Предание Темных - Кейси Эшли Доуз
Но вместо смеха, или раздражения, или всего вместе.. Мужчина лишь невозмутимо кивает, словно речь идет о двухстах долларах и баночке пива:
– Хорошо. Я готов решить вопрос прямо сейчас. Только есть одно условие.
Твое вечное рабство ему, Винсент, за эту цену. Вот это условие. Ты идешь в комплекте с картинами.
Видимо, несмотря на азарт, босс тоже нутром чует подвох. Он хмурится, и чуть помедлив, уточняет:
– Какое условие?
Тут взгляд незнакомца впервые касается меня:
– Мы оформим картины на имя мисс Бёрнелл. Они будут принадлежать ей.
Глава 3
НЕОЖИДАННЫЙ ПЕРЕЗД
-1-
Я стою, не в силах вымолвить и слова.
И не потому, что незнакомец заявил, будто бы желает потратить эту баснословную сумму на картины, которые запишет на меня. А потому, что лишь когда он впервые прямо повернулся и глянул мне в глаза, я вдруг поняла, кого он мне так сильно напоминает.
Да, его черты лица более резкие и рельефные, ежели у юноши из моего видения. А щетина и едва проступающие морщинки у глаз заявляют права на возраст, далекий от подросткового. Но, нет никаких сомнений, он очень сильно похож на юного Влада Дракулу.
Конечно, они никак не могут быть связаны по ряду причин, гораздо более весомых, чем мое неверие в потустороннее, но все-таки это сходство заставляет меня на мгновение потерять связь с реальностью. Усомниться, не перенеслась ли я каким-то образом и без картин в Османскую империю.
Винсет тоже стоит ошарашенный, по своим причинам, какое-то время. После чего, коротко глянув на меня, вдруг озаряется пониманием. Он приторно улыбается незнакомцу и протягивает голосом, что льется будто мед:
– О, понимаю. Машины, бриллианты.. все это так примитивно. Другое дело искусство – вечное и бесценное. Вот он подарок, который истинно благородный мужчина выберет, чтобы завоевать даму.
За одно я все-таки благодарно боссу.
Благодаря его выпаду, незнакомец неохотно переводит взгляд с меня обратно на него:
– Благородный мужчина завоевывает крепости, врагов.. новые высоты в своем деле.
Меж его бровей появляется расщелины, а губы едва заметно искривляются:
– Но не женщин. Не таким способом. Лучше не говорите о том, в чем не смыслите.
Мужчина говорит ровно и негромко, но в воздухе будто бы тактильно можно ощутить исходящую от него угрозу. И Винсент это тоже почувствовал:
– Я.. не то имел ввиду..
Незнакомец чуть приподнимает ладонь, заставив этим моего босса тут же замолкнуть, точно испуганного ребенка.
И вот его взгляд вновь вернулся на меня, точно маятник, неизменно возвращающийся к исходной точке, какой бы большой не была амплитуда. Он смотрит на меня пристально, будто бы проникая глазами под самую кожу:
– Мисс Бёрнелл.. я хочу, чтобы эти картины принадлежали вам. Единственное, что мне нужно взамен – чтобы вы их восстановили.
То есть продолжила заниматься тем, чем и занималась, пока Винсент не решил отстранить меня от них, что произошло как раз за пару секунд до вашего вмешательства– едва не выдаю я, но вовремя прикусываю язык. По нему видно – с ним шутки плохи.
– Срок – шесть недель на шесть картин. И мне нужны будут иногда отчеты о работе. После этого вы сможете распоряжаться полотнами, как вам угодно.
Я хмурюсь. Гляжу на Винсента, но не найдя в нем поддержки или ответа, неуверенно обращаюсь к незнакомцу:
– Шесть картин? Эм.. смотритель музея продал мне только три.
– Три?
– Да, он заявил, что только эти три картины к нему поступили.
Мужчина напрягается и будто хочет ответить что-то резкое, но передумывает.
– С этим разберемся позже.
Ага! Вот же старый сукин сын! Так и знала, что он должен быть умнее, чем казался. Такие старики, с такими хитрыми улыбочками, просто не могут быть простыми как пять копеек. Конечно, он не мог задаром раздать все ценные реликвии, поступившие к нему в распоряжение, независимо от того, чего бы хотел даритель.
Он продал три картины, а те три, которые видимо придержал у себя, наверное уже сбагрил за бешеные деньги и теперь греется где-нибудь в лучах Монако или Майями.
– Значит, пока – три картины и три недели – сухо отсекает мужчина.
– А если не получится восстановить? Там краска и..
– Это будет очень плохо.
От этого ответа воздух будто начинает щелкать электрическими разрядами.
– В каком смысле плохо? Для кого?
Господи, ну зачем я так надралась? Все эти сказни по книгам и фильмам, когда в хламину пьяный герой в серьезной ситуации такой «эти слова ударили меня, будто пощёчина, и я мгновение отрезвел» – полный бред! «Таких» слов за последние пять минут было уже сказано немало – и даже если они поколотили мои щеки, то точно не заставили меня отрезветь и на десятую промили.
Это не значит, что хочется задрать юбку и станцевать им джигу-дрыгу. Но мне крайне сложно удержать все мысли и ответы воедино, что совершенно необходимо, дабы получить целостную картину той странной ситуации, в которой я сейчас оказалась.
Мужчина продолжает смотреть на меня в упор своим пронзительным взглядом, но ничего не отвечает.
Мне следует это воспринимать, как угрозу?
Потому что, если бы это была не она, он бы хотя бы приличия ради мог ответить «плохо для меня, потому что я очень хотел бы вернуть в мир эти шедевры» или «плохо для ценитель искусства» или любой другой бред. Но своим молчанием он будто подтверждает мою догадку.
«Если вы не сможете восстановить картины в срок, и уж тем более если не сможете восстановить их в принципе – плохо в первую очередь будет вам и только вам».
Мне становится неуютно.
Стараясь сохранять лицо, отвечаю теперь так же сухо и холодно, силясь подражать его манере общения:
– Вы не назвали своего имени.
– Не будем тратить время. Вы согласны стать владелицей картин?
– Мистер..
– Да или нет?
Такой напор обычно не предвещает ничего хорошо. Сколько раз я смотрела ток-шоу, или каких-нибудь сериалов, где подобным образом жертву вынуждали принять решение быстро, не обдумывая, тем самым загоняя ее в какую-то ловушку.
Но с другой стороны, какая ловушка может быть здесь? Он дарит мне картины за невероятную стоимость, а взамен я должна просто сделать то, что сделала бы и так, даже без этого условия.
Даже если бы он просто мне их подарил – я бы продолжила их восстанавливать. Потому что мне теперь просто необходимо узнать историю Влада Дракулы, а перемещаться в прошлое (если это все-таки перемещение, а не первичная форма шизофрении) возможно лишь при работы с полотнами.
К тому же, если я откажусь, то навсегда и теперь уже окончательно потеряю доступ к этим картинам.
И вновь без всякой причины?
Ну уж нет.
– Я согласна – отвечаю – благодарю вас. Эти картины многое для меня значат. Я рада, что они будут моими, и сделаю все, чтобы восстановить их как можно скорее.
Мне кажется, что
