическая
